Спустившись обратно вниз, мы обнаружили все же после долгих поисков некоего господина в мятом фраке: господин сидел в шкафу и трясся. Собственно, мы и нашли-то его из-за зубовного лязга, который господин тщетно пытался унять обеими руками. Господин был крайне бледен и боялся – почему-то ему казалось, что мы с Люлю пришли его убивать.

Вылив на господина полсифона воды со стола, мы наконец поняли, что это и есть метрдотель (я его не узнал, так сильно он изменился) и что отель подвергся варварскому нападению вооруженных людей, которые стреляли во всех подряд, но не учли привычек и нравов постояльцев, немедленно с энтузиазмом ввязавшихся в перестрелку. Словом, завязались боевые действия. Нападающие стали брать верх, ибо были одеты в бронежилеты (так сообщил метрдотель. «Знаем мы эти бронежилеты», – заметил Люлю), и пули от них отскакивали. Тогда постояльцы принялись выпрыгивать в окна и разбегаться. Нападающие тоже почему-то отступили. Вот и все.

Оставив в отеле пять солдат, мы с Люлю вернулись в джип. Люлю снял с плеча «Грюндиг», достал из кармана все того же зеленого верблюжьего пиджака диск, вставил его и ткнул пальцем в кнопку. «Грюндиг» мигнул индикаторами, и послышались осторожные звуки. Кто-то в недоумении гладил несмело пальцами клавиши рояля. «Равель», – вновь догадался я, включая зажигание.

И кавалькада наша, взметая песок колесами и гусеницами, отвалила живописных руин, что еще сутки назад называвшихся Арториксом, а ныне более напоминавших давно брошенный поселок бродяг-переселенцев, в который, к тому же, раз сто как следует, с чувством била молния.

И лежал наш путь далек: на поиски Лиззи и Шатла. Для этой цели, решил я, достаточно будет двух танков типа «леопард», взвода солдат десанта, вертолета (он подлетал) да двух джипов: в одном Юллиус Тальберг с Люлю, в другом – я с Тодзио Маэда. Тем более что мы все равно не знаем, где искать, а двигаемся как впотьмах, наугад обшариваем местность.

Господином Маэда нашу экспедицию снабдил светлейший князь Тамура в ответ на указание г. шерифа придать мне опытного человека. Его выбор был как всегда мудр. Тайдзо Тамура – личность в высшей степени государственная и если не занимает никакого правительственного поста, так это просто по собственному нежеланию и по большой занятости мыслями, от которых у светлейшего князя остается очень мало свободного времени. Князь мало говорит и много думает, что в абсолютном большинстве случаев дает ему явное преимущество перед окружающими, чем г. Тамура неизменно и пользуется в том числе и на благо отечества.

Много раз уже г. Тамура подавал президенту и прочим лицам такие дельные советы, что все просто диву давались, и самой гениальной на сегодняшний день его мыслью, как я считаю, является идея клуба самураев. Возник клуб очень давно и насчитывает в своих рядах более трехсот членов, лично преданных князю Тамура и владеющих в совершенстве всякими заковыристыми штучками, вплоть до изящных па с молниеносным выбросом правой ноги вверх под углом сто семьдесят шесть градусов, в девяноста восьми процентах случаев из ста приводящим к безусловному поражению цели. Члены клуба много и упорно тренируются, овладевают разными единоборствами с оружием и без, а также периодически все во главе с князем отправляются на маневры и сжигают пару специально для этого построенных ранчо. Словом, весело и с толком проводят время, совершенствуя тело и укрепляя дух.

Что же до господина Маэда, то это один из приближенных князя Тамура, могучего сложения монголоидный господин, с ног до головы покрытый татуировкой – как якудза. Впрочем, кто знает… О прошлом Маэда мне мало известно, да я и не настолько любопытен. А вот в исключительности деловых качеств Тодзио я не раз имел возможность убедиться.

Как-то я застал его на рынке в Ист-энде, где сей господин, для устрашения раздевшись до фундоси – это такие японские подштанники, совмещенные с трусами – сражался двумя мечами с толпой местной шантрапы. Суть инцидента была как всегда проста: Маэда наступил кому-то из них на ногу и перед ним не извинились. Конечно, Маэда мог спустить столь мелкую наглость и даже собирался это сделать, но наступленный стал ругаться скверными словами и поминать личность Тодзио. За что тут же расплатился ушами (Маэда обрезал ему их его же собственным ножом, который наступленный по незнанию выхватил и некстати стал им размахивать). Я-то, собственно, появился там по вызову из местного полицейского участка, откуда попросили срочно сообщить о происходящем князю Тамура, «а то он тут всех перережет, а кого же мы будем потом ловить?» Вопрос был логичным, и перспектива открывалась серьезная, промедление было чревато последствиями, так что помчался.

Когда я прибыл, конфликт уже очень разросся. Господин Маэда, поражая собравшихся игрой мускулов, блеском клинков, красками татуировки и высотой прыжков, уже отделил десять голов от десяти туловищ, изрубил в щепы три прилавка и почти загнал всех противников под большой навес, столбы которого намеревался потом подрубить. Непосредственно в момент моего появления, Маэда отражал мечами выстрелы трех врагов, прыгая по трем другим и не давая им тем самым подняться, а также попутно избивая ногами еще какое-то число уже обезоруженных, но еще не покорившихся нахалов. Остальные стояли в изумлении под навесом – это их и спасало, ибо господин Маэда никогда не пользуется слабостью противника, даже если эта слабость вызвана таким чувством, как уважение к его, г. Маэда, достоинствам… Окончилось все хорошо, как вы сами понимаете: я спас мелкую преступность Ист-энда от дальнейшего разрубления, пригласив Тодзио на кружку пива в ближайшую забегаловку.

По моей мысли наша экспедиция должна была обшарить окрестности Арторикса на предмет составления представления (молодец, здорово сказал! это я умею!) о том, где можно искать пропавших. Где вообще имеет смысл их искать. Поэтому для начала мы сделали вокруг города довольно широкий круг, но ничего достойного внимания при этом не заметили. Потом я поделил отряд на два – один поручил Люлю, другой повел сам, взяв в компанию господина Маэда – и мы разъехались в разные стороны вдоль побережья.

Через час пути по нескончаемому песку вдоль кромки моря, когда я уже выпил пять бутылок пива и выбросил пустую тару в пустыню, молчавший до сих пор Маэда ткнул меня в бок и простер палец куда-то вглубь берега.

– Лес, – изрек он.

«У него солнечный удар. Напекло голову. Бывает», – сочувственно подумал я, однако, посмотрев в указанном направлении, действительно увидел на горизонте некую зеленую кайму и убедился, что солнечный удар у нас обоих. Или это мираж.

– Так, – сказал я, нажимая на тормоз. – И что вы по этому поводу думаете?

Маэда пожал плечами.

– Затруднит поиски, – сказал он. – Но ехать надо.

– А если лес большой? Нас мало.

– Срубим, – снова пожал плечами Маэда.

– Да? – я взялся за мобильник. – Люлю, а Люлю! Ты слышишь меня?

В ответ донеслись какие-то автоматные очереди и взрывы, а потом веселый голос Люлю ответил:

– Да, Сэм, я тебя слушаю!

– Что у вас так шумно?

– Наткнулись на каких-то ненормальных. Они зарылись в песок и стреляют в нас. Я послал Юлли обойти их сзади… – Снова выстрелы, потом боевой клич и тишина. – Во! Он зашел к ним в тыл!.. Ага, вижу: идет и ведет троих. А у тебя что?

– Мы нашли лес.

– Что-что? Лес? Откуда в этих местах лес? Брось!.. Юлли, ты когда-нибудь слышал о том, что в пустыне растет лес? Сэм, Юллиус ни о чем таком и знать не знает!

– Ну если уж Юллиус не знает… Трудно спорить с такой аргументацией. Значит мы с Маэда оба свихнулись? Говорю тебе: вижу лес и все. И Маэда его видит. Если у тебя ничего интересного больше нет, то бери этих типов и давай сюда вместе со всей техникой. Лес большой, а нас – мало.

– Ладно!

– Да, Люлю, ты по дороге расспроси этих, захваченных, что они знают о здешних лесах, и перезвони мне. Включаю маяк.

Маэда, неотрывно изучавший лес в бинокль, изрек:

– Мне этот лес не нравится.