— Как? А как же кордоны?

— Мимо цели, — отмахнулся Винсент. — Наши власти, если чего и делают правильно, то всегда с опозданием. Пока они додумают, пока система зашевелится, верно принятое решение реализовывать уже бессмысленно. Поздно. А потом, нельзя и про взятки забывать.

— Взятки?

— Конечно, при правильном подходе и с правильной суммой в ОТК можно решить любой вопрос.

— А ты откуда знаешь?

— Ты что, забыл мой рассказ про могилы и воду?

Пантор поежился. В другой ситуации принял бы Винсента за провокатора и высадил бы здесь же, у обочины. Но сейчас только нахмурился.

— Думаю, ты не прав, Консорциум существует только по воле народа и заботится исключительно о благе народа, а значит, слуги народа просто не могут брать взяток.

Винсент скорчил такую рожу, что ученик мага замолк на полуслове.

— Взятки были и есть, и берут их все: и народ, и слуги, и маги.

— Но ведь никто не идеален. Зато смотри, что для народа делается.

— Ой, что делается! — дурашливо заголосил рыжий. — И что делается?

— Например, мы больше не воюем с диким севером, — насупился Пантор.

— Просто не воевать с диким севером стало выгоднее, чем воевать. И народу в столице до фонаря, воюем мы с севером или нет. Столичные жители вообще дальше столицы жизни не видят. И про войну говорят, только когда журналисты галдеж устроят. Дальше?

— Чего пристал, — надулся Пантор. — Возьми газету и почитай. Там все написано.

— Вот именно, — в свою очередь рассердился рыжий. — В газете написано. Там сейчас, кстати, напишут, что ты убил своего лорда Мессера.

При воспоминании об учители сердце болезненно сжалось. Сама мысль о том, что Мессер мертв, была болезненной. А от того, что вину за смерть уважаемого и любимого им человека повесят на него, становилось и вовсе горько, больно и обидно.

— Это не правда, я не убивал, — запротестовал Пантор, уже жалея, что рассказал Винсу свою историю.

— Ты-то не убивал, — злорадно процедил Винсент. — Только напишут, что убил. И все это прочтут и будут знать, что ты убийца. Ну что, Пантюша, все еще веришь тому, что газеты пишут?

— Не называй меня так, — окрысился Пантор за неимением других аргументов.

— Да бога ради, — зло фыркнул Винсент. — Только ты мне, пожалуйста, свою лабуду про Консорциум и заботу о народе не рассказывай. Ты уже вне системы и вне закона, пора учиться мыслить самостоятельно.

Мыслить самостоятельно. Пантор поерзал на сидении. О чем мыслить-то? В голове каша, он в бегах, про него невесть что думают и невесть каких собак на него навешивают. И последнее, о чем сейчас хотелось думать, так это об устройстве Консорциума и политике ОТК. Сейчас впору думать о том, как бы сбежать.

— Кто она такая? — спросил он, только чтобы перевести тему.

Рыжий вскинулся:

— В смысле? Кто такая Ионея??? Ты с ума сошел? Ты же состоял при маге с лицензией, и ты не знаешь, кто такая Ионея Лазурная?

Пантор пожал плечами. Подобный тон раздражал. Мало ли кто чего не знает. Рыжий вот азов магии так и не выучил, как вылетел с факультета недоучкой, так недоучкой и остался.

— Ты будто все знаешь, — проворчал он.

— Я, Пантей, ничего не знаю, успокойся. Только сплетни всякие, в том числе про Ионею.

— Хватит дразниться, а то высажу, — со времен академии Пантор успел позабыть, каким ядовитым и вредным может быть Винс. Теперь он вспоминал это, как и то, что такая манера общения только поначалу выводит из себя, потом привыкаешь. Но, чтобы привыкнуть, требовалось время, и оно явно еще не прошло.

— Так чего там про Ионею, — напомнил он рыжему.

— Ионея молодой и невероятно сильный маг. В свое время она экстерном закончила Академию за год. Получила дипломы трех магических факультетов, затем каким-то образом в восемнадцать лет заслужила собственную лицензию и набрала учеников. А еще через год ее арестовали за превышение магических полномочий, использование некромантии и боевой магии при задержании. Но суда она не дождалась. Сбежала.

— Как? — не понял Пантор. — Из-под стражи?

Рыжий кивнул.

— Правда, одно время ходили слухи, что ее просто убили без суда и следствия, но вскоре появились свидетельства того, что Ионея на диком севере, жива и здорова. Кроме того, Ионея объявила, что гонения на магов незаконны, что каждый свободный человек имеет право заниматься магией, когда и как хочет. А Консорциум, вводя запреты, занимается тиранией и ущемлением свободы.

— И Консорциум не потребовал ее выдачи?

— У кого? Это же дикий север. Там власть абстрактна и спонтанна. Где-то чисто формально встречается местечковая, где-то вовсе отсутствует. Зато ходили слухи, что многие маги в ОТК готовы поддержать Ионею, если она вернется, устроить переворот и пустить ее к власти. Твой Мессер тебе об этом ничего не говорил?

Пантор покачал головой.

— Лорд Мессер оберегал меня от опасных знаний. Он был хорошим человеком.

— Хоть и занимался незаконной некромантией, — не преминул вставить шпильку Винсент.

Пантор демонстративно не отреагировал и вперил взгляд в дорогу.

Солнце уже клонилось к горизонту. Тени стали заметно длиннее. Пора было задуматься об ужине и ночлеге.

— По какому поводу вы пришли к господину Плерэ? — поинтересовался секретарь.

Сделано это было таким тоном, что любому недоумку стало бы ясно, насколько это неинтересно секретарю.

— Мне необходимо видеть одного из заключенных, — в третий раз повторил ту же самую фразу Ниро.

— Одну секунду, — фальшиво улыбнулся секретарь и скрылся за дверью кабинета начальника охраны вокзала.

Начальник охраны был его последней надеждой добраться до Мессера. После разговора с Дерансом первой мыслью было вытрясти все, что можно из мага, пока его не отправили поездом в Кориали, западный портовый городишко, а оттуда тюремным пароходом на острова.

Ниро наивно полагал, что удостоверения пристава, упекшего преступника в кутузку, будет достаточно для встречи с ним. На деле выяснилось, что к преступникам пустить его готов каждый, если у него будет разрешение от…

В походе за разрешениями пристав провел три часа, но добрался не до Мессера, а до начальника охраны. Так как тюремному конвою требовалось разрешение от начальника охраны тюремного поезда, начальнику охраны поезда необходимо было разрешение от дежурного по станции. Дежурный по станции, улыбаясь, отправил Ниро к начальнику вокзала, а тот, сообщив, что это не его компетенция, услал пристава к начальнику охраны. Все улыбались и говорили: «Вы только бумажку подпишите, и никаких проблем».

Дверь распахнулась, снова появился секретарь.

— Пройдите, — разрешил он таким тоном, словно позволял зайти в святая святых Консорциума.

Господин Плерэ оказался пузатым коротышкой с высокими залысинами и мелкими цепкими глазками-бусинками.

— Что вам угодно, пристав?

— Мне необходимо увидеть одного из заключенных.

— Основание?

— Я вел его дело, господин Плерэ, — натянуто улыбнулся Ниро. — Вчера он был арестован, сегодня утром состоялся суд. Однако дело оказалось более обширным. Потому оно до сих пор не закрыто. Имеются новые подозреваемые. И мне необходимо переговорить с осужденным до того, как он будет выслан из столицы.

Глазки пузана азартно вспыхнули.

— Любопытно, господин пристав, любопытно. Я требую подробностей.

Ниро смерил начальника охраны тяжелым взглядом. Он тут мечется, как белка в колесе, а этот жирный кабан себе развлечение нашел.

— Господин Плерэ, я и без того рассказал больше, чем вам требовалось знать. Меня интересует только ваше разрешение. Подпишите бумагу и я уйду. А цирковая программа ждет вас в цирке.

Терпение лопнуло и говорил пристав жестко. Настолько, что можно было и оскорбиться. Плерэ налился краской, засопел. Глазки его стали злыми.

— Если заключенный уже осужден, а вы, господин пристав, не знаете чего-то, что он мог показать по ведомому вами делу, значит, вы плохо работаете. Понимаете, о чем я говорю? И ваше начальство ведь может узнать об этом, не так ли?