Я уже набирал прощальные эсэмэски Зине и родителям с призывом «понять и простить», как запиликал вызов от Сергея. Я долго смотрел на светящийся экран, тупо прислушивался к мурашкам в кисти, бегающими от вибрации аппарата и медленно-медленно нажал на «принять». И совершенно не удивился, услышав от Сергея, что, возможно, скоро потребуется кое на кого немножечко «надавить». «Квест» не выполнен, «провидение» противится…

С утра в город десантировалась огромная следственная бригада из Генпрокуратуры, МВД и ФСБ. По всем федеральным средствам массовой информации только и слышно о закутинской смычке власти с криминалом, об открытом воровстве на золотообогатительной фабрике, о нездоровой тенденции, и так далее и тому подобное, с многочисленными интервью. Скоро должны появиться ток-шоу. В Закутке стало тесно от столичных журналистов. Администрации города и района практически перестали работать. Самоустранились «до оргвыводов», которые, несомненно, в ближайшее время последуют.

Нет худа без добра: из-за всей этой катавасии визит к психиатру прошел скомканно и сразу была назначена судмедкомиссия по поводу моей амнезии. Через три дня – рекордно короткий срок. А с результатами следствия капитана Хрома, с моим воздействием на суд – два дня, и паспорт в кармане. Городская неразбериха шла нам только на пользу. Это все Сергей придумал, единолично. Сильно он меня зауважал.

А я часто сопровождал Зининого брата, помогая тому «работать» с многочисленными недругами, которые набросились на него всей сворой, строча буквально километры доносов. И мрачно ждал, когда неразбериха наконец закончится и я смогу оставить Землю со спокойной совестью. Паспорт мне нужен как собаке пятая нога.

Сергея замучили допросами, но он держался:

– Был анонимный звонок в служебный кабинет. Да, поверил сразу, потому что давно собирал материалы и на Седого, и на Паровозика. Не знаю, почему именно мне. Скорей всего потому, что меня считают бескомпромиссным. Мужской голос без особых примет. Да идите вы со своими «неуловимыми мстителями», достали уже! Я не Яшка-цыган. Славик? Козел он. Да, был мужем сестры, да, доставал ее после развода, да, я мечтал его посадить, но не убивать! Как я мог организовать, как?!

Зину тоже допрашивали. Ей скрывать было совершенно нечего, обошлось одним вызовом. Подошла и моя очередь.

Сижу перед двумя пожилыми следователями. Один «по особо важным делам» Генпрокуратуры, второй из ФСБ, целый полковник. Вызвали меня исключительно как свидетеля, не обвиняемого; пригласили как Зининого сожителя с целью подтвердить или опровергнуть ее показания о Славике. Слава богу, Зине хватило ума не распространяться о моем происхождении. Отдельное спасибо Мережко за его чистку «мокрого» дела. Простите, дела Мокрого.

Я очень аккуратно работал внушением, по минимуму. Главное, чтобы на бумаге все вышло гладко, остальное не важно.

Не встречался, но слышал от Зины про Славика. Вот, собственно, и весь допрос. Фиона старательно рассеивала внимание к моей приметной внешности.

– Внимательно прочитайте и распишитесь здесь, здесь и здесь, – указал важняк, протягивая мне протокол допроса.

Расписался, вернул. Следователь полушутливо пожелал: «Берегите себя, Егор Ронович. Говорю «до свидания», но не в этих стенах», – и отпустил меня восвояси. Вдруг вспомнил:

– Подождите! Я данные паспорта забыл вписать.

Фээсбэшник, до этого почти откровенно дремавший, встрепенулся. Началось!

«На паспорт двоих не разведу, – сразу заявила Фиона. – Со справкой попробую».

– Дело в том, что паспорт я потерял. Вот справка.

При каких обстоятельствах, когда, где – эти вопросы завязли на языках обоих следователей. Следователь Генпрокуратуры молча вписал данные справки, не указывая, что они «с моих слов», и, более того, добавил точную дату рождения – ровно на три года моложе меня настоящего и адрес: «Москва, проспект Вернадского, сто двадцать пять, второй корпус, квартира сто сорок четыре». Так я отблагодарил академика за идею о «сферах». Дом в действительности существовал – видел, когда гулял по Москве, квартиру же назвал наугад.

Из кабинета вышел опустошенным. Мана Разума в ауре упала практически до нуля, захватив и ту составляющую, которой положено сохраняться всегда, обеспечивать «физиологический минимум». Теперь я прекрасно понимаю Лиону, с ее экономией силы. Седой и Славик в подметки этим двум следакам не годились, нервы которых оказались неизмеримо крепче. Моя самооценка убавилась еще на пару пунктов. А Ольга Андреевна с ее естественной защитой? Нет, Земля – не мой мир, скорей бы…

Я все-таки согласился сходить к местной Лизе. Зина горячо меня поддержала, обрадовалась, но как-то не совсем искренне, с каким-то глубоко спрятанным беспокойством. Скоро я понял, в чем дело.

Роскошная бизнес-леди с фигурой модели встретила меня в дверях кабинета. Присела не за начальственный стол, а рядом со мной на кожаный диванчик.

– Мне Зина много рассказывала о вас, – говорила томным голосом, кокетливо поправляя прическу, – и теперь вижу – не зря она вас скрывала.

Как она меня хотела! Заранее, не видя меня, зная исключительно со слов подруги. Просто так, для коллекции, из спортивного интереса, а совсем не из чувства. Такие флюиды от нее шли – закачаешься! Тут и поза с грацией кошки, и точеная шея с непослушным, часто падающим локоном, который приходится поправлять изящным движением ухоженной ручки, и игриво, на грани приличия расстегнутая пуговица блузы, и юбка, случайно поднявшаяся чуть выше, чем положено. Ножки, грудь, лицо – все очень манящее, хотя и не скажешь, что писаная красавица. Симпатичная, но очень сексуальная.

Зина что, совсем ненормальная? Знает же подругу… Надо срочно признаваться, что женат. Может, это избавит от глупых проверок.

– Простите, вы замужем? – резко спросил я, чем охладил ее пыл. Ну и свой заодно.

Разве это нормально? Живу с молодой симпатичной бабой, которая влюблена в меня по уши, и не сплю с ней. Вторая женщина ко мне льнет, настоящая самка, я и от нее бегу. Это ни в какие ворота не лезет! Кто бы рассказал – ни за что не поверил бы.

– Какое это имеет значение? – растерялась Елизавета. Опустила руку со спинки дивана и чуть отодвинулась. Вопрос ее обескуражил.

– Для работы – никакого, я просто так спросил. Сразу о так называемой чистке ауры. Никогда не занимался ничем подобным, но прекрасно ее вижу. У вас, кстати, проблемы по-женски. Поджелудочная хандрит. Да и вообще, нервная система разбалансирована. – Выдавая подсказанные Синей сведения, я окончательно отходил от сексуальности. А диагнозы, кстати, мог поставить более точные. Но я же не волшебник, а просто экстрасенс, один из многих.

– Вы меня не поразили, – холодно произнесла Елизавета, поправив прическу. Застегнула пуговицу блузки, встала и прошла за стол, – вам Зина могла все рассказать, даже точные диагнозы. – Говорила строго, сидя на начальственном кресле с видом оторванной от важных дел директрисы. – А нервы в наше время у всех расшатаны. Как я и обещала подруге, смогу взять вас на испытательный срок. Дайте, пожалуйста, паспорт.

– Извините, у меня его пока нет.

– Разве? А когда будет? Мне, конечно, неудобно, но в свете последних событий – проверка за проверкой!

– Я понял вас, Елизавета э-э… – потянул, ожидая подсказки. Не выручила, отчества не сказала. – Я тогда через две недели зайду, хорошо?

– Разумеется! Такой специалист мне очень нужен! Можно даже не заходить, а связаться со мной через Зину. – Ее тон все холодел и холодел. Сильно женщина обиделась.

– Обязательно! – на том и раскланялись.

Что ж, сходил, посмотрел, любопытство удовлетворил. Сравнил эту, которую посчитал сигналом незавершенности земного «задания», и мою Лизу. Местная моей в подметки не годится! Ни по внешности, ни по характеру. Последнее – особенно. Лизия (полное имя моей жены), конечно, девушка активная, но не «озабоченная», а о возможности измены и говорить не стоит: даже теоретически не предполагаю. Ей верю больше, чем себе.