Трофим сделал знак сталкерам, и те остановились в паре десятков метров от фигур. Коротко выдохнув, ученый, шурша осколками посуды и пакетов под ногами, приблизился к зомби. Если Сумрак был одет в то, в чем и был пойман, а именно в кожаную куртку, джинсы и кроссовки, то его немой собеседник кроме своего внешнего вида, а именно фуфайки на голое тело, выделялся еще и пузырящейся, словно оплавленной, кожей левой ноги, которая приобрела полностью коричневый оттенок. Трофим встал в паре метров от них, освещая налобным фонарем бородатого, который, словно не замечая незваного гостя, продолжал неотрывно смотреть на Сумрака. Пауза, в течение которой Док стоял посторонним, затягивалась.

– Приветствую, – наконец осторожно сказал ученый, глядя на бородатого.

Голова Червя дернулась, и на Трофима уставилась пара коричневых животных глаз, распознать мысль за которыми было невозможно. Бородатое лицо неотрывно смотрело прямо в налобный фонарь, не мигая и не щурясь. Зрачки зомби не реагировали на яркий свет, отчего его лицо было словно пластмассовое. Свалявшиеся на голове вокруг проплешины волосы с кусками мусора добавляли эффект неестественности лица. С десяток секунд бомж, не отрываясь, смотрел на ученого.

– Это ты с ним такое сделал? – его голос был сух и треснут, словно он выковыривал слова из пустой консервной банки старым ножом.

– Мы, – коротко ответил Трофим.

– Максимку нашего… Зачем?

– Не специально. Так получилось.

Бомж несколько секунд смотрел на Дока, затем резко повернул голову и уставился на россыпь фонарей, сопровождающих ученого.

– Твои? – скрипнул он.

– Мои, – кивнул Трофим.

– Убивать будете? – спросил бородатый.

– Нет. Поговорить надо. С главным. С Лукой, – ответил Трофим, физически чувствуя, как бомж тщетно пытается пробиться за защиту артефакта к его жизненным силам. Это ощущалась, словно мышонок бегает под одеждой, легким весом и щекотанием обнаруживая свое присутствие, а закрепленный на груди артефакт холодил кожу через кожаный мешочек. Услышав имя Луки, бородатый полностью повернулся к Трофиму.

– За Лукавым пришли, ангелы? Думаете, пожгли нас в домах и теперь в рай отправитесь? – рот с несколькими зубами растянулся в страшноватой улыбке. – Нет вашего рая, и ада нет… Все здесь. Мы здесь и вы здесь. Кто останется, тот и будет. Думаешь, попугали нас, и ваша взяла? Что, думали, кончено?! – зомби качнулся в сторону Дока.

Его нога, на которой, словно плевок, застыла огромная пузырящаяся язва, очевидно, плохо гнулась.

– Что с ногой? – неожиданно спросил Трофим, меняя тему разговора.

Бомж застыл и растерянно моргнул несколько раз, осознавая суть вопроса. Затем человеческая хитрость мелькнула в его взоре, и он отвел взгляд.

– Горела нога… не тухла. Потушил чем сумел, теперь вот… Мне бы красненького, сразу бы заходила, как новая.

– Человечинки? – предположил Трофим. Бомж кивнул. – Ты мне скажи, где Луку Псараса найти, а там найдем тебе лекарство, – сказал Док.

– А-а-а… – прошипел, почти пропел бородатый. – Можете, значит… Только я не один такой. Нам всем надо красненького. Многих наших покалечили… Сожгли половину, половину в клочья… Кто остался?

Зомби резко поднял голову кверху и хрипло крикнул. Очевидно, связки действительно нуждались в жидкости, которой не хватало для нормального функционирования организма.

– Своих зовешь? – спросил Трофим, стараясь не выдавать волнения.

– А… – согласно кивнул Червь.

– Ты знаешь, кто они? – кивнул в сторону сопровождающих его людей Трофим.

Червь повернул голову в сторону людей, словно наслаждаясь чем-то, все еще невидимым и непонятным Трофиму.

– Кто? – медленно, лениво и с некоторым презрением спросил он.

– Сталкеры, – Трофим сделал паузу, ожидая реакции.

– Не знаю таких…

– Ты бы хоть своим Демонам передал, что сталкеры сами пришли с Лукой разговаривать. Иначе хорошего не жди ни от нас, ни от Псараса.

На секунду глаза зомби обрели осмысленное выражение.

– Ты знаешь про Первых Демонов?! – спросил он, очевидно, выходя из своего странного блаженного состояния.

– Да. Я знаю много чего. Кто вы и откуда, и какой вирус делает вас такими. Хочешь узнать? – предложил Трофим.

Он уже слышал отдаленные шорохи и стоны в темноте, за дымной взвесью. Более того, сталкеры встали полукругом, позади ученого, часть из них смотрела внутрь полукруга на разговаривающих, остальные смотрели наружу. Хоть автоматы и были на спинах или на поясе, не создавая видимости готовности к бою, но это было обманом. Конечно, сталкеры были готовы на все сто, и, судя по тому, что Калмык, глядя на ПДА, скрытными жестами указывал направление и количество, а сталкеры соответственно меняли углы обзора, объектов было множество.

– Не хочу. Лукавый принес нам избавление, Сумраки принесли нам плоть от плоти его, нам не нужно знать ничего от тебя…

– И все-таки передай, что сталкеры пришли к Луке.

Трофим понимал, что больше разговора не будет. Он чувствовал, как думает этот организм. Организм сейчас чувствует свою силу и потребность заживить нанесенные ему увечья. Объединенная колония вируса будет атаковать согласованно и безапелляционно. Это был простейший организм с имеющимся у него набором инструментов и жизненной необходимостью пополнить энергетический ресурс. Ученый уже видел, как из темноты и дыма выступили и выползли уродливые фигуры с перекошенными лицами и разорванными телами, сломанными ребрами и отсутствующими конечностями. Обрывки сгоревшей одежды не могли прикрыть увечий. Их сил на момент артиллерийского обстрела не хватало на полное восстановление ран, но среда с миллионами макро– и микроорганизмов толщиной в десятки метров в глубину позволяла им выжить и не умереть, превратив их тела в коричневое подобие человеческих тел, ныне больше напоминающих своим неестественным глянцевым отблеском насекомых.

– Док, назад, – послышался негромкий голос Коваля.

Трофим незамедлительно сделал несколько шагов назад, отступив вглубь отряда. Группа сталкеров тут же сплотилась вокруг него.

– Переговоры закончились? – спросил Зима.

– Видимо, да… – ответил Трофим, нащупывая пистолет.

– Э-э-э… сколько их, оказывается, осталось… – протянул Коваль, глядя на свой ПДА. – Штук тридцать, не меньше… Живучие твари.

Медленные уродливые фигуры вырисовывались из темноты и дыма. Кто-то полз по мусору, подтягивая свое тело худыми руками, кто-то соорудил костыли и, опираясь на них, двигался к людям, другие с виду шли ровно, но тела были развернуты вправо или влево, у кого-то не хватало половины руки, у кого-то обеих. Лучи фонарей выхватывали из темноты все новые и новые детали приближающегося ужаса, первые мертвецы уже были в десятке метров от людей. Собеседник Сумрака куда-то исчез вместе с самим Сумраком.

– Не давать сомкнуть кольцо! – коротко скомандовал Коваль. – Спецура, за Дока головой!

– Есть, – коротко ответили бойцы и встали рядом с ученым.

– Геть! – коротко скомандовал Коваль.

Кольцо сталкеров, окружавших ученого, быстро и синхронно расширилось. Холодно и тяжело сверкнули короткие двуручные клинки, и в головы, плечи и шеи с размаху, без всякого крика воткнулся металл. Несмотря на очевидную силу вложенных ударов, голова отвалилась только у одного зомби, которого рубанул Зима. Другие, поймав металл, заклокотали глотками. Кто-то осел наземь, чтобы получить еще один рубящий удар, кто-то пошатнулся и судорожно пытался схватить вынимаемый из тела клинок. Зомби ускорились. Теперь они ковыляли, ползли и спешили с удвоенной скоростью. Коротко застрекотали автоматы. Яков достал оба свои пистолета и по-македонски, с обеих рук, садил в голову кривому, развернутому телом зомби. Огромная сила его Desert Eagle, очевидно, с калибром 44 «Магнум» выбивала осколки и брызги с другой стороны черепа. Наконец зомби рухнул, заливая прессованный мусор под ним коричневой мякотью. Сталкеры перешли на смешанный бой, кто-то рубил с плеча, кто-то стрелял в упор из автомата или пистолета. Пара Червей вцепилась в ноги Сахарку и старалась подняться по нему, в то время как он пытался вытащить застрявший в теле другого Червя клинок. Сталкер еще не успел понять всей опасности ситуации, как Сагитай, приставив свой укороченный АК вплотную к головам объектов, разнес их в клочья длинной шипящей от попадания зараженной крови на ствол очередью. Зомби, очевидно, были слабы. Кроме того, как заметил Трофим, конечности, покрытые этакой коричневой пузырящейся пеной, были малоактивны. Скорее всего, оригинальные человеческие клетки в этом месте погибли, а имеющаяся субстанция почти целиком состояла из вирусных тел, которые не успевали полноценно восстанавливаться и деградировали до простейшего состояния, лишив объекта некоторых функций. Тем не менее количество и живучесть зомби, упрямо лезущих на сталкеров, представляли серьезную угрозу. Черви действовали молча, часто синхронно нападая на человека, даже получая очередь в лицо, они, падая, пытались зацепить его и увлечь за собой. Кто-то из сталкеров просто отталкивал сотрясающиеся фигуры ногами, разрывая расстояние и стреляя в упор, кто-то отбивал настырную голову прикладом, ловя брызги на пластиковый щиток. Сталкеры дрались жестоко, остервенело и слаженно, четко следя за спинами друг друга, вовремя врубая свой клинок в спину Червя, если нападающих на его соседа становилось больше двух-трех. Мало-помалу в этой смрадной, темной, задымленной и запыленной среде, в которой коротко стрекотали автоматы, сухо звучали выстрелы пистолетов, хрустели кости и вскрикивала нечеловеческими глотками нежить, количество зомби стало уменьшаться. Послышались матюки и перекрикивания друг с другом самих сталкеров. Свобода снова показала волчий оскал, принесенный из Зоны, где гнус был гораздо быстрее и живучее этих мусорных Червей.