Повестка, которую он все еще держал в руке, откашлялась и заговорила шершавым, как казенная бумага, голосом:
— Мистер Квиррелл, срочно зайдите в офис Общества поддержки сквибов. Мистер Квиррелл, срочно зайдите в офис Общества поддержки сквибов. Мистер Кви...
Смятый и брошенный в урну, вопиллер продолжал бубнить, как заведенный.
Игнорировать столь настойчивое приглашение не следовало, и Квиринус, попросив Сивиллу идти домой и ждать там, углубился в лабиринт министерских коридоров.
* * *
На этот раз портрет основательницы Общества Идрис Оукби снизошел до разговора. Точнее, до краткого распоряжения, последовавшего, едва сквиб вошел в кабинет.
— Покажите ему газету.
Чиновница, фамилию которой он так и не узнал, через стол протянула ему выпуск «Пророка» с заметкой, отчеркнутой красным карандашом.
«Безобразная выходка клеветника», — гласил заголовок.
Из заметки Квиринус узнал, что на протяжении многих месяцев вводил в заблуждение целое подразделение Министерства, полагавшее, что он добросовестно трудится на благо магического общества. Когда же встал вопрос о результате трудов, обществу была предложена, по выражению автора, «псевдоисторическая поделка», имевшая несомненной целью оскорбить все, что свято для любого добропорядочного волшебника. Клеветника быстро изобличили в его гнусном намерении, отмечала газета, но в ответ он не только не раскаялся, но решился на неслыханную дерзость и нанес тяжелые побои нашему уважаемому Заместителю министра, который попытался пристыдить хулигана.
Завершалась заметка гневным требованием пересмотреть министерскую политику в отношении сквибов, которые хоть и являются неотъемлемой частью волшебного мира, без надлежащего контроля могут представлять угрозу общественной безопасности и морали.
Подписи под заметкой не было.
— Заберите вашу писанину, — знакомая картонная папка шмякнулась на пол у его ног. — На репутации нашего Общества в результате ваших бесчинств появилось грязное пятно. Нечего и говорить о том, что отныне и до конца вашей жизни вы лишаетесь какой бы то ни было поддержки или помощи с нашей стороны. Кроме того, вам вменяется в обязанность в недельный срок возместить нам всю сумму выплаченного вам пособия. В противном случае вы будете обвинены в мошенничестве и предстанете перед судом. Вам все ясно?
Чиновница умолкла и вопросительно посмотрела на портрет патронессы. Та кивком подтвердила ее слова.
Квиринус поднял рукопись, провел рукой по крышке папки. На пальцах остался серый след.
— Если рукопись изучали, как она могла запылиться? — он переводил взгляд с живого лица на нарисованное, но то были уже не лица — бело-розовые маски. — Да, мне все ясно... А, знаете, быть сквибом не так уж плохо. По крайней мере, не имеешь ничего общего с волшебниками вроде вас.
Он собирался напоследок от души хлопнуть дверью, но в последний момент передумал: что толку вымещать раздражение на этих женщинах? Они всего лишь чиновницы...
Искренне надеясь, что покидает Министерство навсегда, Квиринус хотел зайти к Марчбэнкс попрощаться и поблагодарить, но узнал, что накануне пожилой колдунье сделалось плохо с сердцем и ее увезли в Мунго. Когда же он кинулся туда, Гризельда, которой к тому времени стало получше, отказалась его видеть. Сиделка передала ему вырезку из газеты — ту самую злополучную заметку.
* * *
— Не пойду.
Собственный голос в пустом кабинете звучал чересчур громко. Но не шептаться же с самим собой! Лучше иди, посоветовал здравый смысл. Иначе скоро свихнешься, сидя в одиночестве и растравляя раненое самолюбие.
— Я никого не хочу видеть.
Тогда иди не ради себя, подсказала совесть. Иди ради приписки в традиционном приглашении на ужин от Квиринуса: «обсудим кое-какие идеи по поводу холма Св. Михаила».
Северус воровато оглянулся. Барона нигде не было, но все равно стало неловко, точно привидение застало декана за каким-то постыдным занятием. Например, попыткой увильнуть от данного когда-то обещания.
Если призрак рыцаря отыщет путь к своему королю и уйдет, декан лишится превосходного помощника и опытнейшего советника. Барон бродит по Хогвартсу девять веков, что бы ему не побродить еще сущий пустяк, года четыре, до совершеннолетия Поттера? А там, полагал Снейп, опека мальчишке уже не потребуется, у Дамблдора исчезнут причины удерживать бывшего Пожирателя возле себя, можно будет убраться из школы и на свободе спокойно искать путь на Авалон...
Ну хоть себе-то не ври, возразил кто-то безжалостный, кого любила будить в самый неподходящий момент зануда-совесть. Живым — живое, ты примешься откладывать поиски ради других дел и очень скоро забудешь о Бедуире-Бароне.
Но ведь ему тут неплохо, попытался оправдаться Северус. Развлекается, лунное свое кружками хлещет, Пивз опять же скучать не дает... И почет, и уважение, и дело — за слизеринцами приглядывать, Хогвартс охранять. И еще вот что: когда уволюсь, его с собой позову!
...Как кошку или собаку, закончил мысль все тот же голос. Наденешь поводок, положишь в чемодан, как вещь, примешься демонстрировать новым знакомым, как дрессированную обезьяну? Сам желаешь воли, но другим в таком желании отказываешь?
— Господин Барон! — хрипло позвал Снейп.
— Да, Северус, — немедленно откликнулся призрак, будто только и ждал зова.
По своему обыкновению, он выплыл из темного угла между стеной и книжным шкафом, невозмутимый и внимательный, как всегда.
— Скажите, до того, как Биннс принялся переделывать прошлое Хогвартса, ваша подлинная история была всем известна?
— Скорее, она мало кого интересовала... Но несколько слизеринских деканов знали, кто я и откуда. Однажды даже пообещали помочь, — уже тише добавил он. — Очень давно это было.
Вопрос «Помогли?» вовремя умер на языке.
— Я сейчас иду к моим, — вместо этого предупредил Снейп. — Квиринус раскопал что-то новое насчет Авалона.
* * *
— Боюсь, Мариус, нам придется съехать. В Министерстве меня обязали вернуть им пособие, которое мне выплачивалось, так что у нас теперь каждый кнат на счету. Наверное, подыщете себе других соседей?
Квиринус был не на шутку расстроен. Возвращенная рукопись, рухнувшие надежды на публикацию, мерзкая заметка в «Пророке», и в довершение ко всему — дыра, которую пробила в скудном бюджете историка необходимость расстаться почти с двумя сотнями галлеонов.
Блэк понимающе вздохнул.
— До вашего появления я жил один в этой квартире, так что всего лишь восстановлю статус кво. Очень надеюсь, ваши дела скоро поправятся. И буду рад, если станете заглядывать просто так, — он грустно улыбнулся.
— К нам кто-то поднимается, — Сивилла склонила на бок голову, прислушиваясь к тому, что делается за дверью. — Похоже на Снейпа.
Пересказ ему плохих новостей не занял много времени.
— И как ты намерен поступить? — спросил он, хмуро выслушав все до конца.
— Лавгуд еще зимой предлагал мне печататься у него в «Придире». Но прежде я напишу хор-р-рошую статью о том, что творится в Министерстве! А денег заработаю переводами: Хью как-то давал мне перевести один манускрипт, надеюсь, у него найдутся еще. Не миллионы, конечно, но с голоду не помрем, да, Сиби?
— Особенно, если переберемся на лето в Хогвартс, — согласилась Трелони. — Вот уж Дамблдор обрадуется...
— Не попадаться ему лишний раз на глаза, только и всего, — поддержал идею Северус. — В крайнем случае объявим тебя помощником Филча. Тем более старику он давно нужен.
— И в Хогвартсе нам будет удобнее проверять одну мою мысль насчет башни на холме, — воодушевился Квиринус. — Я тебя за этим и позвал, а вовсе не для того, чтобы пожаловаться.
А ведь я почти завидую, подумал Снейп. Лишиться магии, испытать унижение, балансировать на грани нищеты, сделаться из красавца уродом — и вопреки всему сохранить интерес к жизни. Как ему удается?
