Спустился. Подойдя к Шира, растолкал его.

— Шира. Ложитесь, я присмотрю за парнем.

Он немного сонно поводил головой, не сразу сфокусировавшись на мне.

— Мне казалось, он тебе не нравиться.

Хм, и почему люди все и всегда понимают неправильно.

— Мне не нравиться сама идея возиться с ним, но против него лично я ничего не имею. Он мне безразличен, а вот вы своими перешептываниями раздражали. Так что бери свою дорогую возлюбленную и валите спать.

Забрав у него пацана, я вернулся на свое место, сев в наиболее удобную позу, в которой мышцы не затекут даже от долгого сидения. Да, что-то вроде позы лотоса, или как там она называется, внешне похоже. Голову парня положил себе на ногу, чтобы удобнее было поить, да и ему не жестко. Шира разбудил химе, и они, естественно вместе, легли на раскатанный кусок шкуры. Еще минут двадцать целовались, вызывая у меня желание бросить в них камень, но все же успокоились.

Проснулся парень, поводив своими необычными глазами. Глаза имели разный цвет. Правый тускло-голубой у зрачка, становящийся темно синим у внешней стороны сетчатки. Левый же зеленовато-коричневый, будто болотный. Осмотревшись, он сосредоточил взгляд на мне.

— Хочешь пить? — взгляд казался вполне осознанным, и выказывал только… любопытство?

Но он отрицательно покачал головой. Нет, так нет. Еще раз осмотрел парня. Хм, лицо у него и, правда, женственное, особенно из-за глазищ. Если точно не знать, что парень, выглядит, как обычная девочка. Но сейчас я больше изучал его состояние. Здоров, ткани еще не срослись до конца, но заживают. Могу себя поздравить, можно получить минимальную квалификацию медика.

— Кто ты? — неожиданно спросил мальчишка спокойным сухим голосом.

— Попей, говорить будет легче.

Все же дал ему попить, и он тут же повторил вопрос.

— Кто ты?

Не было никакого испуга, напряженности. Он был спокоен, и показывал только легкий интерес.

— Можешь звать меня Уингу.

— Крыло?

Киваю. Есть маленькая тонкость в произношении в этом языке. Можно сказать "крыло" как — "я имею в виду крыло". Или "уингу" как — "носит название крыло". Все АНБУ носят именно такие имена. Возможно, сами шиноби и внесли это изменение в язык, хотя я и не могу это утверждать с полной уверенностью.

— Понятно, — он еще немного посмотрел на меня, а затем перевел просто вверх.

Информативно поговорили. Парня на разговоры вроде не тянет, но любопытство проснулось уже у меня. Как-то он не похож на человека пережившего то, что он перенес. Что он такой спокойный?

— А тебя как?

— Я не знаю, — спокойно ответил пацан.

Неожиданно.

— Не помнишь?

— Может быть, — он снова перевел взгляд на меня, — я вообще ничего не помню.

Оу, амнезия?

— Но язык-то ты знаешь, — напомнил я.

Он кивнул:

— И знаю, что вы — шиноби. АНБУ. Правда, не знаю, какой деревни.

Шевельнулась паранойя, намекая на подозрительность парня. Но как раз подозрительным он не был. Выжил он дважды чудом. Во-первых, кунай, едва не отправивший его на тот свет, не считая остальных ран, был брошен с намерением убить. И чистая случайность позволила парню протянуть так долго. Случайность эта — кунай был плохо сбалансирован, что иногда бывает, в этом нет ничего удивительного, именно поэтому я перешел на тонкие метательные, в плане баланса у них все было куда лучше. Вторым чудом были мы, его заметившие. Приди мы часика на пол позже, и я бы ему уже не помог. Для шпиена проникновения слишком рискованно и сложно, и я это точно знал. Да и амнезия была объяснима. Так что это просто случайно попавшийся нам мальчишка.

А парень, видя, что я рассказывать ничего не собираюсь, спросил сам:

— А где мы находимся?

— В Стране Ветра.

Он задумался, прежде чем сказать:

— Я только знаю, что в этой стране много пустыни.

Киваю:

— Это точно.

Парень полежал еще немного, глядя вверх, и иногда посматривая на меня, а затем уснул. До утра он больше не просыпался, и когда голубки проснулись, я с чистой совестью сдал его им. Паренек тут же проснулся, и Темари с Шира начали его оживленно расспрашивать и сюсюкаться, что мне надоело уже через десяток минут. Но, выйдя наружу, я был встречен не привычным слепящим солнцем, а облаками пыли, поднятыми ветром.

И вот, мы идем уже третий час, а ветер все не стихает. Он сам по себе не доставляет мне больших хлопот, как и поднятая пыль. Меня напрягает, во-первых, скорость нашего движения, а во-вторых, сенсорная нагрузка. Постоянно слышать и чувствовать все это вокруг себя… Раздражает.

Шли долго, несколько раз останавливались, чтобы напоить пацана, который, к его чести, неприятности сносил стойко и не ныл, вообще молчал, пока его не спрашивали. Я даже проникся к нему некоторой не симпатией, а скорее дружелюбием. Нормальный парень. Каких-либо причин его не любить у меня не было точно, чего нельзя сказать о пустыне, двоих моих временных напарниках, ветре, пыли и ворохом проблем с Казекаге и нукенинами "S" ранга на вершине.

То, что начало темнеть, я понял не сразу. Сквозь пыль это было не очень заметно, но внутренние часы говорили, что закат уже близко. Благо, когда мы подошли ближе к точке назначения, ветер все же утих. Я поднялся на песчаный холм, глядя вперед. В этом мире есть с десяток мест, которые я бы был не против посетить. Красивых и необычных мест. Правда, пусть работа шиноби и предоставляет большой простор для путешествий, но вот свободы в передвижениях обычно не особо много. Так вот, этот город был одним из тех мест, которое я хотел бы посетить.

Насколько я знал историю, некогда здесь сражались два шиноби впечатляющей силы. Настолько впечатляющей, что один из них применил некую технику, поднявшую пласт земли в несколько квадратных километров на добрые полсотни метров. Правда, позже земля слегка просела, да и по пласту пошли громадные трещины. И сейчас передо мной открылась этакая гора, или громадный холм, имеющий форму неровной окружности. По краю этого холма шел почти отвесный скалистый склон. И этот холм прорезали множества расщелин с такими же отвесными склонами, внутри которых и был построен город. В склоны были попросту врезаны дома, создавая великолепную картину длинных многоэтажных сооружений песчаной структуры. Кое-где между стенами расщелины строили арку, на которую настраивали еще домов, точнее небольших домиков. А в районах победнее не строили арки, а натягивали сотканные из сухожилий канаты, на которых так же настраивали многоярусные сооружения. Причем на поверхности этого холма практически ничего не было, весь город ютился в расщелинах. Стилтуин, один из трех крупнейших торговых городов Казе но Куни. И один из красивейших городов мира. Есть в нем некая красота, хотя мне сложно сказать, какая именно.

Рядом со мной остановились Темари и Шира. Ну, и в радиусе нашей видимости было множество караванов или небольших групп путников. Контраст пустыни. Можно день напролет идти по пескам, никого не встретив, а потом оказаться вот в таком месте, где проживает огромное количество людей.

— Пришли, наконец, — констатировал факт Шира.

— Да, — кивнула Темари, — мне не терпится вытрясти песок из одежды.

— Успеете, — притормозил я Сунахамовцев, кивая на сидящего на спине Шира мальчишку, — вы решили, что будете делать с парнем?

Голубки почти синхронно поморщились, ответил Шира:

— Еще нет.

Не понял.

— Что значит: еще нет? Разве у вас не предусмотрена какая-то процедура на такой случай?

Темари кивнула:

— Предусмотрена. Но он не знает, кто он. И при нем не было никаких знаков принадлежности. Я не знаю, принадлежит он к клану, или к торговой гильдии.

Все равно я что-то не понимаю.

— И? Это что-то меняет?

Она кивнула:

— В такой ситуации он попадет в приют, если там найдется место, на что я бы не рассчитывала, а скорее на улицу.

Как ни странно, сам паренек эти новости слушал спокойно, переводя замотанную в ткань голову от меня к Темари. А я устало выдохнул: