Дмитрий с Газдой многозначительно переглянулись. Похоже, Рарох и его советник задумали какую-то хитрость.

— Где и на каких условиях должна состояться встреча? — вопросил жолнежа Бутурлин.

— На середине пути между вашим станом и замком, — произнес оруженосец, косясь на рукоять торчащего за поясом у Газды ятагана. — Моего господина будут сопровождать два бойца.

Пусть столько же человек будет с Королевичем. Мой пан мнит, что это будет справедливо…

— Более чем! — не удержался от восклицания Газда. — Что ж, мы передадим послание Князя Принцу. А ты, парень, возвращайся в острог! А то, не ровен час, какой-нибудь лях пальнет в тебя из пищали!

Дважды просить посланника не пришлось. Развернув коня, он что духу помчался к Самбору и вскоре скрылся в замковых воротах.

— Пугливый какой-то! — усмехнулся казак, глядя на курящуюся за жолнежем пыль. — Я же пошутил!

— Видно, ему не до шуток, — вздохнул Дмитрий, — не каждый день парню приходится доставлять послания такой важности…

— А что в том сложного? — нежданно развеселился Газда. — Надувай щеки да пересказывай чужие глупости с важным видом!

— Слышал бы тебя пан Сапега! — покачал головой боярин.

— Когда-нибудь услышит! — заверил друга казак. — Верь, из меня выйдет отменный посланник!

О том, что труднее всего догонять и ждать, Надира знала давно. Но никогда еще ожидание не было столь тягостным для дочери Валибея.

О чем только она не передумала за время пребывания в засаде! С той минуты, как Сопля покинул ее, пообещав вскоре привести Бутурлина, мстительницу не покидали самые черные мысли.

Она не доверяла своему помощнику, чья жадность могла поспорить с его же коварством. Сопля мог выдать ее Бутурлину за обещание отдать ему серебро Надиры, и привести к ней жолнежей. К чему мальчишке рисковать жизнью, когда можно обогатиться без всякого риска, да еще заслужить признательность Воеводы?

Ненависть к московиту сыграла с Надирой злую шутку. Приняв предложение юного негодяя, она отдала себя в руки врагов, и теперь девушке оставалось лишь ждать, когда за ней придут неверные!

Как только Надире в голову пришла сия мысль, она решила бежать без промедления. Однако чувство долга не дало ей покинуть место засады.

Что, если Сопля сдержит слово и приведет к ней убийцу отца, а она трусливо сбежит? Поступив так, Надира предаст священное дело мести и покроет имя наследницы Валибея несмываемым позором…

«Едва ли люди Воеводы сумеют окружить меня незаметно, — сказала она себе, — в конце концов, рядом со мной конь, а под рукой сабля, лук и колчан стрел! Ужели я не смогу отбиться от кучки неверных псов, приведенных мальчишкой?!»

Успокоив себя этой мыслью, Надира укрылась в зарослях, ожидая появления московита. Она отвязала от седла саблю и пристегнула ее к поясу, а лук и колчан со стрелами положила рядом, дабы воспользоваться ими, как только боярин или другие неверные преступят границу леса…

Но опасность подкралась к Надир вовсе не со стороны Бутурлина и поляков. Обернувшись на шорох, девушка встретилась взглядом с Соплей, сжимавшим в руках корявую дубину. В одно мгновение Надире все стало ясно.

Подручный отнюдь не собирался вести к ней боярина. Притворившсь, что идет за ним, Сопля сделал круг по лесу и подобрался к мстительнице сзади. Время же, что Надира ждала в засаде, он потратил на поиски подходящей коряги, кою можно было использовать, как оружие…

Все эти мысли в одно мгновение пронеслись пред мысленным взором Надиры. В следующий миг она рванула саблю из ножен.

Однако разбойник не уступал ей в проворстве. Прежде чем Надира успела обнажить клинок, на голову ей обрушилась дубина. Шатаясь, девушка попыталась отступить, но второй удар в темя окончательно выбил из нее сознание.

Убедившись в том, что жертва не шевелится, тать проворно обобрал ее, отняв у Надиры не только деньги, но и оружие.

— Ты что же, чума татарская, думала обхитрить Соплю?! — ухмыльнулся он, сплюнув на бесчувственное тело мстительницы. — Надо бы тебя прирезать, да руки марать неохота! Ступай же туда, откуда пришла!

Сказав это, разбойник взял Надиру за щиколотки и, весело насвистывая, сбросил обратно в яму. Его переполняла гордость.

— Здрав будь, Королевич! — приветствовал издевательским поклоном Наследника Унии Болеслав Рарох. — Рад принять дорогого гостя во владениях моих предков!

— Ты позвал меня, чтобы потешить остроумием? — холодно вопросил Казимир. — Если так, то не стоило стараться. У нас в Кракове хватает своих шутов!

— Что ты, Принц! Как ты мог обо мне такое подумать? — изобразил на лице изумление внук Недригайлы. — Никакого шутовства, все более чем серьезно!

— Серьезно? — насмешливо переспросил его Королевич. — Что ж, тогда и я буду серьезен. Видишь сии пушки, заряженные каменными ядрами? Каждая из них бьет на сто шагов, разрушая любые преграды.

Если ты и твои люди не сложите оружия, я велю начать обстрел замка, и тогда вам придется туго! Тех же, кто после битвы останется жив, казнят как изменников делу Унии!

— Что ж, красиво сказано! — кивнул Принцу мятежный рыцарь. — Я даже заслушался! Только ты, Королевич, кое-что не учел.

Стены Самбора достаточно прочны, чтобы выдержать обстрел из камнеметов, а мои люди хорошо обучены обороне крепостей!

При штурме замка нападающих погибает втрое больше, чем защитников. А значит, поведя войско на приступ, ты положишь добрую половину своих жолнежей!

Я буду рад погибнуть, защищая родные земли, но тебя потеря войска едва ли обрадует. Да и Батюшка — Король не погладит сына по головке за столь великие потери!

— И что ты предлагаешь вместо битвы? — вопросил уязвленный красноречием Рароха Королевич. — Мои послы передали мне, что тебе известен способ, как разрешить наш спор без потерь!

— Так и есть, — радостно кивнул Наследнику Унии пан Болеслав. — Я предлагаю тебе сразиться со мной за право обладания Самбором. Мы обрядимся в доспехи и выйдем на ристалище, чтобы обменяться ударами. До смерти биться не будем!

Коли одолеешь меня в поединке, я со своими людьми покину острог без всяких возражений. Если же победа достанется мне, тебе придется отвести войско от стен твердыни.

Как тебе мое предложение, Королевич?

— Не слушай его, мой Принц! — воскликнул Сапега, присутствовавший при разговоре Казимира с мятежным шляхтичем. — Рарох готовит тебе западню!

— Вовсе нет! — тряхнул гривой наследник Недригайлы. — Всё будет по-честному по-честному, без подвоха!

Мы сойдемся на утоптанной земле, как бойцы времен Грюнвальда, поклявшись друг другу соблюдать кодекс рыцарской чести.

На время поединка ты, Принц, отведешь свои войска от стен Самбора, мои же люди останутся в замке, так что никто не помешает нашему спору. Это будет воистину Божий суд!..

— Впрочем, если ты опасаешься проиграть, поступай так, как хотел изначально! — усмехнулся Рарох. — Ты — Принц, и твоя жизнь важнее жизней бедолаг, что погибнут, штурмуя самборские стены! Я приму твой выбор!

— Ты смеешь усомниться в моей готовности отстаивать мечом родовую честь! — вскипел Казимир. — Знай же, во славу Унии я готов биться с кем угодно любым оружием!!!

— Остановись, Королевич! — вскричал Сапега в попытке удержать его от опрометчивого шага. — Рарох не стал бы вызывать тебя на бой, не будь он уверен в своем превосходстве!..

— О каком превосходстве ты ведешь речь, пан Лев? — недоуменно пожал плечами мятежник. — Разве Принц Казимир не один из лучших рыцарей Польши, прославивший свое имя в битвах и турнирах?

Вызывая его на бой, я подвергаю свою жизнь риску в той же мере, что и он!..

— Королевич, тебе нельзя рисковать жизнью, тем паче в канун войны, — попытался отговорить Принца от поединка, Дмитрий. — Если позволишь, я сражусь с паном Болеславом от твоего имени!

— Еще чего?! — возмущенно фыркнул Рарох. — С тобой, боярин, мы уже дрались! Теперь мне охота испытать мощь наследника Унии!..