— Как ты это объяснишь? — Тсунаде развернула папки к Анко.

Та лишь бегло на них взглянула.

— Что именно, Хокаге-сама?

— Не, прикидывайся, будто не понимаешь, — поморщилась Хокаге.

Спросить напрямую, значит показать, что ей самой ничего непонятно. Так хоть оставался шанс сохранить лицо.

— Отчеты находятся на хранении, дела заполнены верно. Что вас заинтересовало, Хокаге-сама? — даже не стесняясь ехидной улыбки, спросила специальный джоунин.

— Минакуро Като. Рассказывай, с самого начала.

Анко вздохнула поглубже, набрала в легкие воздуха, и начала:

— Шиноби Конохагакуре. Ранг чунин, получен по завершении последнего экзамена. Родился в семье…

— Анко! Прекращай балаган! Почему у вчерашнего генина две миссии высшего ранга, да еще и у единственного в команде? Объясни!

Девушка хмыкнула, но все же стала серьезней.

— Като проходит как кандидат в АНБУ. Условно, он уже туда зачислен, просто с этим не торопятся.

Она на секунду замолчала. Тсунаде все поняла, ну, почти все. Парень выполнял поручения узкого круга заказчиков. А если учесть, кто такая Анко, то заказчиком выступал Хирузен.

— На чем он специализируется?

— В основном проникновение, — будто смакуя это слово, отозвалась Анко, — Скрытно проникнуть, скрытно уйти, и никаких следов. Его выпускным экзаменом было проникновение на территорию клана Хьюга, с целью выкрасть церемониальный чайный сервиз Хиаши.

Тсунаде подняла бровь, с упреком глядя на наглую куноичи. Анко, абсолютно не смущаясь под грозным взглядом, добавила:

— Через три дня он вернул тот сервиз. Никто, кроме меня, его самого, и Третьего Хокаге, не знает, что это был именно Като. Так же он неплохой боевик, но прямого боя не любит. Насколько мне известно.

Да, теперь все вставало на свои места. Тсунаде едва сдержала ухмылку, бедный Хиаши, главное, чтобы такой экзамен не стал традицией для АНБУ. И ведь наверняка весь клан все три дня на ушах стоял, так что если украсть еще можно было, то вот забраться туда повторно… Скрытые операции, значит. Не слишком часто встречаются такие спецы. Сенсоров обмануть достаточно сложно, такие способности — почти редкость. Дело не только в обмане собственно бъякогана, там все намного сложнее. А раз парень это умеет, то без работы явно не просиживает. Остался лишь вопрос, насколько он сам предан третьему? Ведь если предан, то при любых телодвижениях Тсунаде, о которых ему станет известно, сразу сообщит, кому следует. А у нее и так сейчас верных людей единицы. Но некоторые планы и мысли все же были.

— Как он забрался так высоко в таком возрасте?

— Талант, здравое мышление, осторожность и предусмотрительность, изоляционная тренировка. Ну и полное пренебрежение жизнями противников. Он умеет убивать, и сражается на уровне, — девушка не скрывала гордости за ученика.

Тсунаде поморщилась, не в первый раз за вечер.

— Как только вернется с миссии, сразу отправь ко мне.

— Конечно, Хокаге-сама. Что-то еще?

— Нет, свободна.

Анко удалилась, а Пятая устало выдохнула. Интересно, Хирузен просто использовал вовремя подвернувшегося мальчишку, или готовил его к чему-то интересному?

— Чем вас так заинтересовал этот Като, Тсунаде-сама?

— У меня остались незаконченные дела, с которыми он мог бы мне помочь, — честно призналась последняя из Сенджу.

У нее было много дел, с которыми такой спец мог бы помочь. Оставалось лишь проверить, можно ли ему доверять. На фоне Учихи, умудрившемся получить проклятую печать Орочемару, и Наруто, которым заинтересовались те, о ком пока вообще ничего неизвестно, парень казался белой полосой. А вспоминать про вновь начавшуюся возню между кланами, и кучу прочих мелких неприятностей вообще не хотелось. Неужели еще есть люди, которые умеют решать проблемы, а не только создавать их?

Почему-то снова поднялся наверх, хотя вроде как должен был быть там, или не должен, и тут же уклонился от водной техники. Что-то вроде водянистой летающей пиявки промчалось мимо и прилипло к одному из иллюзорных трупиков. Каору. Все же посох, кроме всего прочего, позволял формировать куда более замысловатые техники, нежели обычный контроль. И дело вовсе не в силе или сложности исполняемого ниндзюцу, просто не всякий джоунин сможет использовать технику, основанную на стихии воды, и направленную на одну единственную цель — сгустки чакры, формирующие иллюзии. Несложная, в принципе, техника, не требующая больших затрат, видимо, была весьма эффективна против очень сильного гендзюцу. Хм, я всерьез задумался о создании техник противодействия, но не сейчас.

Короткая прогулка по коридорам сначала выявила наличие сразу нескольких пиявок, и лишь после этого я нашел напарников и старика. Странно, что поблизости не обнаружилось противников. Когда я попал в поле зрения сокомандников, короткий обмен взглядами и жестами подтвердил, что они — свои. Подойдя ближе я понял, что старик удерживает какой-то барьер, толи делающий их незаметными для техники, толи просто отгоняющий иллюзии. А вот поспорить, что он удержит еще и того хмыря, от которого я недавно улизнул, я бы не решился.

— Как вы? — вопрос ко всем сразу.

Кивок от Данго, кивок с едва заметной улыбкой от Каору, все же она рада меня видеть, чуть-чуть. Старик хмыкнул.

— Что будем делать? Не вечно же мне барьеры держать?

Гендзюцу изменило структуру, и со всех сторон снова послышался треск стекла. Теперь, когда цели собрались воедино, плотность техники возросла, можно ждать второго удара. Да и наверняка где-то здесь еще шиноби противника.

— Мы смываемся, — ответил я.

Две удивленные мордашки и ухмылка старикана.

— Нам приказано ждать помощи! — напомнил Данго.

— В п***у такие приказы, — я лишь отмахнулся, шагнув вперед. Барьер без труда пропустил меня внутрь защитного круга, — взрывные печати направленного действия по периметру. Мы спускаемся в подвал. Оттуда по потайным выходам подальше отсюда. Старик, можешь устроить прощальный фейерверк?

Узумаки кивает, одобрительно глядя на меня.

— Уже уходите? — снова типан с цепью.

— Данго, печати, живо. Каору, прикрой.

Наконечник цепи летит в меня, но налетает на подставленный кунай. Я же в момент его броска отправил в полет сэнбон, и пусть попробует уклониться. Кидаюсь вперед, не глядя назад. Плохо, но с таким противником приходиться сосредотачиваться. Плечо, да и ногу, прожигает всплеск боли, но это цветочки, можно и потерпеть, лишь бы не замедляли. А поскольку укол острием прошел весьма удачно, не оборвав ткани, а боль в ноге была вообще фантомной, хоть и весьма ощутимой, драться я мог.

Раунд номер два. Из-за спины вылетают… брызги? Водная техника накрывает целую область, а замешкавшийся из-за атаки скоростной иглы противник отойти не успевает. Дождик видимых повреждений не наносит, но я не я, если Каору не устроила какую-то пакость. Сближаюсь, но на рефлексах откатываюсь в сторону, уклоняясь от цепи, использованной на манер хлыста.

— Искусство ниндзя: танец слепой смерти.

Улыбка на лице противника становиться шире, он рад, пока еще рад. Сюрикен в лицо, уклоняется, чуть отстранившись в сторону. Взмах его руки, а сразу за ней цепь, способная впечатать меня в пол. Опора на руку, переворот, сюрикен в голову, чтобы отвлечь, второй в руку, чтобы замедлить ход цепи, третий в тело, лишь бы ранить. От первого снова лишь уклоняется, второй не дает результата, хоть и попадает, третий отбит второй рукой, в которой уже зажат кунай. Нет, не зажат, летит в меня. Заканчиваю кувырок, успевая сместить точку приземления, чтобы уйти от оружия, чакру в ноги, толчок. Ступня вырывает из пола щепки, перекат под боком противника, чтобы оказаться за спиной, в движении запускаю сюрикены почти наугад, лишь бы не дать атаковать сейчас. Но он успевает развернуться, вновь замахиваясь цепью. Краем сознания отмечаю мастерство и умение. Хлопок дыма, иллюзия, почти на рефлексах, почти на чистом контроле, так затратнее, но быстрее. Вновь перекат, иллюзия в одну сторону, я в другую. Шиноби улыбается, переводя взгляд с меня на мою копию. Копия атакует, я подпрыгиваю. Противник усмехается, забивая на иллюзию, и нападая на меня. Но левой рукой, без цепи. Блок доспехом, одной рукой, кунай со взрывной печатью второй рукой врезается прямо в его ладонь. Только так, вблизи только так. Он просчитал мой маневр, но и я предусмотрел контратаку. Чакру в ноги, толчок, печать концентрации, теневой клон, взрыв. Сюрикены летят уже с четырех рук, но бесполезно. Он ранен, ладонь оторвана, но он вращает цепь перед собой, отбивая мои железки. Как быстро, а ведь мы еще в полете от сильного толчка. Синхронно с клоном запускаем свой металл по хитрой траектории, в обход его защиты. Но он меняет вращение, и цепь вращается уже вокруг всего его тела, отбивая все сюрикены, со всех направлений. И в этот момент до меня доноситься голос Каору: