Наконец освободив лошадь, она выдохнула и не чувствуя от страха ног и рук, поставила нону в стремя, а затем уже оказалась в седле. Онемевшими руками она потянула поводья и повернула к тропе, не зная где она находится, хотела только исчезнуть из виду. Солнце било в глаза и было сложно понять где главный тракт, а лесная дорожка уводила глубже в лес. Ей казалось позади слышны выкрики Протасова, но никто бы сейчас её не догнал.

Вскоре она оказалась у реки, понимая что совсем рядом от дома и подгоняя лошадь, поспешила до темноты добраться до ворот. Уже подъезжая, Мари только сейчас выдохнула, когда опасность быть пойманной миновала и она оказалась свободной. Губы горели от поцелуя, они распухли и болели, а она покусывала их пытаясь привести в прежнее состояние. Кожа до сих пор ныла там, где князь сжимал в своих руках, а перед глазами до сих пор стоял его животный обезумевший взгляд полный неутолённого желания.

Спешившись у парадного, Марьяна неспешно побрела к ступеням, а там на слабых ногах поднялась по лестнице. Её встретил Карл Филиппович и с перепуганным лицом бросился к ней, замечая её измученный и уставший вид, а она ему улыбалась, зная что все позади.

- Марьяна Васильевна, где ж вы пропадали? Мы тут все с ног сбились, - жестикулируя говорил он.

- Это все князь, - прочеканила, - он меня похитил, ещё в Иванову ночь.

- Протасов? Вы имели ввиду его? – Спрашивал он, готовый поквитаться с ним тотчас.

- Его Карл Филиппович, - кивнула она. – Он хотел чтобы я тряслись от страха, чтобы вы отдали ему расписку. Это все из-за неё. Понимаете?

- Мерзавец, - злобно прочеканил тот. – Я разобью его высокомерную физиономию.

- Не нужно, мой верный друг, - произнесла Мари, зная что этим ничего не добиться. – Он ещё своё получит.

- Только скажите, я разом его проучу, он и думать о вас забудет. – Заявил управляющий.

- Я знаю, Карл Филиппович, - улыбнулась она. – Но нам надобно для начала добраться до письма. А нынче я не хочу думать ни о чём. Пойду к себе.

**********На следующий день Мари получила приглашение от графини Корсаковой. Завтра у неё намечался приём в честь имён её мужа, а стало быть там будет и Протасов, ведь та была хорошей знакомой Анны Степановны. К тому же без четы Королёвых вряд ли обойдётся, так как те были соседями. Марьяна же с радостью приняла приглашение, тем паче после случившегося она хотела посмеяться в глаза князю.

За столом с утра она сидела с Фросей, а та вздыхала от непривычного пребывания за хозяйкой трапезой, хотя Марьяна ей что дочь родная. Та сидела не притронувшись к еде, наблюдая за довольной девушкой.

- Что же ты, дорогая, не ешь ничего. Али болит что? – Спросила та, загодя зная причину.

- Не смею я, Марьянушка, рассиживаться тута, - вздохнула она. – Мне б привычнее у себя, там .

- С этого дня, ты будешь сидеть здесь и составлять мне компанию, - заявила Мари. – Фрося, родная, одна ты у меня осталась после кончины крестной.

- Ах, девочка, моя, - произнесла та ласково, - как же я рада, что все так у тебя сложилось в жизни. Каждый день Бога благодарю за тебя, но я ж крепостная, хоть и бывшая…

- Тише, - поднесла палец к губам Марьяна, - больше ни слова о том, никакая ты не крепостная. Кто поддерживал меня всегда? В доме Протасова кто защищал, помогал кто?

- Это то да, токмо место своё всегда знала, - вздохнула Фрося. – Только как же мог Андрей Петрович похитить тебя? До сих пор верить не смею в это… Сердце от того не на месте. А ежели ещё чего учинит?

- Не волнуйся, родная, - Мари указала служанке, чтобы положила ей горячей еды, так в тарелке уже все осталось. – Со мной все было и будет все в порядке. А ты ешь, а иначе не выпущу из-за стола.

Мари подошла к няне и поцеловала в щеку, отчего та расплылась в улыбке и пообещала больше не говорить на эту тему, а сидеть рядом. Радостная Марьяна направилась в кабинет, где работал за кипой бумаг управляющий. Надобно было обсудить дела и предстоящую поездку в Протасовку, так как необходимо добраться до письма.

- Что ж Карл Филиппович, будем действовать плану, - сказала Мари.

- Именно, я уже всё просчитал, - заявил тот, отложив письма. – Протасов будет у Корсаковых, а нынче же я вскрою чулан да бумагу найду.

- Дай Бог, чтобы все у вас получилось. – Вздыхая сказала она

- Одно меня беспокоит – вы вновь встретитесь с князем, а меня не будет рядом, чтобы вас защитить, - размышлял немец, постукивая пальцем по столу.

- Обо мне не беспокойтесь, - заверила Марьяна, - уж я смогу дать отпор Протасову.

- Ежели что всегда рассчитываете на меня, я проучу этого князька, - произнес он полный решимости.

- На вас вся надежда, - улыбнулась Мари. – Пора мне заняться своим туалетом, вечером я хочу блистать.

Марьяна не один час провела в будуаре с камеристкой и в обществе Фроси, которая бесконечно восхищалось девушкой. Мари выбрала бирюзовое платье из муслина, как никогда подходящее под цвет зелёных глаз, с кружевной отделкой по бокам, а рукава фонарики игриво разместились на плечах, из украшений подошло изумрудное колье, а пальцы украшали несколько колец – подарки Николая Платоновича, которые Мари бережно хранила в шкатулке из малахита.

Собравшись она спустилась вниз, где её уже ожидала карета. Она чувствовала себя принцессой, той что собирается на бал – ранее она никогда не присутствовала на подобных раутах. Праздная жизнь была не для неё, так же жила Анна Степановна и Николай Платонович, а она переняла их размеренный образ жизни.

В вестибюле её провожала Фрося и Карл Филиппович, каждый по своему хотел пожелать ей удачи.

- Марьянушка, какая же ты у меня красавица, глаз не отвесть, - радовалась та, обнимая Мари.

- Храни тебя Бог, родная моя, - целуя няню в щеку, произнесла она.

До кареты её провожал управляющий.

- Как только вы уедете – я сразу в Протасовку, - заявил тот.

- Очень хорошо, Карл Филиппович, - кивнула она, - постарайтесь найти письмо.

Оказавшись у парадного Марьяна увидела экипаж с гербом Протасова, а чуть дальше – герб Королёва. Подумав, что все уже в сборе и вероятно никто не ожидает её увидеть, Мари поспешила, дабы появится внезапно – блестящая идея. В доме лакей проводил её в большую гостиную, где гости и приглашённые вели неспешные беседы за бокалом шампанского.

Возле клавикордов она заметила Королёва вместе хозяином дома, чуть дальше у окна стоял Протасов в обществе Сарасовых. Какое то время она стояла и наблюдала за происходящим, пока к ней не подошла графиня Корсакова и расплылась в радужной улыбке.

- Марьяна Васильевна, - приветствовала та взяв её за руку, - я уж думала вы не появитесь.

- Как можно не почтить вам своим визитом, тем паче вы знали моему мужа, - сказала та.

- Вы просто красавица, какая фигура, какое платье, а глаза точно изумруды, - с восхищением сказала та.

- И вы ничуть не хуже, - произнесла Мари. – Быть у вас большая честь.

- Идёмте, - потянула графиня за собой Мари.

В обществе Елизаветы Николаевны Мари подошла к графу Корсакову, а Алексей, который стоял рядом с ним едва увидев её, расплылся в довольной улыбке.

- Вероятно вы знакомы с князем, - произнесла та, указав на Алексея. – А это мой супруг и именинник – граф Павел Алексеевич. Павел, а это графиня Оранская Марьяна Васильевна, я рассказывала о ней.

- Хотела пожелать вам всего самого лучшего, - улыбаясь ему произнесла Марьяна, а он поцеловал её руку в знак приветствия. – Мой подарок ждёт вас на улице – один из лучших коней из моей конюшни.

- Боже, Марьяна Васильевна, у вас исключительный вкус, - расплылся тот в улыбке. – Никто, и Лизавета тому свидетель, не дарил мне коней. Обещаю что буду заботится о нём и помнить о вас конечно же.

- Это верно, - кивая подтверждала княгиня, - вероятно это один из лучших подарков. Ну а вы, дружок, что ж вы совсем не появляетесь? Знаю что вы с весны в Богородицком.