Я потянулась, перехватывая его губы. Лучше целоваться, чем бесконечно обсуждать как оно лучше — рисковать жизнью рядом с близким человеком или отсиживаться в безопасности, гадая, жив ли он ещё.

* * *

Я медленно открыла глаза, недоверчиво оглядываясь и убеждаясь, что декорации вокруг не изменились. Приснится же такое, прости хоспади. Я сидела в стриптиз-баре, одетая в лучших традициях фанатов BDSM. Кожаная юбка, блузка с декольте до пупа, туфли на шпильке высотой с Эйфелеву башню. Покуривая сигаретку в изысканном мундштуке, я наблюдала за танцем горячих немецких мальчиков. Каспер неплохо смотрелся на пилоне, Кох отплясывал в кокетливом фартучке, едва прикрывающим прелести, а на Хайе не было ничего кроме колпака Санты. И вот спрашивается у кого ещё недотрах? Сколько ещё мы с Фридхельмом будем обходиться целомудренными поцелуями и объятиями и то украдкой? Он кстати тоже был в моём сне, я аж покраснела, припоминая, чем закончился его приват-танец. О чёрт, а ещё я совала в стринги Шнайдеру почему-то доллары и лупила его почем зря стеком. Чур меня!

— Похоже нас ждёт веселый денек.

— Не завидую я тебе, Шнайдер.

То-о-очно, мне же ещё нужно продумать каверзные задания для этого павлина. Шнайдер, смотрю, косится на меня с какой-то опаской. И правильно делает. Помнит наверное, на что я способна. Стоп, а куда это он собрался?

— Шнайдер, ты кажется кое-что забыл.

Тот нехотя повернулся, воззарился на меня привычно разбешенным взглядом, и в конце концов решился на язвительное:

— И чего же принцесса хочет?

Принцесса хочет нормальный горячий душ, кофе со сливками и пышный омлет с сыром, но увы придётся ограничиться куда более скромным набором.

— Нагреешь мне воды для умывания и можешь подавать завтрак.

Шнайдер грохнул передо мной кружку, едва не перевернув горячий кофе мне на коленки и так же плюхнул кое-как состряпанный бутер. Ну всё красавчик, ты напросился.

— И не забудь сегодня обращаться ко мне «ваше высочество».

Вот это его перекосило, как бы ранний инсульт не свалил. На пару секунд я засомневалась, а не перебор ли это? Можно было конечно благородно отделаться пустяковыми заданиями, но к счастью я быстро вспомнила, каким козлиной он периодически бывает. Да и парни меня не поймут, так что вперёд, мой «тёмный дворецкий».

— Терпи приятель, карточный долг есть карточный долг, — приободрил его Крейцер.

— Завтрак подан, ваше высочество, — сквозь зубы процедил он, продолжая испепелять меня взглядом, причём самое приличное, что читалось в его глазах было «Сучка». — Что-нибудь ещё?

— Пожалуй, да. Негоже принцессам ходить в грязной обувке, — как раз собиралась привести в божеский вид свои «дизайнерские» сапожки. — Что тебя так смущает? Бери тряпку, гуталин и вперёд.

Шнайдер с такой силой сдёрнул с меня сапог, что едва не вывихнул щиколотку.

— Аккуратнее, — шикнула я, прекрасно понимая, что охотнее всего он бы сейчас эти самые ноги мне переломал.

На всякий случай ретировавшись на свою койку, я задумалась, чем бы ещё осчастливить своего строптивого «слугу».

— Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? — тихо спросил Фридхельм, наблюдая, как Шнайдер со злостью орудует щёткой.

— Он это заслужил.

Ты смотри, какой сердобольный! Уже забыл, как этот гад его отметелил?

— Может и так, — Фридхельм смотрел на меня с укором и… сожалением что ли. — Но ты же не такая, чтобы становиться на его уровень.

Я открыла рот, чтобы выдать возмущённую тираду… и промолчала. Он же и половины не знает, что творил этот озабоченный козёл. И вообще нельзя быть таким чистоплюем! Но с другой стороны я полюбила его именно таким, к тому же не могла не признать, что отчасти он прав. Одно дело в праведном гневе приложить ублюдка, который тебе напакостил, а другое — изводить мелкими унижениями. Честно говоря, особого удовольствия я от своей мести не получила. Ладно, пусть выполнит ещё одно простенькое задание, и будем заканчивать этот цирк.

— Найди место, где снег почище и набери пару вёдер.

В последнее время я добровольно взяла на себя эту повинность, ибо меня не устраивало, что эти лентяюги зачастую притаскивали какую-то смесь грязи и травы. Дождавшись, пока Шнайдер свалит, парни подсели ближе.

— Признавайся, что ты ещё для него придумала? — полез выспрашивать Каспер.

— Да пусть принесёт снег и, пожалуй, хватит с него, а то ещё действительно не переживёт удара по самолюбию.

— Как-то маловато, — хмыкнул Крейцер. — Он вон как над нами изголялся.

— Ну так что мне становиться на его уровень? Заставить прокукарекать три раза со спущенными штанами?

— А давай, — оживился Каспер.

— Мальчики я, в отличие от вас, давно уже вышла из детсадовского возраста, — вот куда меня опять несёт? — учитывая что вы, мужики, взрослеете куда медленнее.

— Ты где опять набрал эту дрянь?

Нет, он что издевается? Самому же придется это пить.

— В третий раз я не пойду, — прошипел Шнайдер.

— Ещё как пойдёшь, — я кивнула в сторону леса. — Отойди подальше, я уверена, там полно чистого снега.

Шнайдер оскалился в фирменной гримасе и шагнул ближе, почти вжав меня в земляную стену окопа. Почти, но всё же видимо помня, чем грозит явное нарушение границ.

— Даже не знаю, чего мне хочется больше, — он со злостью оттолкнул ногой ведро. — Придушить тебя или выебать.

Опять за своё? Получил же уже разок по яйцам категорическое «нет». Мало?

— Слава богу, у меня такой дилеммы нет, — думаю он догадался, что правильный ответ будет «придушить однозначно».

Проснувшееся мимолётное сочувствие мигом улетучилось. Некстати вспомнились подъёбки, которыми он изводил «Карла». Значит ты у нас гомофоб? Ну-ну.

— Ещё задания будут, ваше высочество? — язвительно выплюнул Шнайдер, грохнув у порога вёдра со снегом.

— А как же, — лучезарно улыбнулась я. — Я тут подумала, ты же у нас такой красавчик, что ж с девками не везёт? — я состроила сочувственную мордашку. — Хм-м, наверное, дело в том, что ты не умеешь красиво ухаживать, но ничего, всё поправимо. Главное побольше тренироваться, а поскольку девушек кроме меня здесь нет, придётся тебе учиться на своих приятелях.

— Чего-о-о? — вот она высшая степень охиреоза.

— Ты же хочешь закрыть карточный проигрыш? Ну так вот, подкатишь к первому, кто войдёт в землянку, и свободен.

— Ах ты стерва, — прорычал он. — Ты соображаешь, что несёшь?

— Да что ты так бесишься? Я же не предлагаю тебе ни с кем переспать, — невинно продолжила я. — Пара комплиментов, пригласи его на прогулку, в крайнем случае сделай массаж. Главное — чтобы он не послал тебя в первые же минуты, иначе не засчитаю.

Вот теперь он действительно готов придушить меня.

— Нет, можешь конечно отказаться, — покладисто предложила, глядя на его перекошенную от бешенства мордаху. — Я придумаю что-нибудь ещё.

Мы обернулись на стук двери, и я не сдержала довольной улыбки, увидев Хайе. Карма она, сука, такая.

— Ладно, — прошипел он мне на ухо. — Но если ты потом не объяснишь, что это был розыгрыш, я сверну тебе шею.

Он неуверенно шагнул к ничего не подозревающему Хайе.

— Не-е-ет, погоди, пусть парни вернутся. Они заслужили увидеть это шоу, согласен?

— Я тебе это ещё припомню, мелкая пакость, — пробормотал Шнайдер.

Но деваться ему было некуда. Как миленький дождался возвращения товарищей. Ну, погнали, попкорна мне да побольше.

— Ты сегодня неплохо выглядишь, — натужно начал горе-соблазнитель. — Никак хорошо выспался?

— А? — Хайе с трудом заставил себя оторваться от изучения пайка. — Я всегда хорошо сплю.

Шнайдер подзавис, явно не зная, как продолжать начатое. Парни тут же пересели ближе, почуяв свеженький пранк.

— Может, пойдём прогуляемся?

Ну, кто так подкатывает? Небось рассчитывал, что Хайе догадается, что это розыгрыш, и как-то подыграет ему.

— Я только что вернулся с улицы, — пробубнил Хайе, продолжая наворачивать тушёнку. — Мороз такой, что аж яйца звенят, так что гуляй сам.