— Так будет только лучше, Артурия. — раздался ещё один женский голос, вступивший в беседу. — Теперь люди будут отдавать должное тебе почтение. Не по праву рождения, но по праву деяний — ты сделала для них столь много, столь много себя отдала на правление, что меньшего требовать от них будет глупо.

— Возможно… — слегка прикрыла глаза королева, погрузившись в задумчивость.

Что сразу же заметили два больших льва, родители того самого, что недавно приходил к ним в странной компании малолетней девочки-чародейки и её спутников — и принялись ласкаться под ладони своей хозяйки и заодно владычицы Камелота.

В это же время пепельноволосая женщина рядом с ней опустила свою голову на плечо этой самой хозяйки, с уверенной улыбкой поглядев на стоящего волшебника.

— Ну а теперь Мерлин тебе расскажет всю правду, не так ли?.. — с ещё более довольной улыбкой произнесла обладательница тёмных одеяний и кристаллообразной короны.

— Стоило бы. — распахнув глаза, похожим взглядом вперилась в придворного чародея и сама королева.

— Вот же ж… И почему сейчас я себя чувствую как нашкодивший малолетний хулиган, а?.. — с точки зрения женщин донельзя забавно нахохлился тот, на кого устремились их взгляды. — Так и знал, что не стоит вас двоих наедине оставлять так надолго… Сошлись в желании вытрясти из меня подробности, да, уважаемые сёстры?.. — ворчание не прекращалось. — Сосредоточился на собственном развитии, называется…

— Мерлин. — слегка поторопила его обладательница насыщенных салатовых радужек глаз.

— Да-да… Значится, взял я пример с эльфов и решил вывести лучшего правителя для людей — сама понимаешь, Артурия, в естественной, кхм, природе — такие сами не появляются. — пожал плечами обладатель посоха. — Но только правителя — в божество тебя решила превратить уважаемая Моргана… — мужчина довольно зыркнул в сторону слегка поморщившейся Великой Феи.

— Я знаю. — коротко кивнула ласкающая двух львов женщина. — И со старшей сестрой я поговорю после. — многообещающе посмотрела Королева Рыцарей на упомянутую обладательницу пепельных волос, настал черёд которой уводить свой взгляд. — И правду всю выясню. Но сначала ты расскажи мне всё, наставник.

— Ну… — вновь побегали взглядом по помещению золотые глаза. — Дело всё началось ещё с твоих дедушки и бабушки по обеим родительским линиям…

Разговор, который затянется до следующего утра — начался. Но едва ли кому-то из этой троицы могущественных существ требовался сон.

Четырнадцать лет спустя.

Аэдирн. Венгерберг.

Девочка Янка.

Янка никогда не была любима судьбой.

Родившись в майский праздник Беллетэйн четырнадцать лет назад в семье молодого мужчины-человека, коего и отцом-то назвать не могла, а также матери, презираемой многими полуэльфки.

Но не её квартеронское происхождение, почти неотличимое от человеческого, испортило ей жизнь. Видите ли, она оказалась оказалась горбуньей, чем её родители были обескуражены!

Можно подумать что она, Янка, была в этом виновата! Как она вообще могла повлиять на собственную внешность?!..

Тот гад, которого девочка с какого-то перепугу должна была называть отцом, сразу же возненавидел её из-за этого уродства и обвинил в этом свою жену, мать Янки. Постоянно, постоянно, ежедневно и рьяно утверждая, что в горбатости самой Янки виновата именно её мать, поскольку имела «порченную» эльфскую кровь и якобы злых чародеев в своём роду, а также ранее делала аборт.

Мать Янки сначала пыталась защитить горбатую девочку, полагая, что случившееся произошло по воле богов, но отец продолжал издеваться над черноволосой девочкой, для которой вторым именем стало простейшее и злобное «Мелкие чудовище».

— Это несчастное дитя… Такова была воля богов! Это твоя дочь, точно так же, как и моя! Что мне было делать? Удушить её? Не перевязывать пуповину? Что мне делать теперь? Вывезти её в лес и оставить там? Чего ты, о боги, от меня хочешь?! — в очередной раз вставала на защиту дочери мать, за что Янка была ей более чем благодарна.

Но однажды…

Однажды этот гад оставил Янку и её и мать ради другой женщины — подробностей малолетняя девочка не знала, или не запомнила.

Но вот что хорошо она запомнила, так то, что после ухода своего мужа мать Янки, донельзя раздосадованная этим фактом по недавнему примеру мужчины начала избивать собственную дочь.

Соседские дети также издевались над Янкой и даже бросались в неё камнями.

Первые разы она пыталась это терпеть.

Честно пыталась.

Но… Потом что-то в ней сломалось. И она принялась отвечать им тем же — кидала те же камни в обратную сторону.

О-о-о… Как они удивились подобному! Должно быть впервые увидели, когда притесняемый даёт отпор притеснителям теми же методами. Это, пожалуй, было одним единственным моментом в её нелегкой жизни… Пока не появилась она — Тиссая де Врие.

Мадам де Врие, что явилась к её матери подобно первому снегу — такой же неожиданной и великолепной. По сравнению с полубезумной матерью, чьи волосы блестели немытостью и жиром, были спутаны и неказисты — великая чародейка выглядела как болезненное напоминание о том, какой была её мать раньше.

Янка не знала, о чём их шёл разговор до того, как она вошла домой — но слова матери, услышанные девочкой в первые секунды вмиг вымыли какое-либо сочувствие к родителю.

— Забери от меня это горбатое уродище! Я не хочу её видеть! — возопила сошедшая с ума на почве горя полуэльфка, как только заметила свою дочь.

— Хм. — издала неодобрительный звук чародейка, имени которой в их первую встречу, Янка, разумеется, не знала… Но волшебница быстро исправила это, тут же представившись: — Моё имя Тиссая де Врие — ко мне можешь обращаться мадам или мадам де Врие. Идём, Янка. Отныне ты идёшь со мной — в Аретузу.

— А?.. — не успела опомниться горбатая девочка, прежде чем незнакомая женщина мягко взяла Янку за запястье и потянула её к выходу. — Хорошо…

Решила тогда она, что будет где угодно лучше, чем в родительском доме — лучше уж пойти с красивой и богатой женщиной, чем быть в один момент затравленной собаками соседей. В конце-концов, Янка сомневалась, что её определят туда, куда любят похищать молоденьких девушек состоятельного вида люди — горд в некоторой степени был её защитой от подобных посягательств.

И какого же было удивление девочки, когда она оказалась в самой настоящей академии для волшебниц!

Вот только первоначальное восхищение сменилось ещё большей грустью — на фоне местных красавиц она ещё больше замечала свои отличия. Горб, который защищал не способную нормально защититься девочку от посягательств насильников — вновь стал основной проблемой.

Как позднее думала об этом Янка — тогда-то её комплекс неполноценности и проявился во всю свою ширь, вынудив её презреть старания мадам де Врие и попытаться отправиться на тот свет банальнейшим образом, и пожалуй, даже традиционным методом… Перерезав свои вены.

Но к сожалению тогдашней Янки, и к счастью уже выросшей девушки — её учительница не оставляла свою подопечную без наблюдения и успела вовремя.

— Дура. — коротко, но ёмко прокомментировала увиденное ректор Аретузы, качая головой, да садясь рядом с ней у окна.

И страшно подумать, но руководитель столь престижного учебного заведения Севера принялась собственными руками перевязывать окровавленные запястья девушки простыми бинтами безо всякого чародейства.

После этого и последовавшего серьёзного разговора Янка окончательно отказалась от идеи покончить со своей жизнью — и не в последнюю очередь сыграл в этом решении тот факт, что её горбатость была исправлена магией. Янка лишь чуть-чуть не дождалась этого момента.