Обозленный камнеед начал плеваться вправо - влево, ориентируясь исключительно на звук и запах. Глаза у него отсутствовали.

— Вот дрянь! — выдавил охотник, который пытался зайти справа к твари, и еле успел отскочить от сгустка противной жидкости.

Выплюнутая кислота разъедала камень там, где падала. Он зашипел, оплавился, и растекся лужей.

От кислоты камнееда никакие доспехи и крепость тела на помогали. То, что легко разъедает камень, любое живое существо в миг растворит на мельчайшие частички.

Поэтому, тут нужно было действовать исключительно на скорости реакции. Но даже неповоротливость у камнееда была лишь иллюзией. Через мгновений, тварь проворно прыгнула ровно туда, где находился второй охотник определив его по шуму. Со скрежетом, мощным толчком она почти выпрямила тело во весь рост, и мотнула головой.

Охотник увернулся и успел всадить копье между колечек твари. Это были, помимо рта, уязвимые точки на теле твари, вот только попробуй попади в них, когда тварь постоянно крутится-вертится.

Тычок, и охотник отпрыгнул.

На лезвии копья остались капли серой крови.

Тварь негодующе взревела.

— Побыстрее там заканчивайте! — рявкнул Ксорх, — старика выбьете из транса, он не любит шума.

— Ладно тебе, — ухмыльнулся один из охотников, — Дай немного поиграть, и так делать нечего.

Однако увидев серьезный взгляд вожака осекся.

Дальше дело пошло быстро и без лишней возни.

Оба охотника буквально затанцевали вокруг твари, которая плевалась по сторонам, бросалась на них, но не могла нанести ни одного точного удара или попадания. Они наносили сотник тычков-ударов между сегментами брони, и там уже явно выступала серая блестящая кровь.

А когда тварь совсем озверела, обезумела от беспомощности,улучив момент, проткнули небо, достав до ее крохотного мозга.

Оба выдохнули, и стряхнули кровь с копий. Повозиться все же с червем пришлось, несмотря на абсолютное преимущество гоблинов в скорости.

Для них подобный зверь не был в новинку, поэтому они прекрасно знали его скорость, возможности, слабые и сильные места и не боялись его.

Оба весело переговаривались стоя над трупом убитой твари.

Однако радостное настроение этих двоих, быстро прервал вновь появившийся гул, вновь исходящий от стены.

— Проклятье! Еще один? — воскликнул Тархан.

Камнеед оказался вовсе не один.

Через пару десятков мгновений стены в разных местах, одно за другим, начали трескаться, рушиться, осыпаться грудами камней, и в пещеру вывалилась дюжина червей-камнеедов. Целая стая.

— Чтоб вас шарки жрали! — воскликнул Ксорх изумленно.

Он выхватил копье и оставил шамана одного. Сейчас понадобятся все кто может сражаться.

И времени терять было нельзя. По одному легкие противники, - сбившись в стаю, камнееды могли все вокруг заплевать, не дав шанса даже подобраться к ним.

Нужно их убивать сейчас, пока они только вывалились и еще толком не пришли в себя.

— Все вместе! — крикнул Ксорх, и все разбредшиеся по пещере охотники рванули с копьями наперевес к нему. Опасность нужно погасить в зародыше, и быстро.

****

Ксорх сидел заляпанный кровью с головы до ног. И своей, и камнеедов. Впрочем, в таком же состоянии пребывали и остальные члены его отряда.

Сейчас он вновь сидел рядом с шаманом, и следил за его зрачками. Все по-прежнему, видно только белки, а дыхание такое же ровное.

Пока они устроили целую бойню в пещере, старик даже не шелохнулся, не проснулся, и не услышал ничего. Что ж, это было и хорошо, и плохо. Хорошо потому, что транс все же не прервался, а плохо…

Значит, — подумал Ксорх, — у него там все очень серьезно.

— Оттащить эти туши в крайний угол. — устало приказал Ксорх, указав на мертвые тела камнеедов двум не участвовавшим в сражении Охотникам. Их задачей было охранять шамана, не допустить, чтобы хоть один червь добрался до старика. Нехотя, они подчинились приказу Ксорха.

Тащить вонючие, истекающие зловонной жижей туши, никому не хотелось. Но со Старшим Охотником не спорят.

Время шло. Охотники ждали. Туши были свалены в кучу в крайнем углу. Кровь камнеедов уже засохла и частично впиталась в каменный пол.

С момента нашествия тварей прошло как минимум три часа, и вот теперь, наконец, шаман вышел на контакт.

Он все так же не вырывался из сознания крысы и не просыпался. Просто вдруг начал говорить, не открывая глаз, рывками, короткими рублеными фразами.

— В пещере…Вижу троих…жду…

— Еще один…

Понемногу он обрисовывал обстановку внутри пещеры, той пещеры. Сколько детей выжило, что они делают, распустились ли цветы, появилось ли что новое. Ведь за год случится могло что угодно.

Уже через несколько часов, по редким сообщениям старика, они знали общую картину происходящего.

— Наш в порядке, — прозвучал его голос, — Делает все правильно. Объяснил остальным что нужно.

Нашим был один из детей семейства охотников. Один прошедший Поглощение посылался всегда, - чтобы в случае, если все пойдет не так, он один точно мог вернуться с двумя добытыми цветками. Два цветка были минимумом, необходимым для продолжения сна Предка.

В добавок, обычно он мог направить остальных гоблинят так, чтобы самому точно выжить, и чтобы уж они точно отвлекли внимание от его попытки добыть цветки. И это не считая того, что он был сильнее любого из них, и мог просто отобрать у кого-то раненого добычу.

— Двинулись...Прошли кусты….Дерутся с шаровиками…Первые цветы добыты...

Ксорх и еще несколько охотников незанятых делом внимательно слушали речь шамана.

— Плохо…Вместо одного Страха — трое...расплодились...

Охотники нахмурились…

А вот это было неожиданно…и плохо…это затрудняло выживание даже тех немногих, кто должен выжить.

В прошлый раз страж, существо поселившееся в пещере, многоножчатая плотоядная тварь — был всего один. А если сейчас Стражей три, это значит...значит выживших сегодня будет меньше. И запас цветов, соответственно тоже.

— Половина убита… — безэмоционально сказал шаман, — Необходимое количество спаслось. Минимум должен быть обеспечен.

Охотники облегченно выдохнули.

Правда, никакой гарантии того, что выжившие в пещере дети доберутся обратно в целости и сохранности — не было. Оставалось уповать лишь на то, что необходимая часть детей все же благополучно пройдет тоннели.

***

Ксорх увидел прошмыгнувшую крысу лишь тогда, когда она уселась между ногами шамана.

Глаза старика открылись.

Он тяжело задышал. Попытался подняться. Получилось со второй попытки, и то, с большим усилием.

Хорошо что он всегда носил с собой палку на которую опирался в подобные момент. Слияние с сознанием крысы всегда его сильно выматывало. Но с каждым годом все сильнее. А замены его способностям нет и не было.

Похоже, — подумал Ксорх, — скоро нам понадобится новый шаман, а его ученики еще не подросли и такими способностями еще не обладают. Пока не обладают.

— С пробуждением. — поздравил его Ксорх.

Тот лишь махнул рукой. Сейчас ему было не приветствий.

Старик вернулся в свое тело, и вновь ощутить его было блаженством. Особенно после управления таким существом как крыса.

Каждый раз, после такого длительного контроля над крысой, он ощущал что бессознательно забирает какие-то крысиные повадки себе.

Поэтому некоторое время, старик расхаживал взад-вперед, и вновь обретал уверенность в движениях и в собственном теле.

Вдруг, один из охотников дежурящий у стены, навострил уши и приготовил копье к бою.

Остальные насторожились одновременно с ним.

С громким звуком из дыры, на высоте нескольких локтей, вывалился первый малец.

Подбежавший Охотник успел его подхватить.

Мальчишка тяжело дышал и был весь в крови и ссадинах. Типичная картина для тех из детей, кто возвращался с Испытания.