Знаю, что я зря так сгущаю краски и у моих, уже сейчас, начал просыпаться азарт, попробовать на зуб, неведомого им человека.
А когда у ребенка горит и чешется азарт – тушите свет и бегите за помощью.
Стук в дверь, заставил самых впечатлительных подпрыгнуть.
Я сделал себе отметочку – с этими надо работать в первую очередь и пошел открывать, с ядовитой улыбкой на губах.
В полной тишине, я открыл дверь, подмигнул входящему человеку и провел его к своему столу.
- Группа! – Мои замерли, пожирая человека глазами. – Позвольте представить Вам, Анну Кройц, "Интерпол".
Я горжусь своими студентами!
Впрочем, кажется, я об этом уже говорил, но повториться не грех.
Ни у одного, в голове не промелькнуло: "Отродье"!
- А сейчас, я оставляю вас, мальчики и девочки, для приватной беседы с этой прекрасной леди. – Меня занесло, что и было заметно по глазам Анны, но…
Поздняк метаться…
- Анна, надеюсь, эти красавцы и красавицы, тебя не разочаруют… А я… Буду ждать в курилке, окончания вашего разговора…
- Сайд… - Выдохнула Анна.
"Ну, ты и скотина!" – Читалось в ее взгляде.
- Здравствуйте! – Услышал я, уже двигаясь по проходу в сторону дверей. – Меня зовут Анна Кройц, я - гормональный модификант. Работаю на "Интерпол" уже два десятка лет. И, по мнению Вашего преподавателя, являюсь типичным представителем третьей новой расы, появившейся на планете земля за последние годы.
От неожиданного признания, я запнулся за порог и едва не разбил себе нос, вылетев за дверь.
Которая, тут же, за моей спиной, закрылась, и было слышно, как повернулся ключ, отрезая меня от группы.
То, что Анна знает о моем мнении – новость хорошая.
О том, что она с ним согласна – просто замечательная!
Но вот то, что теперь о существовании третьей расы знают мои…
Это – жопа!
Да, все новости не могут быть хорошими!
Запустив вытяжку, засмолил сигарету – "мысля появилась - придется думать".
В голову, кроме того, что все не так уж и плохо, других мыслей и не лезло – не откуда им взяться, в вымороченной голове.
И сигареты, эти, уже надоели… Может марку\сорт, поменять?!
Анна Кройц, на мой взгляд, действительно была представителем третьего вида. Вот бы скрестить "наш" и "их"! Жаль, Анна на это не подпишется, а ее супруг свернет мне верхний отросток, даже за одну мысль, об этом. Впрочем, думаю, Аннушка не так просто смылась по моему первому вызову – что-то у них в "Интерполе" не чисто. А если она еще и согласится поработать у нас в академии – вообще будет полный…
Сигарета кончилась, а мысли только начались.
Курилка, пустая во время занятий, благодарно гоняла воздух вытяжкой, ласково шумела вентилятором и приятно поскрипывала добротной лавочкой.
"Зря я сказал, что жду в курилке…" – Повинился я, любуясь снегу за окном.
Снег, огромные белые хлопья, словно перья, сыпались с неба, засыпая дорожки, газоны и машины, что нерадивые водители поленились загнать под навес.
Голые ветки деревьев лиственных и пробивающиеся через белую пелену – зеленые ветки деревьев хвойных, создавали композицию, еще не подсмотренную ни одним художником.
А жаль.
Что такое -37 при наших технологиях?
Лишь на пару миллиметров более толстая куртка, да лишняя батарейка на поясе в термобелье.
Шапка и перчатки – вот и все прелести да тяготы.
Толи дело – мое детство!
Шуба – Во! Варежки – Во! А о валенках я вообще молчу – в моем климате, зимой, самая первейшая обувь, между прочим!
Шапку завязать под подбородком и айда на улицу…
Что-то я забыл…
Шарф!
Специальный, "некусачий"!
Лопатка детская, металлическая и мордой в снег – рыть тоннели…
От воспоминаний аж мурашки по коже побежали, длинными вереницами трудолюбивых граждан.
Знаю, что в мои годы небо было выше, трава – зеленее, а вода – мокрее, но ничего с собой поделать не могу – детство, это всегда – детство!
Пока улыбаясь, как последний дебил, пялился в окошко, в курилке набилось полно народа…
Ага, правильно – моя группа.
Все восемнадцать парней, включая Георга – лаборанта бестолкового и абсолютно не нужного, в моем предмете…
Рассевшись вдоль стен, в полной тишине, группа смотрела друг на друга.
- Девчонки где? – Поинтересовался, развернувшись от окна. – Потеряли или выгнали?
- А правда, что… - Уран отмахнулся от Георга. – Вы – полевой агент, а не аналитик?
- Агентом я оказался, от слова – "никаким" – Признался я. – А вот аналитик… Давайте проверим… Судя по вашему пришибленному молчанию, госпожа Кройц выставила вас за дверь, пожелав пообщаться с девушками, тет-а-тет. То, что первый вопрос касался моей личности – она что-то рассказала обо мне. Скорее всего – с подробностями – как меня зашивала…
- Правда, на живую? – Марк Оганнэсс, веселый подросток, сейчас слегка бледный, смотрел мне в глаза, ожидая ответа.
- Я бы так не сказал… - Честно открестился я, не уточняя, что был ближе к состоянию "дохлого" куска мяса и говорить о том, что Анна зашивала меня на живую, было просто нелепо.
- И в лабораторию вы их не пустили?
Я почесал затылок – по моим воспоминаниям, ничего подобного не было.
- А, трейлер?!
- Правда, моя работа! – В этом я признался с чистой совестью – обнаружить колесящий по дорогам "домик на колесах", действительно удалось мне, без вариантов.
- И что, правда, прямо с вертолета, на крышу? – Глаза моего ученика стали квадратными.
Надеюсь от восхищения…
- Так, группа… - Я понял, что Анна рассказала "байку" и путаться во вранье… Да еще и чужом…
- За основу примем тот факт, что я уже много не помню – раз. – Начал выкручиваться я. – Подписку я тоже давал – два. Да и хвастаться не хорошо – три! Так что – услышали? И не болтайте!
Самому себе я пообещал пообщаться с госпожой Кройц, как можно скорее – иначе меня ждал позор…
Студенты, получив мой ответ, переглянулись и вновь, молчком, засопели носами.
- Сайд… А правда… - Уран развернул плечи и оттолкнул руку, останавливающего его Георга. – Правда, что вы – азиат?
- Да. Из самой, что ни на есть – Средней Азии. "Среднее" – только камень на полигоне.
- Я же говорил! – Выпалил Марк и получив под ребра, охнул.
Да.
Европа продолжает бояться Азии.
Я, из "странного" человека, превратился в "страшного".
Сколько "Фемида" не борется с этим бредом, он растет, ширится и захватывает все новые и новые территории и проникает в "умы" граждан.
- Марк. Объясни мне, как так получилось, что вы бросили своих одногруппниц – одних? – Поинтересовался я.
- Госпожа Кройц попросила оставить их… - Пожал плечами Георг.
- Ага. И восемнадцать парней, ретировались в курилку, под крылышко своего учителя, бросив девчонок? Что-то я не понял… Или так и было?
Парни, переглянувшись, синхронно кивнули головами.
Потом еще раз и замерли.
Я по глазам видел, как начала работать мысль, со скрипом, скрежетом и звоном, разгоняя мозги и пинками поторапливая извилины.
- Госпожа Кройц – в вашем случае – частное лицо. – Начал я, подстегивая мыслительный процесс отстающих. – А вы…
- А мы – олухи! – Хлопнул себя по колену, Жан, точнее – Евгений Жан. – Мы покинули кабинет, во время занятий. Без разрешения преподавателя.
- Но… Госпожа Кройц… - Георг еще не понял, что Анна их развела.
- Госпожа Кройц – очень красивая женщина. – Со вздохом, подписал себе "смертный приговор" Игорь Воронин. – А мы – дети против них…
- Анна Кройц – мало того что женщина – специально обученный оперативник, сопротивляться которому, могут считанные единицы. – Я растер лицо руками, достал сигарету и принялся крутить ее в руках. – Вот вам и маленький пример, подтверждающий старую пословицу о том, что женщина, это шея, которая вертит головой – мужчиной, в любую сторону. Это была тема нашего прошлого урока, мальчики. Теперь, у кого-нибудь, есть возражения по оценкам, которые я вам поставил?