– Наконец-то! Давно пора. Кто со мной свяжется?

– Граф всю связь с вами держит через Яроша, так что он вас вызовет. Сколько вы сможете изготовить, если не секрет?

– Какой секрет, август за половину перевалил! На кварце… не смогу сразу сказать, в пределах тысячи примерно.

Новобранцы активно включились в их штамповку, поэтому Шелтон мы обеспечили с двойным перекрытием – две с половиной тысячи, и… кончались «пуговицы» – выгребли весь склад в Руинах. Попробовали на кварце – работает, но число перезарядок не более десяти – двадцати, и рассыпается, и брака больше. Ничего не поделаешь, придётся этим довольствоваться, а более дорогих камней не напасёшься.

– Вот это масштабы у вас! О секрете и спрашивать не буду.

– И правильно сделаете.

«Вывернуть» отражение удалось. В самом конце августа после астрального «мозгового штурма».

Агнар собрал нас в астрале через неделю после «подсказки» Лизы насчёт мозгов.

– Смотрите, вот «отражение». – Он развернул большое разноцветное плетение. – Обратите внимание на модули, лежащие на внутренней поверхности. Этот, этот и этот – «свободные радикалы», как назвал их Егор. – У меня сразу всплыл в памяти рисунок из учебника химии. – Они реагируют на возмущения маны, захватывают и разворачивают, отражая «волны» обратно. Казалось бы, разверни их – и готово выворачивание, так не получается, возвращаются обратно. Они «чувствуют» друг друга исключительно в закрытом пространстве. Мои мысли такие: обратите внимание на заклинание чёрных из амулета телохранителя. Видите, как изящно выполнено «заворачивание» острых модулей внутрь. Сначала мы подумали, что плетение вовсе не модульное, но это не так, смотрите: модули прекрасно видны при увеличении.

Мы уже поднаторели в изменении рун-модулей при активации и хорошо представляли обратный процесс. В отличие от наших новобранцев, которые смотрели во все глаза и ничего не понимали. Для них само астральное общение внове.

Примерно так я мыслю «обратное отражение», но с добавками радикалов наружу. И наконец, надо обмануть радикалы, чтобы они чувствовали друг друга в открытом пространстве. Опыт виртуальных аур здесь, я уверен, пригодится. Думайте. Жду в любое время.

На этом конференция закончилась.

В итоге двадцатого августа конференцию созвали мы с Лизой. Я, как самый большой специалист в виртуальности, создал отличную обманку материального носителя на основе стихии разума, а Лиза красиво прилепила на неё радикалы. В теории должно было работать, но… не работало на практике.

– Странно, – произнёс Агнар, – теперь чего не хватает? Красиво получилось.

– Лиза постаралась, – сказал я. – У меня всегда коряво выходит.

– Зато работает, – вставил Рон.

Лиза, как ни странно, не обиделась.

Думали долго, несколько часов астрального времени. Раз за разом прогоняли нормальное и вывернутое заклинания, обстреливали их другими плетениями, а результат был всегда один: не отражает ману наружу, хоть ты тресни!

– Не отражает! – в сердцах воскликнул Витар. – Эти демоновы радикалы в одну сторону ману направляют и не желают обратно! Чтоб им всем перевернуться!

– Стой! Повтори, что ты сказал, – заинтересовался я.

Витар повторил слово в слово. Хорошая память.

– Агнар, а обязательно отражать? А если наоборот, поглощать ману, вот так? – Я быстро развернул в вывернутом отражении радикалы обратно. Подумал и прокрутил их вокруг оси зеркально оригинальному расположению. Мои девочки просчитывали операции с немыслимой скоростью, им только идеи подавай. – Киньте кто-нибудь фаербол послабее. – Огненный шар медленно приблизился к плёнке заклинания, коснулся её и практически мгновенно втянулся, а с внутренней стороны защиты заклубилась свободная мана Огня. Я облегчённо выдохнул. – Господа, на вас задача сделать всестихийные поглотители или сброс лишней маны куда угодно, – важно произнёс я, – а у меня, извините, дела.

Я пулей вылетел из астрала. Хватит, надо отдохнуть. Я буквально обливался потом.

Через неделю заклинание было готово. Снова получился прорыв в науке: не поддавались раньше заклинания обратному превращению в ману. Это как открытие отрицательной энтропии в земной физике – дело совершенно невозможное.

Первое сентября началось как любой другой летний день – осень настала исключительно календарная. Городские жители трудились как обычно, деревенские занимались уборкой урожая и другими важными делами. Слухи о нападении чернокнижников сами собой затихли.

Непрерывные учения нашей армии проходили с прохладцей – солдатам не верилось в реальность войны. Наиболее нетерпеливые воины поглядывали на меня со скрытой усмешкой, мол, пугал барон чёрными, а где они? Сроки подошли.

А нас, стихийников, напрягала неизвестность и… общее успокоение. Больше всех беспокоился Рон. Он вчера мне признался, что с трудом засыпает и снятся ему кошмары. Я посоветовал обратиться к Лионе, он обещал подумать. Совсем помешался от страха за ребёнка, лечить пора.

В честь первого дня осени проходила традиционная ярмарка. Посадский рынок с людским столпотворением был забит товарами. Приехали артисты с балаганом. Народ хаотично сновал туда-сюда. Ворота замка стояли распахнутыми, и усиленный караул – прихоть барона – откровенно скучал, провожая взглядом знакомые лица.

Внимание старшего стражника, Миклоша, привлекла женщина, закутанная в летний дорожный плащ с глубоким капюшоном, закрывавшим почти всё лицо. Незнакомая, но в то же время кого-то напоминающая. Она уверенно пересекла ворота и двинулась в глубь замка.

– Стой, красавица, открой личико, – опомнился Миклош.

Женщина не обратила внимания на выкрик стражника.

– Ребята, задержите её! – крикнул он и сам направился к прохожей.

Двое охранников встали перед женщиной. Она остановилась.

– Открой лицо, – потребовал пожилой стражник.

Женщина медленно подняла руку и откинула капюшон.

Со спины Миклош заметил длинные грязные волосы незнакомки и побледневшие лица товарищей, которые попятились от надвигающейся женщины.

– Копья к бою, задержать её! – закричал старший стражник и ускорил шаг. Ему стало не по себе, и он сильнее вцепился в копьё прямым боевым хватом. Оружие успокаивало.

А стражники продолжали отступать, выставив перед собой острия симбарских копий. Миклош обогнул женщину и обомлел: на него шла бледная как смерть Гиля с совершенно пустыми, выцветшими глазами.

– Стоять! – заорал он, внутренне сжавшись. – Держите её остриями, сучьи дети!

Он присутствовал на свадьбе и прекрасно помнил проклятие.

Гиля упёрлась в копья, но упорно продолжала движение. Из трёх ран потекла тёмная кровь. Стражники продолжали отступать, не решаясь ни убить её, ни схватить руками.

– Да стой ты, дура, умрёшь же! Куда же ты прёшь! Я буду вынужден тебя заколоть! – орал Миклош что есть силы. Больше для собственной храбрости.

Вокруг стали останавливаться прохожие, а из караулки удивлённо выглянул начальник караула, десятник Кронис.

– Мне. Надо. К барону, – отрывисто произнесла женщина, не сбавив шага.

– А-а-а! – закричал Миклош и упёр древко копья в мостовую. – Сама подыхай!

Гиля с безразличием навалилась на наконечник. Захрустели разрываемые хрящи, и из кровостока хлынула ярко-алая кровь.

– Призываю, – прохрипела умирающая женщина, повиснув на копье.

Внезапно она вытянулась в струнку, рот на резко постаревшем лице широко открылся, и оттуда одновременно с предсмертным хрипом вылетело чёрное облако. Оно быстро сплющилось и закрутилось в большую плоскую воронку. Портал. Гиля мешком свалилась на землю. Мёртвой высохшей мумией.

– Тревога! – заорал начальник караула. – Караул, к оружию! Чёрный портал, сообщить по команде! Все на выход!

Тройка стражников, сбросив наваждение, отскочила назад.

– Бросить копья, арбалеты на изготовку, – скомандовал Миклош, и вовремя – из портала стали выходить воины в лёгких кольчугах и шлемах, в тёмных удобных одеждах и, что самое поразительное, безбородые, бритые.