— Скорее, я не делал ничего для того, чтобы его поймали, — мягко поправил директор. — Если, бежав из Азкабана, человек не затаился, не поспешил убраться на другой конец света, а зачем-то проник сюда, рискуя головой и свободой — это как минимум любопытно. И только наш внушаемый и склонный к панике министр способен поверить, что Сириус Блэк вырвался из тюремной камеры только для того, чтобы убить своего крестника.

— Крестника?

— Вы не знали? Впрочем, конечно, церемонию устраивали только для своих. Я всегда подозревал, что Блэк не предавал Поттеров, сегодня вы помогли превратить подозрения в уверенность.

— Но как же... Почему же тогда вы позволили упрятать его в Азкабан?!

— Что я слышу: защищаете своего врага? — Дамблдор изобразил изумление. — Да, позволил. Приходилось выбирать, кого спасать — вас или Блэка. Вы представлялись более полезным.

— А ведь Блэк вас почти боготворил...

— Но это не помешало ему совершить преступную глупость! — с неожиданной резкостью возразил директор. — Самонадеянный щенок, которому захотелось подвигов! Помните ночной разговор на утесе, когда Пожиратель Смерти Северус Снейп пришел просить о спасении Лили Поттер? Вижу, помните... Заклятие «Фиделиус», под которым скрылся дом Поттеров, было почти идеальным решением, в Хранители я предложил себя. Но нет, им это показалось скучным! — под сухими сильными пальцами, как всегда в минуты гнева, вспыхнуло голубое пламя. — Блэк получил по заслугам за чудовищную гордыню! — узкая ладонь сжалась в кулак, ломая хребет огню. — Впрочем, свой счет он оплатил и закрыл. Второй раз отправлять его за решетку я не собираюсь.

— На месте Блэка я бы пробирался не в гриффиндорскую спальню, а в вашу, — криво улыбнулся Снейп. — Потому что за двенадцать лет в компании дементоров сильно разочаровался бы в своем... божестве.

— Именно поэтому между двумя кандальниками я выбрал Пожирателя, а не пламенного борца с Волдемортом, — не смутился Дамблдор. — Блэк никаких выводов так и не сделал, — он замолчал, задумчиво рассматривая ладонь, точно пытаясь разыскать там следы недавнего жара. — Нельзя меня боготворить, Северус... Спорьте, не соглашайтесь, бросайте дерзости мне в лицо, копите ненависть — но продолжайте делать то, что делаете. Ваш разум на моей стороне, слово «надо» для вас, как и для меня, стоит неизмеримо выше слова «хочу». Поверьте, большего мне не требуется. Но мы отвлеклись... Вернемся к Петтигрю. Вы полагаете, его анимагическая форма — какое-то мелкое животное. Мышь? Хорек? Крыса?

— Крыса подходит больше всего, — кивнул Снейп.

— Люпин и Блэк могут действовать в отношении него заодно?

— Более чем вероятно.

— У вас есть шанс сделаться союзниками.

Северус состроил гримасу отвращения.

— Блэк отправится в Азкабан: в отличие от вас, мой счет к нему не закрыт. А Петтигрю никуда от меня не денется.

— Уверены? — со странной интонацией спросил директор.

— Да. Сейчас, с вашего позволения, хотел бы вернуться к себе. Скоро наш домашний оборотень должен прийти за зельем.

* * *

Люпин в очередной раз задерживался. Раздражение Северуса росло с каждой минутой; наконец, выругавшись, он схватил кубок с питьем и отправился на второй этаж, где располагались апартаменты учителя ЗоТИ.

На стук в дверь никто не отозвался. Помедлив, Снейп нажал на ручку и вошел. Комната пустовала, дрова в камине давно догорели.

Нет уж, гоняйтесь за оборотнем сами, господин директор. Дело зельевара — сварить зелье, и не его забота, что больной где-то бродит. Собираясь оставить кубок на столе, Северус заметил раскрытую карту Мародеров. Три черных точки деловитыми муравьями бежали по ней к Визжащей хижине.

* * *

— Северус...

— Уйди. Пожалуйста.

— Я хотела деньги вернуть... Ты дал лишних триста галлеонов, — Сивилла протянула звякнувший кошель черной спине, замершей в проеме одной из арок крытой галереи. — Барон сказал, ты сюда пошел...

Снейп обернулся, увидел в глазах попятившейся женщины свое исковерканное злобой лицо, проронил глухо:

— Оставь все себе. И уходи, дай побыть одному.

Сивилла прикусила язык и поторопилась к выходу, но ее догнал короткий вопрос:

— Поттера не видела?

— Он с друзьями у озера, — охотно откликнулась прорицательница. — Видела их только что, веселые такие...

— Проклятое отродье... — стон, полный бессильной ненависти, заставил ее умолкнуть на полуслове. — Наглый молокосос, которому везет, как после бочки «Жидкой удачи»! Ну почему?! — стон перешел в тихий хриплый вой. — Почему у него все получилось?! Как он освободил Блэка?! Как?!

— Я пойду, пожалуй... — Сивилла попятилась, стараясь не смотреть на сбитые в кровь костяшки его пальцев. Багровые пятна на ближайшей колонне красноречиво объясняли происхождение ссадин.

Северус ее уже не слышал. Одна и та же мысль со вчерашней ночи металась в измученном мозгу, жгла его хуже кислоты: как недорослям удалось уложить его, взрослого опытного мага, а потом обвести вокруг пальца?!

Блэк бежал... Петтигрю тоже... От чувства невыносимого унижения хотелось грызть камни.

— Хроноворот, — будничным тоном сообщил знакомый голос.

Дамблдор стоял совсем рядом, но смотрел не на своего подчиненного, а на залитый солнцем замковый двор.

— Мисс Грейнджер с его помощью могла посещать несколько дополнительных уроков. А минувшей ночью успела спасти две жизни. Их с Поттером уже давно пора воспринимать всерьез.

— Хроноворот... — простонал Снейп. — Так просто...

— А верный слуга Волдеморта отправился на воссоединение с господином, — Дамблдора отчего-то сильно заинтересовали кровавые пятна на граните. — Советую вам куда-нибудь съездить на каникулах и хорошо отдохнуть. Возможно, это наше последнее мирное лето... — он с силой провел пальцами по камню.

На черной поверхности осталось пять оплавленных борозд.

В канцелярии Аврората пахло бумажной пылью и черными чернилами. Сивилла заметила, что у фиолетовых чернил, которыми пользовались в Хогвартсе, и у черных чернил Министерства запахи разные. Школьные ей нравились больше, а от этих с непривычки щекотало в носу. Она чихнула и едва не поставила жирную кляксу на извещении о наложении штрафа, которое еще предстояло обменять в Гринготтсе на оплаченную квитанцию.

— Аккуратней, у меня больше чистых бланков нет, — проворчал служащий, оформлявший бумаги для освобождения Квиринуса.

— А с квитанцией потом снова к вам? — на всякий случай уточнила Сивилла.

— Ко мне.

Она присмотрелась, желая запомнить его лицо, но поняла, что проще запомнить место — первый стол справа от двери, — чем уловить отличие между одинаково холеными и одинаково безразличными физиономиями сотрудников. Хоть бы бороды с усами носили или лысины, что ли...

После банка пришлось скучать в знакомой комнате дежурного, дожидаясь, когда приведут мужа. За десять лет тут ничего не изменилось, только сиденья стульев сильнее засалились.

— Когда-то я за тобой приходил, а теперь ты за мной, — Квиринус осунулся, на подбородке виднелась щетина, но голос звучал бодро. — Здравствуй, родная.

Дежурный аврор, сопровождавший его, вытащил из ящика стола тощий кошелек, велел расписаться в получении имущества и вручил узкий прямоугольник серой бумаги с жирным черным штампом «Повестка»: «Принесли сегодня из Общества поддержки сквибов. Каких только контор не напридумывают!»

В коридоре Квиррелл пробежал глазами документ и помрачнел:

— Зря я надеялся, что хождения по кабинетам закончены. Но это подождет... Сиби, где ты раздобыла деньги?

— Северус дал всю сумму и даже больше, — не стала скрывать Трелони. — И сказал, что у тебя творческий подход к хулиганству.

— Ну, корзина на голове — это не столб огня на утесе! Хотя последнее, конечно, стоит дороже.