- Ну, куда сначала? - Спросил меня Толи.

- Сперва туда, где ждут. - Решил я. - А рыть землю - занятие простое. Пусть роют дальше...

- А ты изменился. - Присмотрелся ко мне Артём Савельевич. - Уже и не скажешь: "Найдёныш"!

- Простите, я вас, всё равно, не припоминаю. - Чистосердечно признался я. - Смутно-смутно...

- Чердыев, Артём Савельевич. - Представился мужчина. - Бывший глава "Георгиевского госпиталя".

- Ведите, Артём Савельевич! - Подхватила под руку Чердыева, Игоретта Павловна. - Нехорошо заставлять людей ждать!

Пока шли, с интересом изучал три белоснежных, двухэтажных здания, соединенных между собой стеклянными переходами, на уровне первого этажа.

- Ну, да... Новодел... - Пожал плечами Толи, поймав мой изучающий взгляд. - А, что ты хотел? За три дня построили...

Войдя в крайнее левое здание, Чердыев подвёл нас к лифту.

- Сапёры ждут! - Вновь повторил он, нажимая на кнопку вызова лифта. - Уже все собрались.

Помещение, в которое мы попали сразу из лифта, оказалось разделено на две части прозрачной перегородкой, за которой виднелся огромный чёрный шкаф.

- И это - бомба? - Удивился я. - Странная форма...

- Учитывая, что эта "бомба" имеет массу более ста десяти тонн и уходит вниз на тридцать метров... - Вздохнул Чердыев. - У нас есть, о чём печалиться!

- Толи! Ты сказал, что есть подсказки? - Я подошёл вплотную к перегородке. - Давай, сюда.

- Ну, ты быстрый! - Дёрнулся Толи. - Погоди, чуть-чуть. Сейчас сапёры пригонят робота...

- Давай сюда! - Нетерпеливо развернулся я. - Мне здесь что, до вспышки сверхновой стоять?

- На, на, на... Держи! - Сунул мне в руку листок бумаги, Карван-младший. - Торопыга!

Достав своё удостоверение, провёл им по считывателю и вошёл за перегородку.

Огромный шкаф, с тремя окошками и светящимися цифрами, сбоку. Чёрный шкаф. Холодный на ощупь. Угрожающий, но почему-то, совсем не страшный.

Сзади, кто-то стукнул в перегородку.

Отмахнувшись, начал изучать бумагу с подсказками:

1. Великая Октябрьская Социалистическая Революция.

2. День Победы.

3. День Космонавтики.

Усмехнувшись, ввел первую дату: 07.11.1917.

Под светящимися цифрами, вспыхнула кнопка - "ПОДТВЕРДИТЬ".

Я поднял руку.

- Данн! - Услышал я за спиной дикий вопль Толи. - Октябрь - Десятый месяц!!!

Всхрюкнув, нажал на кнопку подтверждения.

Дата сперва покраснела, трижды мигнула и стала жёлтой.

09.05.1945.

ПОДТВЕРДИТЬ.

Вторая дата стала жёлтой.

12.04.1961.

ПОДТВЕРДИТЬ.

Все три даты пожелтели. Трижды мигнули. Стали зелёными.

Двери "шкафа-бомбы" сдвинулись мне навстречу и разъехались в разные стороны, открывая нутро, шкафа.

Я вздохнул.

Абсолютно пустое, жестяное ведро, сорвавшись откуда-то сверху, с грохотом обрушилось вниз!

Не знаю, кто как, а я чуть инфаркт не поймал.

Нервно хихикнув, обернулся к перегородке.

За стеклом, Игоретта держалась за сердце.

Толи, тонким слоем, растёкся по закрытым дверям лифта, а Чердыев приглаживал вставшие дыбом, волосы.

Сапёры, почему-то, поднимались с пола. Можно подумать, это могло их спасти...

Улыбаясь, повернулся к шкафу и поднял ведро.

"Ба-бах!" - Написал на нём красной краской, неизвестный мне шутник.

На дне ведра лежал обрывок бумаги.

"Открыл? Самый умный? Молодец! Возьми конфетку с полочки! P.S. Ой, прости, я её съел!" - Прочитал я записку.

Так, с ведром в одной руке и с запиской в другой, я и вышел.

Сапёры, глядя на меня, качали головами.

Игоретта отказалась разговаривать.

Чердыев... Чердыев, всё порывался дать мне в челюсть, снизу. Как он приговаривал, когда его оттаскивали: "Для науки!"

Понимая, что мне здесь совсем не рады, я нашёл взглядом Толи, вручил ему ведро и спросил:

- Ну, что там, дальше? Лаборатория?

Толи, держа в руках ведро, кивнул.

- Ну, так пошли! Я здесь, что, до утра стоять буду?

Толи отрицательно помотал головой, крепко прижимая к груди блестящую жестянку.

- Всё. Отпустите. - Попросил Чердыев у крепко держащих его сапёров. - Не буду я его бить.

Артём Савельевич растёр выпущенные из захватов руки и кошачьим шагом двинулся ко мне.

- Бу! - Резко развернулся он к Толи.

Ведро, вновь, с грохотом покатилось по полу.

- Всё. Я - Отмщён. - Рассмеялся Чердыев и протянул мне руку. - Карточку, покажи.

Вытащив из портмоне своё удостоверение, протянул его Артему Савельевичу.

Покрутив кусок пластика в руках, Чердыев приложил оба больших пальца к уголкам удостоверения, по диагонали и уставился, что-то изучая.

- Спасатель... - Вздохнул он, возвращая мне документ. - Весь в секретах, как собака в блохах! Мало одного "Аза", так ещё и "Азов" с "Миром" навешали... Мои поздравления, Найдёныш. Далеко пойдёшь, если не остановят!

- Боюсь, ещё и пнут, для скорости! - Криво улыбнулся я, вспоминая азарт команды, взявшейся меня обучать. - Потом, ещё раз, что бы точно не остановился.

Чердыев расхохотался. Хорошо так расхохотался - открыто и весело.

- Пошли, спасатель. - Качая головой, он сделал широкий жест рукой, приглашая войти в лифт. - А вы, хоть ведро из под ног уберите!

Не дожидаясь Толи и Игоретты, мы вошли в лифт.

- Не пугай так больше народ. - Попросил Артём Савельевич, едва двери за нами закрылись. - И, своей карточкой, не свети... Не надо знать людям, что спасатель открывает пинком такие двери, куда может войти только Император!

- О, нет! - Передёрнуло меня. - В ТЕ двери, я ни ногой!

- Зарекалася свинья... В апельсинах не купаться! - Чердыев рассматривал меня, словно пытаясь кого-то припомнить.

- Нет. - Со вздохом сказал он, когда двери лифта открылись, выпуская нас на верхнем этаже. - Не - Он. Пошли.

Коротенький коридор упирался в дверь, перед которой стояли двое, в боевых костюмах.

- Оружие. - Протянул один из них мне руку. - Сдать!

- Ему - можно. - Заверил охранника Чердыев. - Отставить!

Открыв дверь, Артём Савельевич пропустил меня вперёд.

- Установка прокола метрик пространства. - Чердыев кивнул на монструозную махину, опутанную проводами. - Посмотрел? Пошли, нам в операторскую.

Операторская комната, размером с половину футбольного поля, чётко разграничивалась на три зоны: Зону - отдыха. Лабораторную - заполненную различным оборудованием, среди которого я разглядел незабываемый "Берилл" и, Зону контроля.

- Ильяс Рафикович! - Негромко позвал Чердыев. - Встречайте свою потерю!

- Найдёныш! - Мужчина, появившийся из зоны отдыха, счастливо улыбался. - Приятная встреча!

Я пожал плечами.

- Не помнишь меня? - Ильяс Рафикович кивнул головой. - Ну, и Хвала Звёздам, что не помнишь!

- Зорин! Наш Найдёныш, теперь, очень нужный человек. - Предупредил Чердыев.

- Генерал, не пугайте меня! - Отмахнулся Зорин. - Пройдёмте, молодой человек! Надо снять параметры, взять образцы и... Вообще!

Поправив на плече лямку рюкзака, потопал следом за Зориным, в лабораторную зону.

- Здесь, у нас, всё запросто. - Походя, объяснял Зорин. - Сейчас, снимем Ваши показатели - частотные и шумовые, введём их в машину, и она откроет двери.

- Снимать "Бериллом" будете или "Обскурионом"? - Поинтересовался я, видя оба аппарата.

- И то, и то - хамно несусветное! - Пренебрежительно махнул рукой Ильяс Рафикович. - Ребята, тут, получше сваяли, гении!

Зорин замер напротив "хрустального гроба", поставленного на попа.

- Как назвать - пока не знаем... - Зорин достал очки из нагрудного кармана. - Пока, называем "ХР"

- От "хрен разберёшься"? - Поинтересовался я, скидывая рюкзак. - Волноводы, кто закреплял? Слабо "КАНТ-у" взять? С собачили на изоленте... У него же потери, больше тридцатки!