— Достойных воинов там единицы, так что не трусь, братец. — пренебрежительно фыркнул его собственный брат, сэр Вергилий. — А достойных сэр Бедивера, не говорю уж про Её Божественное Величество… Вообще, наверное, нет.

— Но сражаемся с ними и не мы. — отметил Данте, вновь наблюдая за тем, как армии начали строиться на двух противоположных сторонах долины, пока что не срываясь в атаку. — А Цинтрийцы.

Разумеется, о поражении Цинтры знали сейчас только Рыцари Круглого Стола — остальном приходилось находиться в неведенье. Держать подчинённых в последнем не слишком-то нравилось тому, кого зачастую звали Совестью Круглого Стола, предостерегающего своих коллег от наиболее радикальных решений и действий, которые выходили за рамки рыцарского кодекса Камелота.

Но… Он понимал всю необходимость подобного решения. Было масса причин, и увы, сейчас он был сосредоточен на наблюдении, нежели размышлениях.

— Сэр Данте, сэр Вергилий… — назвал братьев по именам мужчина, тут же заставив двух разных характерами людей замолкнуть. — Внимательно наблюдайте. Возможно, в будущем нам это пригодится… — хотя в том Бедивер и сомневался, ведь господин Мерлин точно бы предупредил, коли увидел в своей прорицательской сфере такой исход в будущем.

— Есть, сэр Бедивер!.. — хором произнесли оба брата, тут же с нотками неприязни уставившись друг на друга.

Тем временем битва начиналась.

Собрав наиболее боеспособные части своей армии — рыцарскую конницу, Калантэ и её муж со Скеллиге возглавили её самолично. И, пожалуй, именно это воодушевило войско до такой степени, что оно было готово ворваться в силы превосходящего численностью врага.

Войска Нильфгаарда же… Растерялись.

Привыкшие к победам, вот уже сотню лет побеждающие всех и вся на юге, они никак не ожидали, что враг, уступающий в выучке и численности рванется на них, используя одну из присказок, гласящую, что лучшая защита — это нападение.

И пожалуй, именно это смогло уберечь Цинтру от немедленного поражения. Ведь готовые к очередному лёгкому сражению, Нильфгаардцы слишком медленно собрали силы для отражения натиска конницы. Слишком мало копейщиков, слишком поздно заняли позиции лучники — первый удар оказался за Калантэ, которая реализовала его полностью, нанеся существенные потери в пехоте имперских дивизий.

Безумный трюк, на который решатся единицы из нынешних правителей.

Достойный монарх, способный возглавить атаку.

Заряженные мотивацией войска.

Недооценка противником.

Три фактора, позволившие реализовать столь безумное нападение. Убери хоть один из них — и оно бы провалилось. Но конница, почти не понёсшая потерь, вернулась назад.

Долина же была устроена таким образом, была настолько узка, что не позволила Нильфгаарду реализовать численное преимущество. Отчего вскоре на берегу большого озера с правой стороне долины схлестнулась теперь уже конница Нильфгаарда и пехота Цинтры.

Вот только первая была отправлена в погоню за ускакивающей Калантэ, а наткнулась на тех самых ополченцев-копейщиков. Которых было достаточно много, чтобы заблокировать войска империи и вынудить ту отступить обратно, дабы задуматься над доработкой своих планов на бой — по крайней мере так сложившуюся ситуацию оценивал сам Бедивер.

И примерно через полчаса на берег озера были направлены пехотные части Нильфгаарда… Которые вновь оказались в неприятной ситуации. Стратегическая долины по-прежнему была слишком узкой для реализации своей численности, и началась кровавая и жестокая рубка.

Войска с обеих сторон сражались долго.

Шли минуты.

Шли десятки последних.

Шли часы.

После очередного наката армия Нильфгаарда откатывалась обратно, приводила ротацию со свежими силами, и вновь бросалась в бой, против удивительно упорных солдат Цинтры. Те тоже занимались подобным, но в меньших масштабах из-за начавшейся, наконец-то проявляться разницы в численности. Всё-таки несмотря на узкое место сражения битва на выносливость не была выгодна Калантэ, которая, как видел Бедивер, сражалась в первых рядах своей армии.

И лишь тайно купленные в Камелоте зачарованные доспехи и меч спасали эту храбрую личность. Похоже, королева самого Бедивера подавала царственным сёстрам свой пример — Калантэ, Мэва… Уже две королевы-воительницы появились с момента её взошествия на трон Камелота.

— Войн не избежать… Они в природе людей. Но… Теперь в них будет побольше чести и уважения к противнику. — покачал головой с довольной улыбкой рыцарь, наблюдая за идущей внизу битвой, в первых рядах которой были облаченные в сталь рыцари.

Шли часы.

Битва продолжалась.

День сменился вечером.

Вечер сменился ночью.

Ночь сменилась рассветом.

Наступило утро, а войска Цинтры всё ещё держали оборону… И тут на удивление как наблюдающих за битвой представителей Камелота, так и войск Калантэ — Нильфгаардцы принялись отступать.

…Недоумение быстро сменилось радостью… Радостью, которая быстро переросла в желание продолжить сражаться. Разгромить напавшую Империю до конца… И увы, это желание постигло и саму королеву.

Бедивер же… Бедивер в немом ужасе расширил глаза, поняв то, что разгоряченным войскам Цинтры было не понять — это была ловушка. Ловушка, ради которой имперцы даже укоротили свою гордыню непобеждённой державы и признали временную неудачу, невозможность пробиться, и решили показательно и всей своей армией отступить назад.

Якобы неорганизованно.

Якобы признав полное поражение.

Но как только армия Цинтры рванулась для развития успеха, как только она под укоряющим взглядом сэра Бедивера покинула узкое пространство у озера… Ловушка захлопнулась. Нильфгаардцы крайне организованно и уверенно развернулись назад, разделив армию на две части… И впечатляющей серией, казалось бы, несвязанных друг с другом, манёвров, окружили почти всю армию Цинтры.

И тут же принялись сужать круг.

И пусть Бедивер знал о поражении, но видеть самолично… Пусть и через магический аналог подзорной трубы…

Что-то внутри Совести Круглого Стола щёлкнуло.

— Нет… Нет. — бросил он, вызвав вопросительные взгляды братьев-рыцарей.

Между облачённых в сталь пальцев правой ладони Бедивера возникли белые искры заклинания — Рыцари Круглого Стола в последние несколько лет были обучены аналогу Ведьмачьих Знаков — Милостью Рыцаря. Это не делало их полноценными чародеями ни в коей мере, однако здорово помогали в безвыходных ситуациях — и кодексу рыцарей это не противоречило. Богомерзкой магию никто из них не смел считать. Слишком много благ она принесла.

Не обращая внимания на восклики своих сопровождающих, Бедивер окутал себя белым сиянием, призванном скрыть его фигуру и личность, создать для наблюдателей лишь образ сияющего всадника.

…Королева Калантэ не должна умереть. Только не так.

Цинтра проиграет — должна проиграть. Но Мерлин ничего не говорил о том, чтобы её монарх также должна умереть.

Нет, его долг — спасти ей жизнь. Особенно если это идёт не в ущерб Камелоту, который клялся защищать. Нет, Камелот только приобретёт, коли такая женщина выживет. Калантэ Фиона Рианнон, Львица из Цинтры — истинный рыцарь, и потому она должна жить.

Бедивер пришпорил белого коня.

Выхватил меч из ножен.

И рванулся вперёд.

В то же время.

Калантэ Фиона Рианнон.

Она рубила, рубила и ещё раз рубила.

Её зачарованный меч, приобретённый, почему-то, за сущие гроши в Камелоте, не знал преград. Он прорывался сквозь каждый доспех, подобно тому, как нож королевского повара прорубает тёплый кусок сливочного масла.

Её враги уже давно наплевали на то, что коронованных особ на поле боя убивать нельзя. Это табу, которое противоречит принципам сражений — слишком много она доставила им проблем у этого озера, что уже стало окрашиваться в алый от мириадов ручейков крови, заливающих это поле битвы.