А сколько навертел до того?

Стараясь успокоиться, он тронул пальцами стену и заскользил вдоль нее. Темнота снова наполнилась шагами. Эхо неслось не смолкая. Бежало в разные стороны, сводя с ума.

По его прикидкам, он уже должен был вернуться к входу. Может быть, он перепутал направление.

Юноша остановился. Главное, не паниковать. Глаза болели все сильнее. Винни сомкнул веки. Какой толк всматриваться в черноту, если не видно даже собственного носа. Передохнув минуту, он схватился за стену другой рукой, и побрел обратно. Шаги переливчатой дробью разносились по темным переходам. Эхо будто издевалось. Зачем он вообще сюда полез без света? Один? Эмоции захлестнули? А мозги где были в это время…

Винни заспешил, заторопился, чуть не сбиваясь с ног. Рука все скользила и скользила по стене, покуда пальцы не провалились в зияющую пустоту.

Он замер. Рука судорожно искала опору. Когда нащупала, Винни понял, что стоит на развилке. Но откуда она взялась. Ведь не было же.

Куда теперь? Можно, конечно, повернуть или развернуться. Но сколько еще он будет бегать в темноте?

Где-то что-то скользнуло. Совсем рядом. Или это только послышалось?

Винни рванулся вперед, споткнулся и потерял равновесие. Больно ударился о землю. В глазах вспыхнуло и снова потухло. Темнота. Винни попытался встать. Рядом что-то шлепнулось. Так падает на землю тело. Эхо? Запоздалое эхо, подумал Винни.

Или он нагнал лысого? Лысый где-то рядом.

— Его здесь нет, — поведал из темноты голос.

От неожиданности Винни подпрыгнул и вытаращился до такой степени, что еще немного и глаза выкатились бы из орбит.

Не разу понял, что голос знакомый. И бояться его глупо.

— Он ушел другим коридором. Их здесь много, — тихо добавил мягкий женский голос.

Нана.

— Нана, — позвал он.

— Да, — отозвалась темнота.

Винни вспомнил звук удара и догадался, что волчица перекинулась. Конечно, говорить-то она в хвостатом обличье не может. А в человеческом никому не дано видеть в такой темноте. Даже оборотню.

Он представил себе ее. Стоящую рядом, абсолютно обнаженную. От этой фантазии вспыхнули щеки.

— Мне… — промямлил он, пытаясь скрыть смущение, которого она не могла видеть. — Я должен извиниться. Мне просто очень…

Винни сбился, понимая, что запутался, за что хочет извиниться. За то, что увидел, а точнее, представил себе девушку обнаженной или за то, что, как обиженный мальчишка, побежал неведомо куда, непонятно зачем. Или за то, что брякнул, убегая.

Окончательно запутавшись, он замолчал.

— Митрик, — произнесла Нана. — Кто он?

Она была в темноте. С мягким, ласковым голосом. Ей не надо было смотреть в глаза, и думать, куда деться от ее взгляда тоже было лишним. И Винни ощутил неимоверный прилив благодарности за это. За то, что Нана говорит с ним именно в этой темноте. Именно сейчас. И, наверное, именно о том, о чем надо.

— Он был моим лучшим другом. Я его знаю с самого детства.

Винни почувствовал, что улыбается, представляя себе живое светлое лицо соседского мальчишки. Улыбается, хотя в горле комок.

— К старику Лорину вместе бегали. Все вместе, — повторил он. — Он ведь мне как брат был. Хотя я не знаю, у меня брата никогда не было, но если б был, то…

Он сбился.

— Я понимаю, — мягко отозвалась темнота. — И я знаю, как тебе сейчас больно.

Винни всхлипнул. Скорее потому, что надо было всхлипнуть. Или потому что хотелось. Слез не было. Да и откуда у мертвяка слезы?

— Я понимаю, — повторила Нана. — И я знаю, как бывает больно, когда ничего не болит. Только запомни вот что. Что бы ни случилось, жизнь продолжается. Всегда. Нравится она тебе или нет, но она идет дальше, а не застывает на месте. Даже если случилось что-то очень плохое — это не конец. И всегда может случиться что-то очень хорошее.

Винни кивнул, будто его могли увидеть.

— И вот еще, — добавила темнота. — Митрик был лучший, я не сомневаюсь в этом. Но ты, пожалуйста, знай, что у тебя есть и другие друзья. Те, кому ты не безразличен. А теперь идем, нас ждут.

— Спасибо, — искренне сказал он.

Темнота ответила глухим ударом человеческого тела о землю. Через секунду в ладонь ткнулся мокрый собачий нос. Или волчий?

Винни погладил оборотня по голове. Волчица переместилась неуловимым движением, и рука юноши оказалась на холке.

Он вцепился в жесткую клочковатую шерсть. Зверь затрусил вперед. Винни пошел рядом.

Метания в темноте закончились. Появилась ясность и уверенность, с которой он шагал следом за перекинувшейся в волка девушкой. У него есть друзья. И хотя он вроде как знал это, когда они шли в Лупа-нопа. И потом, когда поселились в гостинице. И позднее, когда он умер, а они вернули его к жизни и вместе с ним пошли в Витано, чтобы снова вернуть ему человеческий облик… Но ясное осознание того, что он не один, что ему есть, на кого опереться, появилось только теперь. Возможно, виной тому была темнота, а может, еще что-то. Какая-то неуловимая магия, которая безо всякого волшебства возникает между людьми, если они хорошо друг к другу относятся.

Вскоре впереди забрезжил свет. Винни напрягся. Под пальцами скользнула мохнатая спина. Коротко вильнул хвост, и Нана исчезла где-то в темноте. Шлепнулось со знакомым звуком. Как она себе только не отобьет ничего. Каждый день о землю так кидаться, да по несколько раз… Она должна бы вся в синяках ходить.

Винни напряг память, но ни одного синяка у девушки не припомнил.

— Чего стоишь? Иди, тебя ждут.

Повинуясь голосу и ругая себя за несообразительность, Винни пошлепал на свет. Мог бы и сам догадаться, что девушке надо одеться.

Светил факел, который сжимал в руках Деррек. Еще несколько факелов болтались на стене возле входа. Вот у Мессера и вампира хватило ума зажечь свет, а он ломанулся в темноту не глядя, очертя голову. О чем только думал?

— Где ты ходишь? — поинтересовался Мессер. — Мы тебя уже заждались.

Оба вели себя так, будто бы ничего не произошло.

— Извините, — попросил прощения Винни. Не за то, что где-то ходил и заставил себя ждать, а за устроенный на болоте разворот.

Мессер сделал вид, что ничего не услышал. Только проворчал что-то, мол, где Нана ходит, и почему всех надо ждать. Деррек мягко улыбнулся и благосклонно кинул. Вампир прекрасно понял, за что извиняется Лупо. А Винни понял, что на него не таят обиды.

Появилась Нана, на ходу поправляя одежду.

— Куда теперь? — поинтересовался Деррек.

Нана кивнула в сторону, противоположную той, с которой пришли они с Винни.

— Он пошел туда.

Винни огляделся. Ступеньки от входа вели через короткий коридор в огромную залу. От этого подземного вестибюля веером расходилось четыре туннеля.

— Откуда знаешь, что туда? — не понял Винни.

Нана спустилась позже него, значит, видеть, куда ушел советник, не могла. Впрочем, она и его видеть не могла, но нашла же.

— Волчий нос надежнее, чем любая карта, — улыбнулась Нана. — Пошли.

Деррек не стал ждать приглашения и первым двинулся в указанном направлении. Спина вампира исчезла в нешироком проходе. Отсветы от факела заплясали по стенам. Следом двинулась Нана. Мессер подтолкнул Винни. Тот посмотрел на мага.

— Давай топай, — подбодрил лорд. — Если б я мог, я б тебе подмигнул. Но, знаешь ли, физиология не позволяет. Так что считай, я приободрил тебя мимикой и жестом. Шевели ножками.

В голосе Мессера чувствовалась улыбка. Не издевательская, а мягкая. Винни улыбнулся скелету и пошел в тоннель.

Коридор тянулся, как ровная бесконечная труба. Наверное, крыса в водостоке чувствует себя примерно так же. Тоннель тянулся монотонный и однообразный. Скучными уродцами выплясывали на стенах корявые тени. Несмотря на подбадривания и ощущение дружеского плеча, ему все равно было паршиво. Мертвый Митрик не шел из головы. Винни чувствовал себя виноватым. Словно бы друга убили из-за него. За тоскливыми мыслями вдруг вспомнил, что чего-то не хватает. Когда вспомнил, чего именно, содрогнулся.