Еще несколько минут прошло без движений и звуков. Только легкий шум воздуха, проходящего через респиратор, и ровный, мощный, но спокойный стук его сердца. Видимость наконец улучшилась, и узкий тоннель, который с легким наклоном шел вниз, теперь просматривался на десяток метров. Тоннель был шириной всего в пару метров и такой же высоты. Он был утоптан, и даже имелись следы как будто бы каких-то тележек, продавивших след в прессованном мусоре. Стены были укреплены распорками, некоторые из которых явно не были второсортным материалом, а представляли собой вполне приличные деревянные опоры, потолок был обтянут ржавой железной сеткой, прибитой разномастными кольями. Сагитай обернулся назад. Преследовавшая его лавина мусора застыла далеко позади, рухнувшие сверху крупные куски непонятно из чего сделанных блоков частично засыпали проход, очевидно, сделав всю конструкцию сводов еще менее надежной. Идти назад и пытаться разгрести завал, рискуя обрушить несколько метров мусорных масс на себя, было глупо. Запах кислятины и какого-то перегара, который наверху был лишь намеком, здесь был жесток и немилосерден. Боец ощущал его даже через респиратор, который задерживал лишь механические частицы, против химических соединений тот был бессилен. Очевидно, дышать этим «перегаром» продолжительно было невозможно. Происходящие вокруг процессы окисления воровали кислород, и теперь боец понял, почему ощущал биение собственного сердца. Воздуха решительно не хватало. Нужно было выбираться. Сагитай двинулся вдоль стен, постоянно отвлекаясь мысленно на вопрос, откуда в мусорной свалке подобное сооружение. Выкопать Червям такой объем за те пару недель, которые, возможно, были в их распоряжении, представлялось маловероятным. Кроме того, материал, который использовался для опор, вряд ли можно было отыскать здесь, хотя…

Тяжело дыша и постоянно испытывая желание вдохнуть больше воздуха, он осторожно шел по едва уловимому спуску. Недостаток кислорода уже давал о себе знать шумом в ушах, слабостью в руках и холодной испариной.

Таким образом, освещая пространство перед собой, он прошел несколько минут и с жуткой отчетливостью вдруг услышал впереди топот бегущих людей. Шаги были едва слышные, тем не менее не скрывающие своего присутствия, очевидно, бежали босиком или в легкой обуви, судя по нарастанию, к нему и уже очень близко. Луч его налобного фонаря осветил четыре человеческие фигуры, бегущие, не таясь, посередине тоннеля. Незнакомый холод в груди, где на прочном шнуре в кожаном мешочке висел защищающий его артефакт, подтвердил его худшие опасения. Четыре фигуры практически без одежды, с характерными венозными рисунками на все тело и нижнюю часть лица без повреждений, очевидно, его ожидали. Трое мужчин и женщина, низкорослые и худые. Сагитай короткими очередями прицельно, вкладывая по несколько патронов в очередь, быстро семеня ногами назад, уронил первого, затем второго, затем, немного замешкавшись, ловя в прицел рыскающую из стороны в стороны фигуру, уронил третьего зомби. И уже четвертого, а точнее, четвертую встретил в упор и отступил в сторону, дав телу упасть не на него, а на пол. Быстро перечертив пространство тоннеля фонарем, он отступил на десяток метров, перезаряжаясь. Магазин с сорока пятью патронами был пуст наполовину, но сейчас думать о рациональном расходовании было некогда, и он вставил новый рожок, сразу же ловя в прицел нового зомби. Еще несколько выстрелов и отступление, затем еще один, затем еще, затем опять баба, причем та же самая – с обвисшими разноразмерными сиськами, уронив которую он снова отошел назад… И тут до него дошло. Их всего было четверо. Просто они вставали, после того как он отступал, восстанавливаясь в несколько секунд там, в темноте, и опять атаковали. У него просто не хватит патронов, чтобы действительно уничтожить их, скорее, наоборот, они доберутся до него. Ох, ему бы сейчас один из тех мечей, что принесли с собой сталкеры, почему он не попросил ни одного себе, перед тем как кинуться в эту ловушку? Или… Догадка мелькнула в голове. Если он не отойдет от тел, то экранирует их своим артефактом. Луке это мешало кормиться на расстоянии трех с половиной метров, значит, и ему нужно сделать так, чтобы они легли у его ног. А после? А после использовать нож, чтобы отрезать им к чертям головы, если он не хочет, чтобы они напали на него со спины. Занятная перспектива.

Снова набег, еще одна короткая очередь, и зомби, спотыкаясь, падает рядом, а уже слышен топот следующего и вроде как еще одного. Второй зомби бежал на него, кидаясь из стороны в сторону, отчего Сагитаю пришлось опустить прицел и стрелять ему в корпус, чтобы замедлить, а затем только, когда тот был в паре метров, прицельно выстрелить в голову, чуть сойдя с траектории его хода. Тут же подоспел третий, поймав на себя всего два выстрела. Рожок пустой, а Червь уже вытянул руки, целясь ему в лицо. Подсознательно стараясь не повредить автомат, он оставил его в левой руке, мощным правым прямым ударом встречая щуплого мужичка. Удар навстречу сотряс тело зомби, и тот, опрокинувшись чуть ли не через голову, упал в пределах трехметрового круга, который мысленно очертил себе Сагитай. Он быстро обернулся, оценивая первых двух, которые, слегка подрагивая, лежали на полу в тех же самых трех метрах от него. Мощный удар со скрипучим женским криком. Баба! Выпрыгнув из темноты, пока он оборачивался, она обхватила его ногами и руками, безумно вереща и дергаясь. Краем глаза он заметил, что тот, кого он встретил ударом, встает и движется к нему. Положение становилось отчаянным. Не в силах сорвать тварь с себя, он протиснул руку под ее ляжку и вытащил пистолет. Пальцем сняв оружие с предохранителя, он выстрел за выстрелом вгонял пули снизу вверх, прошивая ей ненужные органы с низа живота до грудной клетки. Выстрелы заставляли ее вздрагивать, но она, прекратив визжать и упершись сиськой в щиток, все еще держалась за него, дергая и раскачивая бойца, норовя увлечь с собой вниз на землю. Неожиданный удар по спине заставил его пошатнуться. Колени подломились, и он, чувствуя, что падает, уперся скорлупой шлема бабе в подбородок и, превратившись с каменную фигуру, вложился в падении на эту часть мерзкого тела. Баба обмякла и отпустила объятья. Сагитай, чувствуя опасность, перевернулся и едва успел. Еще один удар черенком пришелся не по нему, а по той самой бабе. Бегло кинув взгляд на первых двух, боец с ужасом обнаружил, что они находятся от него дальше, чем три метра, и одним прыжком, минуя тощего мужичка с дубинкой, прыгнул внутрь круга, кувыркнувшись через голову. Пистолет был разряжен, автомат тоже. Он лежал в стороне, бессмысленно светя в стену. Дышать было тяжело, а слабость от кратковременной борьбы с оседлавшей его бабой была такая, словно он провел бой с мастером спорта по самбо. Удар черенком по плечу, болезненный, но недостаточно сильный, чтобы травмировать через наплечные щитки, был звонком из настоящего. Зомби стоял сбоку, и Сагитай просто не успел среагировать. Недостаток кислорода и токсичные газы в мусорной горе, очевидно, делали свое дело. Червь что-то шипел через зубы, поудобнее перехватывая черенок. Что ж, по крайней мере он один и не так силен, чтобы представлять крайнюю опасность. Сагитай еще полчаса назад на поверхности сломал бы такого об коленку, одновременно травя шуточки с Яковом. Но тут была не поверхность. Зомби замахнулся, намереваясь сильно ударить сверху бойца, вероятно, целясь в фонарь на его голове. Места для маневра было немного, мысленно очерченный Сагитаем круг, с одной стороны которого находились первые два, а с другой третий зомби, не позволяли ему отойти со своей точки больше чем на шаг. Но и шага было достаточно. Чуть шагнув в сторону и повернув левое плечо вперед, он почувствовал, как черенок касательным движением прошел по спине, не причинив вреда, и тут же схватился за Червя, притянув к себе. Он увидел несколько удивленные глаза, словно стеклянные, с толстыми коричневыми сосудами через все пожелтевшее глазное яблоко и, не задумываясь, всадил боевой нож ему под левое ребро, ожидая, что зрачки того сузятся от боли и он закричит. Но зомби, хоть и был несколько ошарашен, боли не испытал нисколько. Наоборот, он понял, что человек практически безоружен, и тут же вцепился в маску. Не понимая, как снять ее, он бессмысленно дергал ее из стороны в сторону, в то время как Сагитай, одной рукой держа его за просторную рубаху, другой наносил ножом удар за ударом в тело гнуса. Зомби наконец случайно нащупал фиксатор забрала, и щиток приподнялся, одновременно радость осветила его лицо. Сагитай охнул и прямо через руку противника врезал ему ножом позади черепа, отчего гнус, видимо, испытавший нечто наподобие боли, вжал голову в плечи и крякнул, издав харкающий звук, одновременно потянувшись к своему затылку двумя руками. Сагитай провел переднюю подсечку и тут же сел на уткнувшегося мордой в пол противника. Нож по-прежнему торчал позади в основании черепа. Едва видя перед собой от недостатка воздуха и утомления, боец навалился на нож, раскачивая его взад и вперед, заставляя металл входить в межпозвоночный хрящ и разрушать нервный столб. Зомби задергался, издав истошный звук, и судорожно, но безрезультатно хватался за руки навалившегося на рукоять ножа человека. То, что сейчас делал боец, он не делал никогда в жизни, но он привстал, уперся коленкой в спину гнуса, отставив одну ногу в сторону, левой рукой придавил голову в пол, а правой, сжав зубы, пилил мышцы и связки противника, поливая пол коричневой густой жижей, пока наконец левая рука не отъехала вперед вместе с отделенной головой.