— И? Это что-то меняет?

Темари зло посмотрела на меня:

— Я не хочу, чтобы он попал на улицу!

Не было бы лицо скрыто маской, поверх которой еще была наброшена ткань, ударил бы по нему ладонью.

— О! Рикудо! Хорошо, не хочешь. А что ты собираешься делать? Усыновить его?

— Уингу! — возмутился Шира.

Но я отмахнулся:

— Не возникай. Я уже сказал, что ничего против него не имею. Но не забывайте, зачем мы здесь. И что поставлено на карту, — и первым пошел в направлении города, — У вас два дня, чтобы придумать, куда его пристроить.

* * * * *

Высокий крепко сложенный мужчина с монструозным мечом за спиной недовольно протянул:

— Смылись.

Его напарник в таком же черном плаще с красными облаками не ответил, но мысли у него были примерно те же.

Ударная группа из Суны опоздала, клан покинул это место. Уходили явно в спешке, многие вещи были брошены, но факта это не отменяло.

— Они поняли, что мы придем? — спросил высокий с синей кожей мечник.

— Это было очевидно, — ответил второй.

Он еще раз осмотрел здание снаружи, и шагнул внутрь. По особняку сновали Суновцы, искали какие-нибудь зацепки, но шансов у них было мало, если были вообще. Итачи так же не надеялся что-то найти, но осматривался. Заглядывая в каждую комнату, в которую заходил. Шаринган подмечал каждую мелочь, но пока ничего важного не было. Однако около очередной комнаты он остановился. Внутри стоял только стол, один единственный стол. Стол…

— Смотри, — сказал он своему напарнику и вошел.

Проведя кончиками пальцев по поверхности стола, он остановился рядом с небольшой зарубкой.

— Эта свежая.

Кисаме присмотрелся, но ничего не понял, спросив:

— И что?

Итачи передвинул руку:

— Вот еще одна. И вот здесь. И здесь.

Он достал кунаи и воткнул во все четыре отверстия.

— Здесь они планировали свои дальнейшие действия. Кунаями были отмечены основные цели.

Шаринган сверкнул, и Итачи спроецировал на поверхность стола карту Страны Ветра.

— Одной из целей должна быть Суна, — он начал передвигать карту, немного изменяя ее масштаб, пока один из кунаев не сошелся с отметкой Сунагакуре, — остальные три тоже должны что-то значить.

Карта еще некоторое время двигалась, пока все четыре куная не сошлись с отметками городов.

— Вот. Это их цели.

Кисаме хмыкнул:

— Торговые города?

— Они собираются перерезать Казекаге приток денег, — ответил Итачи.

— Думают, если у него не будет денег, ему нечем будет нам платить? — ухмыльнулся мечник.

Итачи кивнул:

— Возможно и это тоже, но план вообще верный в данной ситуации.

Его напарник пожал плечами:

— Может и так. Что будем делать?

Учиха развеял иллюзию, но продолжал смотреть на кунаи.

— Они не нападут на Суну сразу же, это конечная цель, к ней они пойдут после остальных. Значит три города. Один из них слишком далеко, а вот из двух оставшихся можно быстро добраться до Суны. Они либо разделились, либо там действуют группы Сунахама, — Итачи смахнул два куная, оставив два стоять, — мы с тобой возьмем по одному городу и подождем их там. Ты — тот, что ближе, там больше шансов нарваться именно на нашего друга. А я другой.

Кисаме растянул губы в улыбке. Наконец-то он услышал хорошую новость.

Это было интересное место. Я потратил чуть больше половины дня на изучение города, и оставшиеся у меня впечатления были забавными. С одной стороны город нельзя назвать богатым. Большинство жителей бедны, реально бедны. Но вот атмосфера на улицах города не создавал впечатления отчаяния. Прохожие улыбаются, судачат, часто встречаются музыканты, брямкающие свои мелодии за пригоршню монет, почти везде всякие лотки, лавки, столики для уличных игр. Люди движутся, на улицах шумно, так что в этом что-то было. Даже воришки вызывал скорее улыбку. Первым попытался сунуть мне в карман руку какой-то парнишка лет семи. Я поймал его за руку, а он улыбнулся мне. Улыбнулся. То есть он не боялся, что я его накажу, или сдам юхеям, которые иногда встречались на улицах, никакого раскаяния и никакого негатива. Его вид выражал: "Ой, попался ^_^, ты выиграл". И я просто его отпустил, а он еще раз мне улыбнулся, помахал рукой, и побежал дальше. Второй попалась девчонка лет тринадцати. И, если бы не мои способности, я бы ее не заметил. Хорошо работала. Натолкнулась на меня будто случайно, и спокойно посмотрела в лицо. Симпатичная мордашка по-детски непосредственно мне улыбнулась, не вызвав никаких пошлых мыслей. И она свистнула у меня пустой кошелек, который я сам из спортивного интереса несколько минут назад уволок у другого прохожего. Девочка отошла всего на десяток шагов, когда поняла, что кошелек пуст. Она развернулась, нагнала меня и вернула вещицу, сказав: "Извините". Биджу, у меня возникло желание отсыпать ей монет. Забавная девчушка. Из солидарности одному парнишке я все же позволил стащить тот кошелек, отсыпав туда немного монет.

Поиграл. Шулеры здесь высококлассные. В наперстках шарик всегда оставался в игре, а шулер угадывал, какой наперсток выберет игрок. Поэтому был азарт. В отличие от банальных кидал и обманщиков, здесь люди на полном серьезе играли, и наперсточник получал свои прибыль в любом случае. Никаких подставных игроков и прочей ерунды, игра, просто игра. Поэтому и юхеи, прогуливающиеся по улицам, этих ребят не трогали.

А вчера вечером, когда мы только зашли, повсюду зажглись разноцветные лампы. Город поутих, но погулять по улицам все равно было приятно. В снятую комнату я вернулся поздно, давая возможность голубкам побыть наедине, а себе отдохнуть от их трепа. Ну, как наедине, что они делали с парнем, я не знаю. Хотя сомневались, что он их как-то стеснил.

Нашел склады, которые станут нашей мишенью. Изучил. Ничего сложного, в плане проникнуть внутрь. А вот что делать с грузом, это надо подумать. Желательно уничтожить как можно больше товаров за раз, и быстро уйти. Долго копошиться внутри не получится. Взорвать? Но кроме товаров рядом еще и зерно, и заставить голодать весь город… Недальновидно. Но у меня были соображения по этому поводу.

За размышлениями дошел до того самого квартала. Внешне он мало чем отличался от других улиц города, разве что здесь было много красивых девушек, гуляющих по нижним и верхним улицам. Много красивых девушек. О Рикудо, поделись немного своей волей, меня моя девушка дома ждет. Не для того я выбрал одну единственную, чтобы развлекаться с другими.

Самые широкие улицы города были отданы под торговые кварталы. Торговцы, что логично, поголовно приезжие, точнее проезжающие мимо, обитали в основном здесь. На улицах их помощники торговали, а в закрытых комнатах сами торговцы вели свои дела и обсуждали дальнейшую работу. Походил, послушал, сделал несколько интересных записей, встретил нескольких подопечных, не здоровался, конечно, но проверил их работу. Оба приворовывали в собственный карман, но в пределах разумного. Пожурю потом для вида. Но все равно надо как можно быстрее скинуть эту работу на кого-то другого. В принципах я разобрался, конспирироваться умею, прибыль приносит, дальше пусть сеть поддерживают другие.

В бедные районы заходить не стал, там для меня ничего интересного не было, а внешне они мало отличались от остальных, если не считать самого факта бедности. Так что я завернул в квартал, где располагалась наша гостиница. В нашу комнату вернулся уже после обеда, перекусив по пути. Комнатку нам выдали… Своеобразную. Учитывая, что только одна стена в этих здания могла выходить на улицу, почти все комнаты имели примерно один и тот же вид. Длинные и тонкие с окном в одной торцевой стене, и входной дверью в противоположной. Окно прикрывали внешние вертикальные ставни, или проще — крышка, открывающаяся вверх, и сейчас почти полностью закрытая, чтобы никто особо не мог заглянуть внутрь, но чтобы воздух все же шел. Стены — голый камень, точнее песчаная глина. Кровати напомнили мне раскладные койки в поездах моего прошлого мира. Разве что эти были бамбуковой решеткой, которые днем прижимались к стенам и откидывались на ночь. Комнатка была узенькой, мы с Шира едва расходились вдвоем. Никакой мебели. Шира сидел сразу у дверей, прижавшись спиной к стене. Темари кормила парня, который был еще слишком слаб, чтобы делать это самостоятельно. Не слишком быстро он восстанавливается, да и условия для этого не самые располагающие. Прием девушка сняла верхнюю одежду, если так можно выразиться, и сейчас ее голову ничего не покрывало. Хм, распущенные волосы ей идут больше, чем те четыре пучка. Хотя я понимаю, почему она их носила. Пышные волосы — в пустыне не очень удобно.