Я, замер, ожидая продолжения.

- И, за семь лет, ты - нигде - не появился.

- Это - плохо?

- Это - странно… Если… Я сделаю запрос, мне не придется… Разочаровываться? - Последнее слово, Вера Ростиславовна выделила интонацией. - И, встречать тебя у трапа, с наручниками?

- Не придется. - Заверил я, ее.

Кто сказал, что я - собираюсь возвращаться?!

- Хорошо. - Кивнула она, протягивая паспорт. - Доброго пути!

- Спасибо! - Сдержано поблагодарил я, убирая документ в правый, внутренний, карман.

- Андрюша… Ты - левша? - Вопрос застал меня врасплох.

- По некоторым, реакциям - да… - Подмигнул я, открывая, дверь. - Счастливо, оставаться!

- Я, провожу! - Придержал меня, за локоть, один из "мальчиков" Веры Ростиславовны. - Иначе - житья, не дадут!

- Это - точно. - Со вздохом, согласился я, представляя, как именно, могут встретить меня пассажиры рейса…

- Андрей! - Протянул я руку, своему сопровождающему.

- Мирон! - Пожатие у Мирона, было будь здоров!

К моему удивлению, Мирон провел меня мимо таможенного и медицинского постов, запросто отодвинув, возникшего у него на пути, "погранца".

Молча! Отодвинувшего!

Как, стул или, мешающую, ветку дерева!

"Зеленая фуражка" тоже - выпучил глаза.

- Не слишком, круто?! - Поинтересовался, оглядываясь на опешившего пограничника.

- Нормально… - Отмахнулся Мирон, открывая передо мной дверь служебного входа. - Тут, так положено. Либо, ты - гнешься, либо - перед тобой! Столица, ёк-макарёк!

- Ох ты, древность то, какая! - Рассмеялся я, услышав знакомое выражение.

- Любимое выражение Её Первосвятейшества! - Подмигнул мне парень, деловито хлопая себя по карманам. - Куда же я его… А, вот… Держи!

Мирон протянул мне таможенный талон, украшенный печатями, пройденных служб контроля.

- Твои, уже прошли, контроль. - Пояснил он мне, отвечая на удивленный взгляд. - Сейчас, полчаса - час, в салоне самолета, сидеть будете, пока капитана, другого, привезут…

- А этот, Алехин?

- Злоупотребление, служебными полномочиями. Ложный вызов, опергруппы. - Пожал плечами Мирон. - Её Первосвятейшество - самая злопамятная, из виденных, мною! А, "Аэрофлот", ее любимая, девочка для битья!

- Таки, есть за что? - Проходя по трубе, ведущей в салон самолета, в сопровождении Мирона, я приметил ярко вспыхнувшие глаза Татьяны.

- В седьмом году, "Аэрофлот", отказался вывозить беглецов из… - Мирон замялся.

- Знаю. Слыхал. - Подстегнул я, своего собеседника на продолжение беседы.

- Наша, Вера - свет - Ростиславовна, была в их числе. Им, пришлось выбираться, на своих, двоих. А с ней, была маленькая внучка, Светочка… Эй, ты… Чего, побледнел?! - Испугался Мирон.

"… А ты, женишься на мне, когда я вырасту?" - Маленькая девчушка, доверчиво прижалась ко мне, прикрывая глаза от огня костра.

- Конечно, женюсь! Только ты, вырастай, поскорее!- Я обнял ребенка и начал осторожно укачивать.

- Еще пара дней и мы, все, здесь - подохнем! В этих, болотах! - Выкрикнул мужской голос.

- Заткнись, баба истеричная! - Бабушка Светочки, распрямилась, как стальная пружина и врезала мужчине, под дых. - Иди, лучше, дрова, собери! Займись, чем-нибудь!

- Баба Вера, опять буянит, да? - Светочка ласково улыбнулась. - Ты, хороший!

Ласковое детское дыхание, посреди болот.

Двадцать семь человек, бредущих, по колено в ледяной воде.

Трое - детей…

- Здорово у тебя, с малышней, получается! - Баба Вера, тихонько, чтобы не разбудить детвору, присела рядом. - Своих, нет?

- Да, не судьба, как то…

- Если, завтра, распогодится… Эти… Вертолеты, за нами, пустят… - Баба Вера, титановой прочности и золотой души - человек.

- Не распогодится! - Пообещал я, твердо. - Пока, нам надо - не распогодится!..."

- Андрей, ты чего? - Мирон, сам бледнее белёной стенки, придерживал меня за плечи.

- Душно… - Вяло улыбнулся я. - Душ, бы…

- Сейчас, организуем! - Обрадовала меня Татьяна, пытаясь оттеснить от меня, Мирона.

- Нельзя же, на стоянке… - Растерялся, Мирон.

- А, после взлета, можно? - Жалобно попросил я.

- После взлета - всё можно! - Уверила меня Татьяна, увлекая в премиум - салон.

Мирон, последовал за нами, к большому разочарованию моей прелестной блондинки и расположился в кресле - напротив.

- Ты, тоже, там был? - В лоб поинтересовался Мирон, когда Татьяна принесла нам прохладную минералку.

- Ага, сподобился, родню навестить! - Горько рассмеялся я, прижимая к разгоряченному лбу, холодную бутылку. - В кои-то веки, выбрался, на свою голову!

- Как там было? - Мирон, словно гончая на охоте, подался вперед, ожидая продолжения.

Я рассматривал салон класса премиум, впервые, при включенном, освещении.

Десять высоких, кресел.

Три, вокруг небольшого столика.

Две пары, друг напротив друга.

Три - одинарных, отделенных от всех, скользящими занавесками.

- Как там было? Хреново, было, Мирон. - Я, вскрыл бутылку и напился из горла, не смотря на стоящий, пустой стакан на столике. - Взбесились, тогда…

Перед моим взглядом, поплыли горящие развалины, дома.

Стандартной, советской хрущобы, в которой еще вчера, еще сегодня утром! Жили, люди.

А сейчас, их лица превратились в оскаленные морды.

Они были готовы рвать любого, не похожего на них.

Любого, говорящего на другом языке.

Пальцы сжались в кулаки.

- Прошел слух, что их земли, готовятся отдать под поселение экзотов. - Хмыкнул я. - С этого всё и началось!

- Ты… Вместе с Ростиславной, уходил?

- Нет. Пересидел, на охотничьей заимке и ушел, через две недели. - Помотал я головой. - С моей мордой, я везде - свой…

- Ну… Не скажи! - Возмутился Мирон. - Типичнейший…

-Посмотри, на меня! А теперь - добавь усы и бороду! - Подмигнул я.

- А, ведь и правда… - Рассмеялся парень, облегченно. - Ростиславна, до сих пор, ищет… Одного человека, с тех времен…

В голосе парня, засквозила неприкрытая грусть.

- Он, в те дни… Все что было - онлайн, на все, сайты - загружал! Его искали - искали… А он - с ними, шел!

- KM-Xorer. - "Догадливо" подсказал я. - Видел я, его съемки! Как мужик, мозгой не тронулся…

- Ростиславна, за его нахождение, поставила десять лямов - вознаграждения! - Восхитился Мирон.

- За голову, КМ-Ксорера, Европарламент, на закрытом заседании, объявил награду в один миллиард евро! - Вылил я ушат холодной воды, на горячую голову Мирона. - Считается, что Ксорер - экзот. Так что… лучше ему сидеть, очень - тихо!

- За что, такая…? - Глаза Мирона стали большими и круглыми, от услышанной цифры.

- Есть мнение, - Вздохнула Татьяна. - Что под шумок, Ксорер увел со счетов, несколько триллионов евро, поставив экономику Европы, раком! Что, смотрите?! Я, тоже, читаю Лукьяненко! У него, есть все основания предполагать, что кроме денег, Ксорер увел нечто такое…

- Бред, какой… - Возмутился Мирон. - Не сходится!

- Либо, КМ-Ксорер - не один, человек… - Отсалютовал я, запотевшей бутылкой минералки.

- Жаль, правды мы никогда не узнаем… - Вздохнул Мирон.

- Часть правды - когда-нибудь… А, "вся правда, грозит изменнику гибелью"! - Прищурился я.

- Думаешь, был - изменник? - Мирон снова навострил уши и подпрыгнул, когда во внутреннем кармане его пиджака, зазвенел телефон. - Да! Хорошо!

Татьяна, сидящая в кресле, как скромная мышка, видя, что взгляд Мирона блуждает по потолку, потянула форменную юбку, вверх.

- Все. - Вздохнул Мирон, пряча трубу, в карман. - Ваш капитан - на борту! Мне, пора.

- Счастливо, оставаться! - Я встал, прощаясь.

- Счастливо - долететь! - Не остался в долгу парень и развернувшись, прошел к выходу.

Татьяна, как тень, скользнула за ним, провожая.

Я, вернулся в кресло и от души - потянулся, прогоняя наваждение, вызванное нашим разговором.