В мгновение изменившаяся расстановка сил воодушевила гоблиненка.

Шаг за шагом он начала приближаться к пауку, держа кулаки наготове. Полностью сконцентрированный и готовый драться.

Теперь наступила очередь паука быть осторожнее. Зур”дах попытался несколько раз напасть, но паук взмахами лап отгонял его как надоедливое насекомое, сам при этом не нападая.

По всей видимости, скорость и у паука и Зур”даха была примерно равна. По крайней мере гоблиненку так казалось.

Еще два раза Зур”дах попробовал напасть, сблизиться, - но пришлось самому уворачиваться от пасти насекомого, полной странных костяных отростков, выглядевших угрожающе опасными.

Почти сразу после этого паук сам в ярости атаковал.

Гоблиненок пропустил неожиданный и резкий удар в руку, но и сам нанес удар по желваку, приложившись как следует.

Паук зашипел, и сразу попробовал атаковать, обхватить его всеми лапами, прижать к себе.

Лапы чиркнули по плечам.

Зур”дах оттолкнулся назад, и как выпущенный снаряд отлетел от него, разрывая дистанцию. Лапы твари схватили пустоту.

Вот теперь все было по-другому. Теперь он знал, что может дать отпор, и как это сделает. Надо только измотать паука, быть быстрее, и не бояться.

Но и такое непродолжительное прикосновение оставило тусклые синие полосы на плечах, и одновременно украло немного сил.

Следующие несколько минут уже паук перехватил инициативу, и попеременно атаковал и отступал, осторожно и неумолимо преследуя гоблиненка.

Все эти разы Зур”даху не удавалось его достать.

Зато лапы паука успевали оставлять заметные отметины на его теле. Тварь явно почувствовала ту дистанцию, на которой могла безнаказанно ранить противника, сама при этом не получая урона.

Силы неумолимо утекали с каждым пропущенным ударом-царапиной. Зур”дах ощущал это как небольшую слабость, которая с каждым мгновением усиливалась.

Гоблиненок понял, что таким образом его просто изматывают, чтобы потом просто добить одним мощным и окончательным рывком.

Сжав кулаки, он сам кинулся к пауку. Тот сначала шарахнулся, а затем и сам рванул навстречу.

Зур”дах увернулся от летящих в него лап. Поднырнул под туловище, которое находилось на высоте его груди, и изо всех сил ударил в брюхо ненавистной твари.

Паук отлетел, нелепо сжав пучком лапы.

Еще мгновение, и он, вихляя, поднялся. Зато Зур”дах сразу же ощутил легкий прилив сил и уверенность в себе. Уверенность, что он может наносить твари удары.

Раны-полосы, оставленные паучьими лапами на плечах, затянулись.

Зато теперь в брюхе у паука сияли фиолетовым две крупные отметины. От его кулаков.

Нужно атаковать сейчас, понял вдруг Зур”дах.

Не ждать, пока паук придет в себя.

Гоблиненок метнулся к пауку. Тот отпрыгнул.

Зур”дах в прыжке догнал его и ударил ногой по лапе.

К лицу Зур”даха метнулись лапы паука, но они были чуть медленнее чем прежде. Зур”дах успел ударить по обоим и отскочить.

Сил вновь стало больше. А вот паук стал медленнее.

Еще несколько раз тварь пыталась отскочить подальше и передохнуть пару мгновений, но гоблиненок догонял его и наносил один удар за другим, в основном по лапам, не давая времени на передышку.

Лезть под брюхо как в первый раз он не рисковал. Теперь наступила его очередь истязать паука.

С каждым пропущенным пауком ударом, наносить новые становилось все проще. Лапы покрывались фиолетовыми отметинами, становясь цвета тела Зур”даха.

Всего десяток минут погони, и на лапах паука не осталось ни одного синего места.

Сам же Зур”дах лишь набирался сил, и умудрялся теперь избегать ответных вялых ударов. Силы неустанно пребывали.

Когда же лапы оказались полностью истерзаны ударами, паук вдруг просто рухнул не в силах бежать или серьезно сопротивляться. Только жвала беспомощно щелкали при попытках гоблиненка ударить в туловище. Приходилось сохранять осторожность.

Зур”дах продолжал избивать паука, пока тот не стал совершенно беспомощным. Лишь тогда мальчишка приступил к брюху паука, и то, атаковал он сзади, чтобы пасть твари не дай бог не цапнула его.

За одну минуту, все было кончено.

Паук полностью стал того же цвета что и мальчишка.

Когда исчезло последнее синее пятно, - он внезапно начал терять очертания, а его энергия, - теперь фиолетовая, - скрутилась в маленький вихрь, который с силой воткнулся в лоб Зур”даха.

Ощущалось это как легкий безболезненный укол, после которого вся энергия паука оказалась в теле гоблиненка.

Он остался один во тьме.

Только вот внутри него начало что-то меняться. Исчез голубой силуэт, и снова все его тело накрыла тьма.

Зур”дах потерял сознание.

****

Заставило пробудиться сознание гоблиненка неприятное и непривычное ощущение, - будто его тело выкручивали как мокрую тряпку.

Что-то силой пыталось войти в каждую клеточку его тела, в каждый орган, даже в мозг. Боль от легкой в мгновение усилилась до настолько невыносимой, что он закричал.

Перед глазами мелькали какие-то странные картины.

Странного вида красная спираль, и соединяющаяся с ней, явно чужеродная, черная спираль, с едва различимой меткой черного паука. Телу стало жутко холодно. Захотелось свернуться калачиком, как младенец и спрятаться куда-то подальше. Забиться поглубже в угол, желательно теплый.

Вот только тело совсем не слушалось, и не могло пошевелиться.

Зур”дах вообще не ощущал тела. Лишь чувствовал: с телом что-то происходит, какие-то болезненные и необратимые изменения.

Значит, победить паука это еще не все? Должно произойти еще что-то?

Вот только что именно с ним происходит, он не понимал. Его ни о чем подобном не предупредили.

Холод пропал так же внезапно, как и появился. И уже через мгновение Зур”дах почувствовал прикосновение, сначала одно, - будто провели по телу волоском, - потом другое. Прикосновения начали множиться, сотни волосков щекотали тело, однако смеяться совсем не хотелось. Хотелось кричать от страха и ужаса.

Осознание пришло еще через несколько мгновений.

Это не волоски, - это лапки.

Лапки сотен маленьких паучков, которые ползают, шарятся по его телу.

Он попытался пошевелиться, скинуть их, - и не мог. Тело не двигалось.

Зур”дах и кричать теперь не мог, кто-то крепко сжимал его рот, - это были те самые маленькие мохнатые лапки. Он стал просто мычать от страха, это все что он мог. Стало действительно жутко до дрожи.

Но просто шевеление паучков быстро закончилось. Началось другое.

Лапы паучков стали разрывать его кожу.

Каждый разрыв, - крохотная вспышка боли, - похожее на надрез острым ножом. И каждый такой надрез пульсировал кровоточащей раной. Вдруг немой вопль разорвал горло гоблиненка, - крик почему-то просто не прозвучал, - паучок зарылся внутрь раны.

Один. Потом второй.

Тело гоблиненка выгнуло дугой от боли. Сотни паучков начали зарываться внутрь его тела, шевелясь там противными комками вспыхивающей боли.

В какой-то момент сотни этих вспышек боли слились в одну большую пульсирующую БОЛЬ.

Тело стало сплошной открытой раной, в которой нагло копошились мерзкие насекомые. Такой боли Зур”дах еще никогда не испытывал. Сознание горело, глаза горели, рот горел, глотка горела, а через рот внутрь продолжали проникать паучки,- теперь он не мог кричать и задыхался. Бесконечно. Но удушье не приходило. Тут воздуха просто не существовало.

Насекомые насильно перекраивали его тело изнутри.

Последними, что они изменили, - были глаза. Они разорвали его глаза и поселились там, как в гнезде.

Зур”даха накрыла тьма. Тьма, которую он так долго ждал, потому что она принесла блаженную прохладу и облегчение от боли.

Все закончилось.

****