— Эй, ты, газонокосильщик, — позвал он.

За пальмой коротко прошуршало; Порнов устремился туда.

Как он и ожидал, это оказался давешний краб; остаток шеста валялся рядом с ним, а сам он спешно закапывал в песок остатки изрезанного вдоль и поперек лоскута материи.

— Еще один любитель женского белья, — ехидно заметил Порнов, присаживаясь на корточки. — И клептоман в придачу.

Он сунул руку в песок и потянул кусочек ткани на себя; краб поволокся за обрезью следом.

— Отдай! — Порнов свободной рукой попытался разжать крабу клешню; удалось ему это наполовину; краб отпустил ткань и вцепился в перчатку.

— Отстань! — Порнов инстинктивно взмахнул рукой, стряхивая настырное членистоногое. Краб полетел наземь, победно сжимая в клешне кусок пластика. Порнов ойкнул от боли и изумленно уставился на свою руку. Верхушка указательного пальца перчатки была сострижена подчистую; самому пальцу повезло больше, он расстался лишь с верхним лоскутом кожи.

— Ты, Эдвард Руки-Ножницы, — сказал Порнов, наблюдая, как на кончике пальца выступает капелька крови, — ты соображаешь, что ты наделал? Это же космический скафандр… был. Ты мне всю герметизацию порушил…

Тут Порнов на секунду замолк; лицо его озарилось хищной улыбкой.

— Цыпа-цыпа, — ласково поманил он и ухватил краба поперек панциря; тот недовольно завозил усами и угрожающе щелкнул клешнями.

— Сейчас, сейчас, автоген ходячий, — бормотал Порнов, медленно и аккуратно поднося краба к своему животу, — сейчас вволю накусаешься…

Краб уцепился за оплавленный пластик замка, поднатужился и с хрустом откусил черную щепку; Порнов отдернул краба в сторону и свободной рукой подергал замок.

— Маловато, — сказал он и снова ткнул краба в замок, — маловато будет!

Щелк; состриженный кусочек полетел на песок.

— Маловато, понимаешь!

Разозленный краб на сей раз вцепился в замок клешнями с двух сторон; заерзал — и расколол бляху надвое.

— Хрусть — и пополам! — Порнов опустил нервно щелкающего краба на песок и, на ходу размыкая остальные застежки, крупной рысью устремился за пальму.

— Второй раз ты меня от верной смерти спасаешь, — заявил Порнов, появляясь обратно с крайне довольной миной на лице.

Он вернулся к пальме и вновь воткнул кол в землю; только на сей раз вместо платка водрузил на верхушку палки колпак шлема; отошел на несколько шагов и осмотрел дело рук своих.

— Еще бы перекладину к шесту, — критически заметил он. — Вылитое надгробье получилось бы; последнее «прости» астронавту… Надо срочно кресло искать, иначе и впрямь дело этим кончится. В кресле снаряжение, провизия… А утонуть оно всяко не могло.

Увы, наш герой оставался в неведении о судьбе кресла; покинув его над океаном, он до сих пор считал, что катапульта вместе с ним и Мич упала в воду; поэтому и дальнейшие поступки его исходили из этой ложной предпосылки.

— И не вздумай опять шест повалить, — Порнов погрозил крабу обгрызенным пальцем. — Еще взбредет тебе в голову домик из шлема сделать!

Краб возился на берегу с отвоеванной тряпочкой и на шест внимания не обращал; успокоенный, Порнов отправился в путь по берегу.

Нынешний рельеф от прежнего не отличался ничем; за тот же примерный час Порнов отмахал примерно такое же расстояние; но и здесь никаких следов ни Мич, ни кресла ему обнаружить не удалось.

— Уж больно неохота на голодный желудок спать ложиться, — сказал Порнов; ему показалось, что начинает смеркаться. — Пойду вперед, пока точно темнеть не начнет; авось что-нибудь найду.

И нашел; но совсем не то, что искал. Через полчаса ходьбы он почувствовал в воздухе явный запах серы; почва под ногами задрожала; заинтригованный, он прошел лишний километр и за очередным изгибом берега обнаружил лавовую реку.

Расплав тек густым красным потоком; не то что попытаться пройти, смотреть на раскаленные камни было больно; Порнов пожалел, что не взял с собой шлем.

— Подумаешь, сотня-другая градусов; скафандр температуру и побольше выдерживает, — проворчал он, прикрываясь рукой от нестерпимого жара. — Ширина потока метров десять; за пять минут бы форсировал…

Потом, правда, по зрелому размышлению, он понял, что поступи он так, непременно бы влип.

— По пояс, а то и по уши; глубина этой дымной речки в середине никак не меньше метра. Испачкал бы весь скафандр магмой; шлялся бы в нем потом, как статуя Командора: и так он двадцать кило весит, а с каменной коркой все сто потянул бы…

Осмотр устья каменной реки занял у него немного времени. Шипя паром и плюясь водой, лава вонзалась в океан кровавой занозой; достаточно короткой, впрочем.

«Метров двадцать, не более, — на глаз прикинул Порнов. — Скорее всего, уже залила все впадины у берега; опять же был бы шлем, можно было бы ее обойти по воде…

Хотя там, наверное, изрядная глубина, — нынешний Порнов был гораздо осторожнее в своих суждениях. — А у меня дырка в пальце.

Схожу-ка я сначала вверх, к вулкану…»

Путь наверх оказался делом не из легких; дышать было трудно; воздух рядом с расплавом был наполнен ядовитыми испарениями; кондиционер же воздух охлаждал, но совсем не фильтровал. Никаких перемычек или случайных каменных мостков Порнову найти не удалось; река двигалась сплошным смертоносным потоком, мгновенно сжигая все чужеродное.

— С огнем у меня проблем не будет, — заметил Порнов. — Суп сварить, блины испечь… по крайней мере, костер разжечь — раз плюнуть!

Он поднял с земли сухой обгорелый сук и швырнул его через кипящую багровую кашу; где-то над серединой потока тот вспыхнул факелом и улетел в чернеющее позади лавы небо; завороженный буйством огня, Порнов только сейчас понял, что наступил поздний вечер.

В самом деле, день кончался; серое небо стало мрачным; лишь развеселое красное свечение вокруг помешало Порнову заметить это раньше.

— Не заплутать бы впотьмах, — соображал Порнов, наблюдая, как быстро темнеет воздух. — Конечно, разницы, где заночевать, особой нет; но вдруг, пока я здесь ползаю…

Тайным надеждам его не суждено было сбыться; когда уставший донельзя Порнов добрался-таки до своего привала, никого там не было; даже краб уполз куда-то по своим неотложным крабьим делам.

— Отравиться, что ли, с горя? — подумал вслух расстроенный Порнов; вышло крайне хрипло; глотка пересохла совсем. — Страсть как неохота спать ложиться на голодный желудок. Эй, животное; куда кокос подевал?

В потемках не то что кокоса, пальму уже было видно плохо; на всякий случай Порнов обвел вокруг ног рукой — и наткнулся на нетронутую половинку плода, полную пахнущей мятой жидкости.

— В который раз убеждаюсь, жизнь, как зебра, — заметил Порнов. — Подругу смыло — черная полоска, сам живой остался — белая; лаву не обойти, не перепрыгнуть — черная, кокос вот нашел — белая…

Если рискнуть и хлебнуть этого мятного ликера, чем фортуна на сей раз повернется?

А, была — не была! Мич котлеты по-киевски на корабле запросто трескала; почему я ихний «Баунти» съесть не смогу?

И, отбросив сомнения, Порнов разом отпил добрую половину содержимого.

— Очень даже ничего, — сказал он, переведя дух, — на настой чайного гриба похоже; или квас. Были бы продукты, окрошку можно было бы забабахать… Ч-черт, сразу есть захотелось!

Порнов с интересом уставился на выстилавшую кокос изнутри плотную белую массу; не утерпел и попытался поддеть ее пальцем; масса смялась, но с пальца соскользнула. «Ложку надо, — подумал Порнов и принялся вновь шарить под ногами. — Щепку какую-нибудь; или камень плоский». Темнота сгустилась окончательно; Порнову удалось найти только грязную корявую ветку.

«Не-е-ет, этак я окончательно в обезьяну превращусь. В бабуина.

В скафандре.

И вообще, еще неизвестно, как на земной организм этот квас подействует. Ладно, утро вечера мудренее; лягу спать так…»

В кромешной тьме не было видно ни зги; Порнов улегся прямо там, где стоял.

«Шлем бы надеть, да боязно; вдруг потом не сниму, — кладя голову на локоть своей руки, подумал он сонно. — Завтра надо будет листьев надрать, подушку смастерить…»