Из чемодана пахло нафталином и дешевым мылом. А еще табаком, как от отца. Мать перебирала аккуратно сложенные сорочки и фуфайки, пока не отыскала на самом дне три пары хлопчатобумажных кальсон, серых от бесконечных стирок. Вытащила одну за другой и протянула ему.

— Примерь, должны быть впору. Он тогда худой был, почти как ты.

— Мам, да меня в них засмеют!

— Глупости, под мантией никто не заметит. Начнешь сам зарабатывать — хоть шелковые покупай, а пока носи, что есть... О, вот он где! Думала, выбросил.

На узкой ладони лежал дешевый металлический зажим для галстука с цепочкой. Мать дохнула на него, потерла о кофту:

— Теперь совсем как новый. Он его только один раз и надевал — на свадьбу... Держи.

Северус потом никак не мог вспомнить, где потерял подарок. Думал, что где-то в спальне, или в классе.... Слетел, наверное, когда покойный Джеймс Поттер подвесил его владельца вверх ногами. А неотразимый Сириус Блэк, азкабанский сиделец, упражнялся на нем в остроумии. К неописуемому восторгу Питера Петтигрю — предателя и еще одного покойника. При попустительстве Ремуса Люпина — нищего доходяги. Как оно все обернулось, господа, а?

...Торжествовать не получалось. «Не путайте месть с мелкой пакостью...» Ни одного из четверых он не убил и не отправил на дно жизни сам. Люциус на его месте пожал бы плечами и спросил, какая разница. Вот Барон бы, наверное, его понял... и Квиринус тоже.

Он вздохнул и, размахнувшись, бросил находку в воду. О, если бы все мучительные и стыдные воспоминания было бы так же легко вышвырнуть из памяти!

* * *

Квиррелл вернулся ночью, после отбоя. Выглядел озадаченным. Снейп, Моргана и Барон молча проследили его путь от камина до дивана. Он устало плюхнулся на мягкие подушки и сообщил:

— Подделка. Но, дракл побери, до чего искусная!

Снейп отодвинул в сторону очередную контрольную:

— Давай с подробностями.

— Изволь. Подробности захватывающие! Такое чувство, будто хлебнул «Феликса». Ты ничего мне не подливал? Честно? Ну тогда мне просто невероятно везло сегодня. Начать с того, что в музее я познакомился с очаровательной бабулькой-смотрительницей, которая, как и положено такого рода старушенциям, все про всех знает. И она мне поведала печальную любовную историю... готовый роман!

— В мое время менестрелей, которые слишком долго настраивали лютни, выгоняли из замков без платы, — холодно заметил призрак.

— Не ожидал от вас, господин Барон. Хорошо, перехожу сразу к делу. В начале пятидесятых годов на месте разрушенного замка Форрес велись раскопки. Ими руководила профессор Уайт — дама, по словам моей собеседницы, немолодая и не слишком привлекательная, но энергичная и с характером. Я навел справки и выяснил, что ее имя до сих пор пользуется авторитетом в научных кругах. Работы продвигались успешно, было сделано немало ценных находок, и в связи с расширением площади раскопок потребовалось нанять новых рабочих. Один из них оказался настолько толковым и ловким, что быстро поднялся до заместителя профессора Уайт. Старушка, которая в то время была, конечно, не старушкой, а вполне бодрой мадам и состояла при Уайт учетчицей, хорошо помнит этого типа. Высок, строен, красив, обаятелен... Душа компании, очаровал всех, и особенно начальницу. Ну, вы уже поняли, о ком я говорю.

— Неужели он и имя свое назвал? — не поверила Моргана.

— О, с именем вышло великолепно! — воскликнул Квиринус. — Бывшая учетчица хорошо его запомнила, потому что имя было звучное и редкое. Альбус. Альбус Дамблдор.

В кабинете повисла изумленная тишина.

— Рассказать директору, какое оригинальное чувство юмора у его бывшего ученика... — задумчиво протянул Снейп. — Но когда ты доберешься до диадемы, Квиринус?

— Уже добрался. Именно этот псевдо-Альбус докопался до какого-то помещения, вроде замковой сокровищницы, где оказалось много вещей из золота и серебра...

— Это и была сокровищница, — подтвердила Моргана. — Там мы хранили диадему.

— Из-за нее между нашими влюбленными вспыхнула ссора. Подробности неизвестны, но позже женщину нашли мертвой, а мужчина бесследно исчез.

— Дай угадаю, — перебил его Снейп. — У нее обнаружили сердечный приступ?

— Вроде бы да. Ну, обычный след «Авады», это понятно. Примечательно другое: диадема осталась на месте! И сейчас покоится в запасниках — серебро, янтарь, десятый век. Я ее в руках держал... Идеальная трансфигурация какого-то другого украшения, не попавшего в опись или тщательно оттуда удаленного. И ни следа древней мощной магии. — Квиррелл тяжело вздохнул. — На этом пути мы зашли в тупик, дамы и господа.

________________________

[1]Стюарт Крэгги — Капитан сборной Слизерина по квиддичу с 1964 по 1968 год. Сведений о нем нет никаких, кроме записи на доске капитанов факультета.

Синяк под глазом был прямо-таки мечтой художника: сизо-фиолетовый, с легкой желтизной по краю и багрово-красный у нижнего века. Верхнее опухло и застыло, полуприкрыв зрачок. Другой глаз, здоровый, виновато смотрел в пол.

— Руки покажите, — бросил декан, разглядывая изукрашенного таким образом Дерека Джагсона.

Костяшки внушительных кулаков алели свежими ссадинами. У сидящего рядом Макнейра обнаружилось то же самое. И это не считая разбитой верхней губы.

Студентов доставила в кабинет лично профессор МакГонагалл вместе с сообщением о том, что снимает с факультета Слизерин пятьдесят баллов — за нарушение общественного порядка. Проще говоря, за драку.

— Господа, ответьте мне, пожалуйста, на один простой вопрос, — вкрадчиво начал Снейп. — Какое применение вы нашли своим волшебным палочкам? Сделали из них зубочистки? Пустили на растопку камина?

— Не пустили... — из-за разбитой губы у Макнейра получилось «пуфтили».

— Тогда почему дошло до рукопашной?! — рявкнул декан. — Или я не говорил вам и всем остальным не поддаваться на провокации?! «Остолбеней» — слишком сложно для шестикурсника?

— Несерьезно это как-то... — прогудел Джагсон. — Так только мелкие дерутся.

— Ну, разумеется, вам сразу Непростительные подавай! С кем дрались?

— Со Скримджером... Он нас надолго запомнит!

— А он что — тоже палочкой не пользовался?

— Не успел, — самодовольно хмыкнул Дерек. — Я ее сломал.

— Где он сейчас?

— В Больничном крыле...

— Причина драки?

Джагсон покосился на приятеля. Тот неохотно пояснил:

— Он к Мальсибер клеится...

— Она просила вас о заступничестве?

— Да какая разница?! — Макнейр вскочил, злой и красный. Подзажившая было губа вновь начала кровоточить, пятная мантию. — Пусть гриффы не лезут к нашим девчонкам!

— Из-за драки факультет потерял баллы, — осадил его Снейп. — С вас как со старосты — особый спрос. Учитесь вы скверно, ведете себя еще хуже. Вы недостойны своего звания. Акцио значок!

Онемевший от такой новости Гордон лишь вздрогнул, когда серебряный символ его статуса оторвался от ткани.

— Джагсон, к Филчу на отработки до конца семестра. Раз уж вам привычнее работать руками, нежели головой. Всё, свободны оба. И позовите мне мисс Мальсибер.

— Мой отец этого так не оставит, — прошипел пришедший в себя Макнейр.

— Классическая разновидность слюнтяя — папенькин сынок, — скривился Снейп. — Ничего удивительного, что вам предпочли гриффиндорца.

Побитая парочка удалилась, а декан принялся в задумчивости расхаживать по кабинету. Эх, ведь предупреждал же Люциус, чтобы не связывался больше с Макнейром! Но оставить безобразную выходку без наказания тоже нельзя. Отработка у Кеттлберна парня не вразумила. Что ж, не обессудь: настал черед более серьезных мер.

В дверь робко постучали, и, не дожидаясь ответа, в кабинет вошла Бернадетт. После мартовского известия о возможной амнистии брата она заметно повеселела, но сейчас вновь выглядела грустной и подавленной.