- Боже, я же не знала, что у матери князя есть воспитанница, - выдохнув произнесла пораженная Сарасова. – В тот день, когда мы впервые увиделись – там, на кладбище, я ничего не знала, а только хотела навестить мать Андрея Петровича, они же с Надей мечтали быть вместе.

- Я не хочу продолжать сей бессмысленный разговор, - тихо и вымученно произнесла Мари. – Давайте сделаем вид, что этого разговора не было, а мы с вами никто друг для друга.

- Марьяна, прошу тебя, - протянула к ней руку княгиня. – Я хочу узнать тебя.

- А я хочу никогда вас больше не видеть, - отрезала та, снимая кулон с шее. – Вот это кажется принадлежит вам? А мне не нужно ничего, что связано с вами.Мари положила кулон на стол рядом и направилась к выходу.

- Граф Оранский был моим отцом и вашим возлюбленным, - сказал она на последок, наблюдая как вытянулось лицо княгини. – Может эта новость вас добьёт.Марьяна бросила прочь, слыша позади сначала голос Сарасовой – она пыталась её остановить, а затем Аглаи, та хотела что-то спросить, но девушка хотела только одного – побыть наедине со своими мыслями. Мари выбежала на крыльцо, осознав что в доме забыла бурнус, а дождь так и моросил - то усиливаясь, то стихая. Возвращаться она не хотела, да и не смогла бы - видеть лицо этой женщины, что выпить уксус. Стало быть она решила идти так и сбежав со ступеней – бросилась за ворота. Она огляделась, сердце сильно колотилось, дождь мочил волосы, проникал сквозь одежду, Мари подобрав юбку поспешила к тракту, в надежде увидеть повозку на пути. Вздрагивая и тяжело дыша она хотела скорее убежать от правды, которая точно паук оплетает неприятной липкой паутиной, душит, старается лишить жизни. Крепко зажмуриваясь, она на ходу поправляла мокрые волосы припавшие к лицу, дрожала, но не от холода, а от осознания действительности.

Она приостанавливалась, дабы отдышаться, чувствуя как на подошву налипла грязь и от того тяжелее идти, наскоро обтирала туфли об траву и уверенно шла вперед. Слезы смешивались с дождём, скатываясь к губам, а от их солоноватого привкуса было неприятно. Не выдержав скопившихся эмоций, которые разрывали её изнутри, Марьяна закричала и казалось стало легче. На её счастье показалась телега, а дождь стих. Мари попросила помочь и вскоре уже подъезжала к имению. Промокшая и уставшая она поплелась в дом, на ходу сняв покрытые грязью туфли, а слуги едва увидев хозяйку в таком виде принялись предлагать помощь. В диванной комнате она нашла Фросю и тут же бросилась к ней, обнимая, прижимаясь к её плечу.

- Марьянушка, голубушка, что с тобою? – Спрашивала та.

Мари не отвечала, она тихо плакала на плече, всхлипывая и сильнее обнимая добрую няню, отчего та ещё сильнее пугалась её состояния.

Постояв некоторое время Фрося усадила Мари на канапе, в попытке успокоить, просила слуг принести сладкой воды. Марьяна же положив голову на её колени, продолжала молчать, смотря а пустоту салона. Фрося только вздыхала и поглаживая по мокрым волосам, принялась напевать ей как в детстве.

- Я хочу заснуть и проснуться, когда осознаю что это не реальность, а только сон, - прошептала Мари.

- Марьянушка, ты скажу кто обидел? – Просила няня.

- Несправедливо, как несправедливо, Фрося, - всхлипнула она. – Почему всё так? Я не хотела знать кто моя мать.

- Как это? Ты что же узнала всё? – Испуганно произнесла та.

- Лучше бы не знать, никогда, - отрезала она, уткнувшись лицом в подол няни.

- Так кто же она? Кто с тобою так? – Поглаживая девушку по голове спросила Фрося.

Мари приподняла голову и пристала, взяв за руку няню, собиралась с мыслями, дабы произнести это.

- Сарасова, Фрося, она оказалась той женщиной, - с трудом смогла объяснить Мари.

- Как? Княгиня? – Охая та принялась слушать Мари.

Та все рассказала и уже не имело смыла что либо скрывать, только одного она хотела – никогда больше не видеть и не разговаривать с княгиней. Всё это время она прекрасно жила без неё и для чего ей теперича родниться с ней непонятно. В последнее время на неё свалилось слишком много всего и самое главное - Андрей исчез. Сейчас как никогда она нуждалась в нем, хотелось поделится и обнять, рассказать обо всех событиях. Сблизившись в последнее время, она уже и не знала как жила без него раньше, казалось он всегда был рядом – родной и близкий. Не теряя надежды она каждый день просыпалась с верой, что сегодня он обязательно даст о себе знать, а засыпала с мыслями, что новый день будет лучше прошедшего.

- Так получается дочь княгини, сестрою тебе приходится – Вздохнула Фрося, зная как много различий между ними.

- Нет, - закачала головой Мари, - у меня ни сестры, ни матери. Моя семья это ты и Анна Степановна.

- А ещё граф и Андрей Петрович,- добавила та.

- Именно! Эта женщина меня не интересует, главное найти князя, - вздохнула с грустью девушка.

- Найдётся он, сердцем чую, отыщется, - ласково произнесла Фрося. – Ты бы мокрое сняла, а то мало ли.

- Да, родная, - кивнула она. – Болеть мне никак нельзя.

Марьяна направилась в спальню, обещая на ночь зайти к няне, а та принялась за неё молиться, зная что помощь Божья ей как никогда понадобиться.

Марьяна плохо спала, всю ночь ей снились непонятные пугающие сны. А в одном – в окно залетела ворона, большая и чёрная, принялась каркать и злобно смотреть, а затем превратилась в Надю. Не к добру – первое, что пришло в голову Мари, едва она открыла глаза. Наскоро собравшись, она поспешила в столовую, где уже увидела Фросю и поцеловав няню, присела рядом. В горло не лез кусок, но та уговорила Марьяну поесть хоть малость, замечая её красные глаза и печальное лицо.Позже приехал Карл Филиппович и Марьяна закрылась с ним в кабинете, намереваясь все рассказать. С ним у него не было секретов и от разговоров с ним, всегда было спокойнее и легче. Она принялась за рассказ, а он стоял с открытым ртом, не зная что и сказать.

- Вот оно что! Значит мегера оказалась вашей матерью? – Протянул пораженный управляющий.

- Видите какое зло. Я живу с этой мыслью со вчерашнего дня, как узнала и ежели бы не Фрося – я бы с ума сошла, - она подошла к окну и посмотрела на голубое небо с редкими рваными облаками, быстро пролетающие наверху.

- Да, такое и врагу не пожелаешь, - почесал он макушку и затем пригладив тёмные волосы вздохнул. - И что вы?

- Ничего, - полушепотом отозвалась она. – Видить её не хочу и тем паче слышать.

- Может вам на время в Смоленский? – Предложил он.

- Нет, - резко повернувшись отрезала Мари. – Не могу! Я должна быть здесь и никак иначе.

- Из-за князька? – Ухмыльнулся тот.

- Поеду нынче верхом, может что-то и узнаю, - хотя верила ли она, что можно вот так на дороге найти что-либо, Марьяна уже не понимала.

- Дело ваше, - протянул он, - только о себе не забудьте.

- Карл Филиппович вы знали, что граф Оранский в прошлом носил другую фамилию? – Неожиданно спросила она.

- Знал, Марьяна Васильевна, - подтвердил тот. – Шереметьев – вот фамилия его отца и с такой он родился. Вот только когда был за границей, решил взять фамилию деда – граф был эксцентричным и не боялся перемен, а тем паче мнения общества, поэтому его ни куда не приглашали, все боялись его языка и поведения, а он и не хотел.

- Надо же, - улыбнулась Мари, вспоминая его. – Я знала его другим – спокойным, добрым, щедрым.

- С возрастом он таким и сделался, - с улыбкой произнес управляющий. – Он и впрямь любил вас как дочь, не зная правды. Чувствовал видимо, наш граф.

- Как бы я хотела обнять его сейчас и услышать родной голос, - предалась грусти Марьяна, а затем резко собралась. – Попрошу подготовить лошадь. Думаю буду к вечеру.

Карл Филиппович просил не задерживаться и пожелал удачной прогулки, а в мыслях чтобы Протасов никогда не объявился. Всё его существо хотело, чтобы тот сгинул в болоте, реке или в земле, где бы тот не был, только бы никогда не вернулся, только бы пропал навсегда.