– Новости у нас следующие, – без предисловий начал Коваль, опершись руками на стол. – Гнус нас не нашел. Операторы – молодцы, очень ценные кадры. Мы с их помощью теперь понимаем, что у нас и где находится. За операцию вам, бойцы, отдельная благодарность от Якоря.

Благодарность была приятна, но что с ней делать, было непонятно. Поэтому Сагитай и Яков лишь кивнули. Коваль продолжил:

– Сейчас нам больше нужны работяги, чем бойцы. Но к этому вопросу мы вернемся чуть позже. Терраны себя показали. Валдарам они не по зубам, слабых мест не найдено, но валдарнийцы быстры, они могут просто обойти наших терранов и нарваться на живых, – Коваль потянулся за сигаретами в нагрудный карман, но, вспомнив о чем-то, убрал руку. – Теперь мы видели, что гнус изобретает новые формы. У нас вчера вечером был совет, мне сталкеры все рассказали. Вас уже будить не стали, но вывод на данный момент один: мы еще не все видели и все, что мы готовим, может оказаться малоэффективным, – Коваль сделал паузу. Рука снова автоматически потянулась к карману с сигаретами, но тут же отдернулась. – Яков, того последнего, которого ты видел, видели частично только белые, точнее, почувствовали, ты видел его четко. Ребята были в коридоре на выходе, они не видели ничего. Что это было?

Яков вздохнул, набирая воздух, чуть наклонился вперед и потер ладонями колени.

– Урод это был, Коваль, редкостный. Два туловища мужских спина к спине пришиты веревкой или проволокой, посажены на руках человеческих. Восемь штук. Крепкие руки, мощные, а у самих тел руки протезами заканчиваются, только вместо кистей штыки заточенные, – Яков покачал головой. – В ближнем бою против такого шансов… не много. Залезет, защиту снимет, до тела доберется быстро, еще и по потолку как по полу двигается. Цепкий урод.

Коваль с трудом сдержался от крепкого слова. Его глаза сузились, а усы воинственно приподнялись.

– Откуда они там появились, есть предположения? Может, видел что?

– Я-то откуда могу знать? Вон операторы должны знать, их же база была, – пожал плечами Яков.

Коваль кинул взгляд на притихших операторов в гимнастерках.

– Не знают они, откуда гнус туда залез. План объекта не точный, как будто черновой. Но через ворота они туда пройти не могли, это факт. Только через вытяжные окна, но они все замаскированы и ведут из шахты черти знают куда. Их еще найти надо умудриться, вскрыть, а потом догадаться туда залезть. Если окна исключить, то остается еще одна возможность, про которую мы не знаем, но можем теперь догадаться, – Коваль сделал паузу, испытующе глядя на Сагитая и Якова, давая им время самим сообразить, какие выводы можно сделать из имеющихся данных.

Бойцы несколько секунд пытались сложить имеющиеся данные, но картина не складывалась. Возможно, она сразу не сложилась и у Коваля, но у него была целая ночь, чтобы крепко подумать. Сталкер протянул руку к стакану с водой, неприметно стоящему на краю стола, и несколькими крупными глотками осушил его. Со стуком поставив его на место, он набрал воздуха в грудь.

– Отсюда мы можем сделать вывод, что шахта имеет сообщение как минимум с одним убежищем, где находился военный, медицинский и, возможно, гражданский персонал. Убежище было захвачено гнусом. Находящиеся там военные знали о пункте наблюдения и управления роботами и направили туда своих уродов. Медицина по каким-то своим соображениям решила модернизировать гнус, возможно, их и захватили с этой целью. Но самое страшное не это. Самое страшное, что если гнус получил доступ к этому убежищу, то возможно, что он получил доступ к местоположению других стратегических объектов, в том числе гражданских убежищ. Возможно, в его рядах есть высокие чины, у которых по факту имеется эта информация.

Яков и Сагитай сидели, открыв рты. Ведь их семьи скрывались в подобных убежищах, точного местоположения которых не знают даже они.

– Что делать? – хмуро спросил Сагитай, заметно напрягшись.

– Сейчас мы не можем сделать ничего. Неизвестно, сколько подобных объектов они захватили и какие данные у них в наличии. Другие ПНУРы все еще функционируют, хотя и там у них постоянно что-то происходит, но главное, что ребята держатся. Вытащили этих, вытащим и тех, не завтра, так через месяц.

– Через месяц нас может уже не быть, – сказал Сагитай.

Коваль бросил взгляд на бойца, оставив это замечание без комментариев.

– Теперь вернемся к первому вопросу, – развернул беседу сталкер. – Оборона. Мы переговорили с Якорем. Имеющиеся у нас люди большей частью сталкеры и бывшие военные. Настоящих специалистов, которые умеют правильно положить сварочный шов или наладить механику, почти нет. Я обучил наиболее толковых, но их все равно не больше пары десятков. Да и что можно с них спросить, если они половину инструмента первый раз видят? Кроме того, им надо отдыхать, а запасных частей для терранов еще несколько вагонов. Нам нужны рабочие руки. Нам нужны терраны. Они слишком медлительны, хотя у нас есть пара идей, но для этого нужны квалифицированные рабочие. Понимаете?

Коваль опять сделал паузу, давая Сагитаю и Якову время переварить информацию и возможность догадаться, к чему он клонит. Это была одна из манер общения Коваля.

– Я могу точить на токарном, но… – начал было Яков.

– Что? – не понял Коваль. – А… нет, Яков. Я про другое. Нам нужны настоящие мастера, а вы сможете нам их добыть!

Коваль опять сделал паузу. На этот раз она действительно была необходима. Сагитай и Яков переглянулись, удостоверяясь, что они правильно расслышали сталкера. Добыть живых людей, да не каких-нибудь, а способных работать на производстве, собирать терранов. Где? Искать по мертвым деревням и городам, где дежурят валдарнийцы, простой гнус и еще неизвестно какой переделанный из кусков человека ужас? Это почти то же самое, что пойти туда, не знаю куда, найти живым то, что должно было умереть уже несколько раз.

– Где? – сипло спросил Сагитай.

– Хороший вопрос. Отсюда я начну подробнее. Все поисковые роботы оборудованы коммуникационным блоком. Наши операторы имеют доступ пусть не ко всем, но к некоторым из них. Вчера ночью они получили часть настроек из разобранных ПР, имеющихся у нас, и смогли подключиться к другим ПР с подобной кодировкой. У нас появились координаты центра военных разработок и перспективных технологий «Ладога». Именно там производились первые ПР762, а после них ПР127 и последние ДПР, и там все еще есть живые люди! – Коваль поправил усы. – Понимаете, живые люди! Двадцать шесть человек. Трудовой коллектив. Передовое производство. Все высококвалифицированные специалисты именно в этой области. Робототехника, программирование, просто станочники, которые делают свою работу лучше всех. Это – золотые резервы. Это наша оборонка. Понимаете?

– Понятно, Коваль. Еще одна спасательная операция? – спросил Сагитай.

– Да. Людей мало, поедете вдвоем. Одной машиной. У них есть своя техника и больше сотни поисковых роботов, но нет защиты от гнуса. Нет еды и нормальной воды. В общем, недолго им осталось, если не вытащить, – сказал сталкер.

– Когда выезжать? – спросил Сагитай без особого оптимизма.

– Сегодня. Сейчас. Машина готова. Еще Зима вам передал из своей коллекции.

Коваль развернулся и вытащил из-за стола два коротких двуручных меча в широких ножнах, к концам которых крепились ремни для фиксации на теле с быстросъемными защелками.

– О! – облегченно сказал Яков. – А что, Зима сам не смог передать?

– Нет. Срочно на точку его отправил. Там гражданского гнуса до черта появилось. Задача у него – отвести их в сторону, а оттуда уже накроют их. В общем, задание для тех, у кого нервы покрепче.

– Ясно, – сказал Яков. – Который мой?

Уже знакомый армейский внедорожник «Тигр» двигался по отмеченному на карте маршруту. Дорога до ЦВТПР «Ладога», которая располагалась близ Житомира, и впрямь представлялась не особо сложной, по крайней мере, исходя из инструкций Коваля. Ехать нужно будет через южную часть Зоны, по территориям кордонов, где нет аномалий. Зона теперь проползла в сторону разбередившей ее радиации на запад километров пятнадцать. Выбросы, уносящие жизни всех живых, оставшихся без укрытия, практически прекратились. Мутанты двинули на новые занимаемые Зоной территории. Кроме того, после того как сталкеры объединились, прекратив междоусобицы, и практически уничтожили гнус, который выжирал Зону гектарами, мутанты перестали атаковать людей. И, что говорить, философия группировки «Свобода» прочно взяла верх в умах всех людей, находящихся в Зоне. Обходить Зону с юга планировалось через несколько рукавов реки Припять, где мосты, построенные еще в прошлом веке, исправно выполняли свою функцию. В силу своего положения мосты не отмечались в картах военных как объекты для уничтожения. После форсирования реки Припять следовало добраться до населенного пункта Дитятки, где и ранее-то не было практически народу. После Дитяток Приборск, Иванков, Песковка, Кочеров, и уже по хорошей трассе до Житомира. Между указанными пунктами существовало еще с десяток пунктов поменьше, но в действительности, по имеющейся информации, гнус с той стороны хоть и приходил, но был только гражданским. Снайперы издалека отстреливали им головы, уничтожая гнус либо лишая управления, оставляя лишь оболочку, выжирающую жизнь в пределах досягаемости своей способности. Сталкеры называли такую территорию «черным поясом». На него неохотно заходил сам гнус, поскольку там не было ни питания, ни шансов добраться до далекой зеленой полосы, где находились снайперы. Поэтому черный пояс был практически безопасен для таких бойцов, как Яков и Сагитай, которые, как два умудренных боями волка, не спеша погрузились, проверив и перепроверив снаряжение, провизию и связь, а теперь, на ходу открыв люк, вдыхали запах врывающегося в салон воздуха.