29 июня (12 июля) 1922 «Воображение влечет...» Воображение влечет В страну, всегда блаженную, Где время зыбко не течет Во мглу веков забвенную, Где вянут тяжести вериг Бессильными угрозами, Где расцветает каждый миг Невянущими розами, Где все обласканы поля Бессмертными алмеями, — И что же ты, моя земля, Исползанная змеями, И пыльная, немая лень, Растерзанная тиграми? Мгновенно-зыблемая тень Под ангельскими играми. В обетованной той стране, Где все святое сбудется, Что снится здесь порой во сне Или в восторге чудится, Где я навек соединюсь С моей Анастасиею, Где оживет хмельная Русь Софийскою Россиею. 29 июня (12 июля) 1922
«Жестокая слукавила...» Жестокая слукавила, — Мне душу отдала, Молитвенник оставила, Молитву унесла. Кого и чем обрадую? Какой я труд начну? Перед какой лампадою Я книгу разогну? Сложу стихи иль песенку, — Вот, ей прочесть бы мог, Но где найти мне лесенку В ее зайти чертог? Беседовать бы с Корою В полночной тишине, — Но сказы все укорою Звучали б горькой мне. 3(16) июля 1922 «Здесь солнце светит безучастное...» Здесь солнце светит безучастное На добрых так же, как на злых, И то же небо смотрит ясное И на тебя, и на других. Изведай пропасти глубокие, И не засмейся, не заплачь. Смотри, как веселы жестокие, Как розу нюхает палач, И как над жертвой бесполезною Шумит, качается трава, И как скользят над мрачной бездною Твои бесследные слова. 3(16) июля 1922 «Мне райских радостей не надо...» Мне райских радостей не надо, Но я и в ад не попаду. Здесь зачарован я от ада Змеиным упоеньем яда В земном томительном бреду. Мы все попались черту в сети. Земля теперь уже не та, Как в дни, когда на ясном свете Еще невинны были дети И улыбалася мечта... 3(16) июля 1922 «Все дороги земные не прямы...» Все дороги земные не прямы, Но вы, Божии люди, упрямы, По неправым идете путям; Выпрямляя пути понемногу, Осмотрительно ставите ногу За ногою по Божьим стопам. Бог проходит пред вами незримо. Каждый день литургия творима, Проливается Божия кровь, Преломляется Божие тело. Что по-Божьи душа захотела, Все дарует ей Божья любовь. Переменам подвластны и смерти, Вы любовью Господней измерьте Всех несчастий земных глубины. Приобщаяся Божьим страданьям, Научайтесь его созиданьям, — Вам великие силы даны. Всю свершивши земную дорогу, Вы придете к святому порогу, Где земная отвеется пыль, И апостол, гремящий ключами, Не суровыми глянет очами, Прочитав вашу скорбную быль. Там, в чертогах верховного Света Есть для каждого радость привета, Каждый встретит подругу свою, Чья утрата жестоко томила, Чье лобзание было так мило, С кем и здесь было словно в раю. 6(19) июля 1922 «За Волгою просторы те же...» За Волгою просторы те же, И та же мреющая даль, Но Майя призрачней и реже Соткала пеструю вуаль. В блистающем полдневном мраке, Чем больше протекает дней, Тем путеводные маяки Мерцают ближе и острей. 6(19) июля 1922 «В ярком мрении насмешливом дневном...» В ярком мрении насмешливом дневном Забелелося какое-то пятно. Притворяется березовым бревном, А поближе глянешь, – вовсе не бревно. Это пред тобою человек стоит, Все на месте в нем, и грудь, и голова, Плечи, руки, ноги, даже говорит Самые простые, общие слова. Ничего необычайного в нем нет, Ни одной в лице пугающей черты, И одет он так же, как и ты одет, Папиросу курит так же, как и ты. Человека по всему признаешь в нем, Распилить его, казалось бы, грешно. Почему ж он притворяется бревном? Потому, что в самом деле он – бревно. Ах, бывает очень трудно различить, Человек ли это или просто так, Но приходится порой с такими жить, И, поймите, это вовсе не пустяк. 7(20) июля 1922 Дор<ога> в К<няжнино> «Если солнца в небе нет...» Если солнца в небе нет, Солнце сердцем заменю. Сердце ясный даст ответ Пеплу, дыму и огню. Сникнет пепел, сникнет дым, Догорит, виясь, огонь. Легким облачком ночным Прилетит небесный конь. Вот он, дивный, предо мной. Сердце-солнце, разгорись! Улетим мы в край иной, В пламенеющую высь. |
