Дальнейший поход проходил без происшествий. Спустились на юг вдоль реки, потом ушли на восток, дойдя по голой степи, до ещё одной реки, где была ещё одна переправа. После, долго шли на юг вдоль моря, пока не достигли очередной реки, где так же стояло поселение, но уже чужое.

Завидев приближающейся отряд, жители, как один, попрыгали в лодки и уплыли, кто на другой берег, кто вообще погрёб в море, от греха подальше. Среди перебравшихся на противоположный берег, было много вооружённых воинов, но кроме зубоскальства с расстояния, других действий, они не предприняли, поэтому, ни воины Рона, ни Бурсуна, ни тем более воительницы Сакевы, на них, вообще, никакого внимания не обратили, будто их, вовсе не было.

Разбили лагерь. «Прошерстили» запасы бывших жителей и его охранения. Вдоволь наелись и легли спать. На противоположном берегу сорвав глотки, тоже успокоились и поняв, что их никто ловить не собирается, развели костры и спокойно уселись ждать, что предпримет, неожиданно возникший враг.

Утром, спокойно собравшись, двинулись вдоль реки вглубь чужих земель на восток. В скором времени, река привела их в жаркие пески и стало совсем скучно ехать, от однообразия ландшафта. Когда стало жарко невмоготу, встали лагерем, разложив тонкие шатры с навесами и отдыхали до самого вечера. В ночь, пустились в путь, притом резко добавив в скорости и на заре, вышли к большому городу, обнесённому высоченной, каменной стеной.

Ворота города были закрыты, а беднота и торгаши, собравшиеся у ворот за ночь, при виде конного отряда, пустились в рассыпную вдоль стен, побросав все свои пожитки.

Сакева, не доезжая полёта стрелы до стен города, остановилась. Остановились все. Райс, поправляя пояс с оружием, шапку и подтянув сапожки, как бы между прочим, спросила:

— Ну, что? Для начала попробуем по-хорошему?

— Это как? — поинтересовалась Сакева.

— Поеду поговорю. Может кто согласится на честный поединок, — пояснила рыжая, хищно улыбаясь.

— Ну, а что? — пожала плечами Матёрая, — попробуй. Может кто на тебя мелкую и клюнет.

— С собой возьмёшь кого? — прозвучал с другой стороны голос Рона.

— Вы бы, наоборот, отъехали бы подальше. Если обижать начнут, — тут она обернулась к Старшему, расцветая, в очень нехорошей улыбке, — я ведь и вас зашибить могу. Мне, весь этот город умертвить, как посикать на песочек.

Рон улыбнулся в ответ, но ничего не сказал, лишь опять хмыкнул.

— Да, не бойся, Рон. Всех убивать не буду. Вам оставлю, а то вы уже, от безделья, скоро выть начнёте.

С этими словами, она вынула акинак и пустила Ветерка к зубчатым стенам города, где уже замелькали головы и пики дозорных. Доскакав до ворот, Райс спрыгнула с коня, шыкнув на него и хлопнув по крупу, отправила обратно, а сама села на песок, скрестив под собой ноги.

Какое-то время ничего не происходило. Царская дочь ждала. Утро было раннее и она подумала, что требуется время, чтоб разбудить кого-нибудь, кто в этом городе, вправе принимать решения.

Наконец, над воротами, между зубцов, показался знатный воин, одетый в металлическую броню и с таким же блестящим шлемом на голове. Он мельком взглянул на сидевшую у ворот пигалицу, затем, долго рассматривал стоящий вдалеке отряд. Отдав какие-то распоряжения, стоящим рядом воинам, он наконец обратился к молодой деве, сидящей на песке и с улыбкой, наблюдавшей за его действиями.

— Что вам надо? — пробасил железный воин со стены.

— Нам? — переспросила рыжая дурачась и оглядываясь вокруг, — я, вообще-то, одна.

Тут она поднялась, отряхнулась и задрав голову выдала:

— Мне нужно убить всего трёх воинов, — сказала она громко, показывая эту цифру на пальцах, — без этого меня не примут в орду. Это испытание такое, — продолжала придуриваться, рыжая бестия, строя, возомнившую из себя, неведомо что, молокососку, — поэтому предлагаю честные поединки с тремя лучшими воинами этого города. Один на один.

На стенах раздался мерзкий, мужицкий хохот. Железный воин хохотал, наверное, громче всех. Отсмеявшись, тоже принимая шутовскую форму беседы, переспросил:

— Только лучших? Других не возьмёшь?

— Не, не надо, — в том же ключе, ответила наглая девка, — конского навоза у самих хватает.

Железный воин пробурчал, что-то под нос и скрылся. Райс напряглась. Через некоторое время, ворота заскрипели и приподнялись, но не полностью, а лишь на столько, чтоб человек мог пройти и то, нагибаясь. Из них, с наклоном, вышел тот самый здоровяк в железных латах. Меч его был в ножнах, небольшой круглый щит висел с боку на ремне.

С ним, нагибаясь, вышли ещё двое. У этих мечи были наготове, но они, больше смотрели вдаль, чем на молоденькую девочку, возомнившую из себя великого воина. Железный здоровяк подошёл, чему-то счастливо улыбаясь и остановившись в шагах пяти спросил:

— Как тебя зовут, красавица?

— Меня не зовут, красавец, я сама прихожу, — нагло проговорила молодуха, — а кличут Райс. Запомни, если будет чем.

Улыбка воина искривилась.

— Храбрых — люблю, наглых и глупых — нет.

— Не поняла, — наиграно удивилась, снимая колпак с головы и разбрасывая рыжие волосы по плечам, мотая при этом головой, — это ты мне в любви признаешься, что ли, или в ненависти?

Железный воин встрепенулся, оценив красоту девушки и рядом находящиеся воины охранения, тоже оценили деву по достоинству, перестав глазеть в пески и жадно принялись раздевать, стоящую перед ними молодуху, сальными глазками.

— Этот отряд с тобой? — спросил железный воин о чём-то задумавшийся, хотя вопрос был неуместен, ибо и так это было понятно.

— Да, — ответила рыжая бестия, продолжая внимательно смотреть на воинов, — они следят за тем, что я всё сделаю по правилам.

— А ты ещё можешь и не по правилам? — вновь улыбнулся закованный в железо.

— О, — улыбнулась Райс, — я такое могу, что тебе и не снилось.

— Хорошо, — уверенно проговорил собеседник, — что я получу за победу?

— Меня, — продолжая играть роль и разводя руки в стороны, в одной из которых держала акинак, в другой болталась шапка, — только уж, если у нас пошёл торг, то я бы тоже хотела узнать, что ты выставишь за себя?

— И что же хочет красавица? — растянулся он в ехидной улыбке.

— Я, девочка без изысков, поэтому, меня интересует только золото.

— Вот как, — вновь откровенно расхохотался воин, — и сколько?

— Ну, это уж тебе решать, во сколько ты оценишь свою жизнь.

Железный воин тяжело вздохнул, состроив мину, мол, как жаль, что приходится это делать и отдал команду:

— Ладно, хватит. Взять её.

Два силуэта метнулись слева и справа. Два коротких свиста, два странно булькающих звука, резкий взмах меча, в пустом воздухе, настолько быстрый, что оказался невидимый для соперника, и только капельки крови, что слетели с его лезвия и полосой брызнули на лицо оторопевшего железного война, говорили о том, что перед ним, что-то произошло. Два трупа с перерезанными горлами, рухнули мешками, обильно орошая песок, у ног улыбающейся девы.

— Я так поняла, что ты свою жизнь, вообще, ни во что не ставишь?

Железный воин медленно попятился, вынимая меч из ножен и отстёгивая щит, стараясь не делать резких движений. Райс, так же медленно, двинулась ему на встречу.

— Я убью тебя, мразь, — прошипел воин, — страшно умирать такой молодой?

— Я не поняла, — так же шипела дева, — ты меня пытаешься запугать, или просто, зубы мне заговариваешь, лишь бы я не учуяла вони из твоих железных штанов?

Так дуэтом, держась друг от друга на одном и том же расстоянии, они дошли до ворот.

— Убить её! — заревел железный воин, стукнувшийся о полуоткрытые ворота головой, при этом выбрасывая свой меч вперёд, стараясь проколоть обидчицу.

Райс с лёгкостью парировала его выпад и в этом же движении отсекла ему кисть руки. Из щели ворот, с воплями, полезли вооружённые мужланы, но нервная плеть, через кончик меча, тут же устроила завал, из корчащихся и орущих благим матом горе вояк.