— Я нашел свой стиль когда научился имитировать движения змеи, и это стало в итоге огромной проблемой для противников. Непредсказуемость моего стиля.

Зур”дах вдруг встрепенулся.

Точно! Вот, что его движения мне напоминали! Змея — один в один!

Действительно! Удары хлыста, фигуры им выписываемые, резкость, рваность и скорость сильно напоминали что-то змеиное.

— Твоя задача не найти свой стиль, а добавить в свои движения гибкости, плавности. И если любому другому ребенку такой совет я бы не дал, то у тебя есть Баланс, он спасет тебя от естественных ошибок, которые бы допустили новички. Поэтому попытайся имитировать каких-то насекомых, повторить их движения — неважно каких. И неважно как смешно и нелепо это будет выглядеть. Это поможет тебе преодолеть твою зажатость и скованность. Добавить расслабленности именно в движениях с копьем, понял?

Зур”дах кивнул.

— Времени у тебя мало, но оно есть. Попытайся.

По пути в казармы Зур”дах обдумывал сказанное Наставником и застыл на тренировочной площадке. Она пока пустовала. Их группа еще не вернулась с тренировки с гноллями. Всё же, несмотря на выходку Маэля, дроу принудили гноллей продолжать служить тренировочными мешками для гоблинят-мутантов, сколько это необходимо.

Тупое тренировочное копье было в руке.

Почему бы не попробовать сейчас?

Да, насекомого рядом не было. Но Зур”дах хотел попробовать сделать что-то другое. Что-то необычное. Показанные Наставником навыки вдохновляли и заставляли взглянуть на всё под другим углом. Он дико устал от тренировки, но попробовать пока никто не вернулся что-то новое хотелось сильнее. Сам бы он никогда не подумал в этом ключе, но черный гоблин дал ему толчок и прямое указание.

Сначала он расслабил собственное тело раз двадцать войдя и выйдя из Баланса. Получалось легко. Войдя в него в очередной раз он застыл.

Оперевшись на копье он вдруг сделал легкое движение. Просто махнул, будто прогонял муху. Но он почувствовал, что должен повторить все стойки и удары, которым их обучил однорукий. Так было надо.

С одним отличием. Теперь он делал это непрерывно. Одно движение следовало за другим, одно вытекало из другого. Они всегда тренировали одиночные выпады. Удар должен быть смертельным. Удар-смерть. Так учил однорукий. Но это же и заставляло их зацикливаться на одном ударе. Теперь же он делал по-другому.

Зур”дах добавил во всё это перекаты и прыжки. Он пытался постоянно атаковать, находиться в непрерывном движении. С каждым выпадом гоблиненок всё больше ускорялся.

Переходы и перекаты чередовались с атаками в воздух. Все вокруг — звуки, строения, Ямы, прошлое, будущее, настоящее, тренировки, — всё размылось, стерлось. Ни единой мысли о постороннем — только Зур”дах и копье.

И это было сложно…и хорошо. Совершенно неожиданно в движениях, тысячи раз повторенных на тренировках, появилась небывалая легкость. Нанося удары по невидимым противникам, Зур”дах успевал расслабить руку. Тут ударить сильнее и чуть поднажать, а тут слабее и отпустить.

Будто только сейчас все эти приемы, удары, стойки, выпады, начали укладываться как следует в его теле.

Это было не то, о чем говорил Старший Наставник, но это было что-то близкое. Во всяком случае, за несколько минут такого интенсивного боя, Зур”дах ощутил себя свободным. Когда он хотел то ускорялся вместе с выпадом, а хотел — замедлялся и тянул его за собой по полу, резко взмывая в прыжке. Удары, он это явственно ощутил, обрели небывалую точность и остроту. В подобные моменты, их было несколько, он словно не управлял копьем, а лишь следовал за ним.

Вместе с обновленными движениями пришла внутренняя расслабленность. Зур”дах менял стойки, стелился над землей, атакуя неизвестного противника — то крупную тварь, то десяток мелких. Всё это было в его воображении.

Он что-то почувствовал. Через миг он понял что. На десяток мгновений он вышел за пределы просто заученных движений.

Всё прекратилось. Неожиданно. Резко. Неприятно.

Зур”даху хотелось кричать от обиды.

Вернулись свои. И постороннее присутствие моментально сбило весь ритм, настрой и ощущение легкости.

****

Две недели до смотра пролетели незаметно. С тренировками всегда так. И чем ближе к дню смотра, тем больше нервничали дети, но не все; Саркх делал вид, что ему всё равно, Маэль предвкушал, Кайар волновалась, Тарк ходил хмурый, потому что на тренировках с гноллями не всё шло гладко.

Зур”дах…Зур”дах теперь хотел повторить то особое состояние, которые уловил после показа Наставником своего стиля. Но ни единой возможности для этого больше не выдавалось. Наставник отпускал его теперь позже, когда все дети уже были в казарме, а однорукий снаружи. А при остальных детях он даже начинать боялся. Он сразу знал, что не получится. Что они помешают ему. Не то чтобы он не пытался, — пытался. Но каждый раз его что-то отвлекало, и это еще больше бесило его. А уж в таком состоянии лучше даже не начинать свою тренировку.

Однако Наставник и так был доволен. Он заметил стремление Зур”даха и что тот стал двигаться свободнее, легче. Но сам гоблиненок знал, что это всё ничто по сравнению с тем, что возможно ощутить когда попадаешь в особое состояние.

— Собираемся! — рявкнул однорукий, — Нам пора, Хозяин ждет!

Зур”дах встал, а за ним и все остальные. Дети только проснулись, и уже ожидали снаружи казарм. Все ждали.

Тренировок сегодня не было. Сегодня предстоял смотр у Хозяина.

Вся их группа отправилась на левую сторону Ям. Именно там находились Ямы, в которых держали тренировочных животных и где располагалась главная Яма Хозяина. Это была не та Яма, в которой сражались Старшие. Эту они видели лишь издали, когда тренировались с тем же Шустряком, и теперь получили возможность рассмотреть её вблизи.

Яма напоминала огромный кратер глубиной с сотню локтей, а шириной и вовсе с тысячу. Места для боев в ней было более чем достаточно. От низа вверх она расширялась,поднимаясь уступами, на которых располагались каменные лавки трибун. Однако сегодня там было пусто.

В Яму вело несколько широких ходов, забранных железными решетками – оттуда, очевидно, должны были выпускать тварей. Сами же дети вслед за одноруким спустились в подземные помещения, примыкающие к этой Яме, уже вполне напоминавшей размерами полноценную Арену.

Галдеж и разговоры прекратились едва они очутились в мрачных и тихих подземных комнатах Ямы. Голые стены, цепи, решетки – это скорее напоминало тюрьму, чем место, где готовятся дети-бойцы перед боем.

Пахнет…старой кровью, — вдруг подумал Зур”дах. Взгляд сразу зацепился за стойку с оружием — боевым, а не тренировочным как обычно.

— За мной, — напомнил детям однорукий и вывел их в большую комнату, из которой шел тоннель наверх, на Арену.

Тут все дети и разместились, просто сев на пол. Только теперь послышались разговоры и робкие вопросы.

— А местечко-то, — заметил Маэль, — Мрачное.

— Еще бы не мрачное, — услышав его замечание ответил однорукий, — Раньше тут была настоящая Арена — тут погибли сотни бойцов и тысячи тварей; тут всё пропитано их кровью и потом.

Зур”дах и сам ощущал, что зайдя в комнату на него нахлынуло не свойственное ему волнение и беспокойство. Казалось, будто сами стены этой большой комнаты испускали волны страха, впитанные за сотни лет.

Пока с этим странным эффектом заброшенной Арены он справлялся.

— Теперь Арена заброшена и используется только для проверки сил и навыков таких мелких засранцев как вы, — уже чуть громче сказал однорукий, — А теперь ВСЕ! Слушайте сюда!

— Выходить будете по одному, в зависимости от круга и силы, мы со Старшим Наставником уже определили очередность, но вы и сами должны догадаться кто из вас где будет.

Значит, — подумал Зур”дах, — Я — последний, а передо мной Маэль.