— Из-за денег. Да и в бегах я. А они документы выправят, все дела. Я человеком хочу стать.

— Дурак, — откликнулся Мучо, — мусоны деньги считать умеют. И доверять им — всё равно, что доверить кошелек профессиональному карманнику. Цели их туманны, а поступки непредсказуемы. Мне ли это не знать. Да. Попал ты, друже. И кореша твои вместе с тобой. В том числе и я.

— Нас прослушивают, — напомнил Эдик.

— Да пусть слушают, — откликнулся Чавос. — Тот, кому терять нечего, имеет замечательную привилегию — говорить всё, что вздумается. И плевать с высокой колокольни на всех, кто будет им недоволен.

Корабль скользнул над серебристо-голубой водной гладью, едва не врезался в высоченную дамбу, отгораживающую океан от плоского поля космодрома, и пошел в ста метрах над землей.

— Мама моя, старая чернокожая женщина. Да тут яблоку негде упасть, — заметил Мучо.

Космические челноки, круизные яхты, пассажирские лайнеры, грузовики и транспортники стояли вплотную друг к другу, не давая возможности приземлиться.

— Не мешало бы связаться с диспетчером, — заметил Эдик. — Вдруг наше место занял какой-нибудь ушлый пройдоха, плюющий с высокой колокольни на парковочные правила? Вмажемся в него, корабль помнем. Да и разборки с полицией космопорта нам ни к чему.

— Всё в порядке, Эдик, — раздался из динамика голос Кондратьева. — Всё организовано как надо. Вас ждет привилегированное место парковки. И встреча с оркестром.

— Да ну? — не поверил Цитрус. — Прямо с оркестром? Настоящим?

— Конечно, настоящим. Мусоны заботятся о своих людях.

Пролетев километров тридцать над заполненным до отказа космодромом, таргарийский катер завис над относительно свободной площадкой. Здесь толпилось множество людей, а кораблей было куда меньше.

— Садимся, — сказал Цитрус.

— Не нравится мне эта толпа, отвык в космосе, — поделился Мучо. — На меня ведь, наверное, ориентировки разосланы по всем планетам. Мучо Чавос, гроза мирных кораблей Галактики, безжалостный пират.

— Не дрейфь! Столько народу в Галактике — думаешь, о тебе хоть кто-то вспомнит? К тому же ты опять мусон. Они тебя отмажут, в случае чего, — проговорил Эдик и добавил: — Наверное.

Корабль вздрогнул, заскрежетали по бетону посадочной площадки стальные опоры — и установилась гулкая тишина.

— На выход, — подбодрил подопечных Кондратьев. — Не беспокойтесь. Документы ваши в порядке. Вас уже встречают.

Андроиды поднялись с кресел.

— Куда, болваны железные? — возмутился Цитрус. — Встречают нас, а не вас. Если понадобитесь, я вас позову.

— Эй, парни, вы в самом деле не правы, — заметил Чавос.

Услышав знакомое командное словосочетание, андроиды дружно грянули:

— Славься, славься, Мучо Чавос, наш великий господин!

Цитрус заскрежетал зубами.

— Нет, вы на самом деле не рубите фишку! Стоит только этому полудурку сказать: эй, парни…

— Славься, славься, Мучо Чавос, наш великий господин!

— Молчать!!! Всем оставаться на местах. Мы с парнями спускаемся вниз. А вы — не парни! Вы простые железяки! Ясно? Железяки!

— Эй, парни, не обижайтесь, — вступился за андроидов негр.

— Славься, славься, Мучо Чавос, наш великий господин! — снова прокричали андроиды, вызвав у Цитруса приступ такой ярости, что он побагровел и сжал механическую руку в кулак.

Не появись в этот самый момент в коридоре Дылда, чернокожему программисту пришлось бы туго.

— Прилетели, да? Выходим, да? Там нас вроде дожидаются. Хватит уже орать «Славься, славься, Мучо Чавос!..».

Эдик злобно фыркнул:

— Видно, что по развитию ты не очень-то их превзошел! Ладно, на выход! Открыть внешний люк!

На бетоне в ожидании прибывших столпилась довольно живописная группа. Были здесь и люди, и рангуны, и даже один таргариец. Впереди стояли две рептилии, державшие длинный транспарант из флюоресцирующего полиэтилена, на котором по-русски было написано:

«Приветствуем участников Больших Межгалактических Игр!»

— Мы тоже очень рады, — проворчал Цитрус. От бесконечных воплей андроидов настроение у него окончательно испортилось.

— Какие девочки! — восхищенно протянул Змей. — И добавил несколько слов на своем шипящем языке.

— Где? Где? — заинтересованно начал шарить взглядом по толпе Цитрус. До сих пор он не замечал чтобы рептилия интересовался женщинами. И вот на тебе! А главное, сам Эдик ни одной девочки не видел. Ни юной мусонки, ни зрелой матроны — как назло, одни мужики.

— Да вот же, держат лоззунг! — ответил Змей. — Какие пупырыш-шки! Какой ц-свет!

Эдик пригляделся к рептилиям, держащим транспарант. Они мало чем отличались от Змея. Разве что чешуйки у них поменьше и позеленее. Ну и выражения морд менее свирепые. А так, Эдик ни за что не догадался бы, что это самки.

— Можешь попытаться их склеить, — предложил он.

— С-склеить? — удивился Змей. — З-зачем?

— Не хочешь — не клей, — раздраженно ответил Цитрус. — Мне и Дылды с его резиновой куклой хватает. Еще и три ящерицы в компании — это уже чересчур!

Таргариец с огненно-рыжей шерстью выступил вперед.

— Рады, очень рады приветствовать вашу команду на Больших Межгалактических Играх! — объявил он. — Три бойца, один запасной. Просто замечательно! И все такие разные…

— Это точно, — подтвердил Эдик. — Мы все друг на дружку не похожи. Я — светоч интеллектуальной мысли, владелец бубличной фабрики. А эта троица — безмозглые тупицы, неспособные самостоятельно соображать. Что, уважаемый, места в гостинице есть? И сам ты кто — распорядитель?

— Я младший помощник третьего запасного арбитра, — с достоинством ответил таргариец. — Вам, господа, забронирован номер в гостинице «Голубая креветка».

— Мерзкое название, — скривился Мучо.

Остальные промолчали. Таргариец тоже не выразил своего мнения по поводу этого замечания.

— Эй, парни, а вы, что думаете? — продолжал развивать тему чернокожий. — Подходит нам эта гостиница?

— Славься, славься, Мучо Чавос, наш великий господин! — раздались приглушенные переборками бодрые голоса андроидов. Механические люди обладали отменным слухом.

— Плевать на название, — сказал Цитрус, — главное, чтобы условия были комфортные.

— И пиво разносили, — поддержал Змей. — Я готов жить где угодно, если дадут горло промочить.

— Ты теперь спортсмен, — подначил рептилию Мучо Чавос, — а спортсменам пить не полагается.

— Что же им полагается? — опешил Змей.

— Строгая диета и спортивные упражнения.

— Мы не простые спортсмены, — вмешался Цитрус.

— Точно, — Змей усмехнулся, — у нас будет особая диета. Пиво с голубыми креветками на завтрак, обед и ужин. Эй, девочки, — заорал он, — вы любите голубых креветок?!

— Перестань орать! — одернул его Цитрус. — По ним отлично заметно, что голубых они вообще не любят.

— Ш-што?! — выдавил Змей. — Кто тут голубой?!

— Господа игроки, — вмешался таргариец, почувствовав, что еще немного и гости передерутся, — разрешите проводить вас до катера, который доставит вас в гостиницу.

— Разрешаю, — откликнулся Эдик и первым направился следом за спешащим к стоянке провожатым. За ними двинулись остальные.

Змей делал недвусмысленные знаки рептилиям-девицам, приглашая их присоединиться к нему. Дылда шел с заветным чемоданчиком под мышкой — со своей резиновой подружкой он решил больше не расставаться. Мучо Чавос напоследок проорал «Эй, парни!», с удовольствием послушал, как его славят андроиды, и только тогда побежал догонять других членов команды.

Как только игроки оказались в номере и дверь за ними закрылась, включился большой голографический проектор. В углу комнаты появился доктор Кондратьев. По его лицу блуждала мерзкая улыбочка.

— Итак, вы прибыли, — констатировал Матвей Игнатьевич. — Хочу сразу же обрадовать вас, друзья мои, я снова могу вас видеть. И слышать. Более того — теперь вы можете видеть меня. Правда, хорошая новость? Хе-хе-хе.