Физически и морально мне было так нехорошо, что меня не согревали даже мечты о том, как я куплю в первой же аптеке мазь от мозолей и найду какую-нибудь красотку, которая часами будет втирать ее в больную задницу. Я нисколько не сомневался, что желающих будет предостаточно.
Свист ветра и стук тяжелых копыт почти заглушали посторонние звуки. Но из полей доносился пронзительный стрекот кузнечиков – целые тучи быстрых насекомых взвивались в воздух, издавая пронзительные звуки узкими крыльями, да еще порой с диким клекотом пролетала над головой черная птица или ее быстрая тень.
Поскольку я очень спешил, то почти не обращал внимания на насекомых и птиц, но одна из них несколько замедлила мое продвижение к Стерпору, когда вдруг спикировала и напала на меня. Я уловил биение крыльев над головой, резко вскинул голову и в то же мгновение увидел хищного гиппогрифа с ядовитым жалом в клюве. Оно выползло на несколько дюймов и было нацелено мне в шею. Гиппогриф совершал круговые движения и издавал слабый плотоядный клекот. Действовал он вполне уверенно, наверное, частенько охотился на этой дороге, обездвиживал путешественников ядом и заклевывал их до смерти.
«Глупая птица, она еще не знает, с кем связалась: потомственный принц дома Вейньет никогда не погибнет от яда какой-то летучей твари!» Я ухватил меч, привешенный к поясу, и резко рванул его из ножен. Он блеснул на солнце, и в то самое мгновение, когда гиппогриф, наконец, камнем рухнул на меня, я совершил стремительный взмах и рассек его птичье тело напополам. Останки тут же смешивались с дорожной пылью. Позади послышался шум: это маленькие плотоядные грызуны рвали искалеченное птичье тело. Я вытер меч о лоснящуюся спину лошади и спрятал его в ножны. Мы стремительно приближались к Стерпору, столице королевства с одноименным названием…
В жизни мне сопутствовали сплошные тяготы и разочарования. Судьба с ранних лет была ко мне неблагосклонна, как, впрочем, и мой покойный родитель. Достаточно сказать, что благодаря его отцовской воле до недавнего времени мне приходилось зарабатывать на жизнь грабежом. Я возглавлял одну из многочисленных бандитских шаек Белирии. Мы опустошали караваны и грабили обозы купцов в пределах южного торгового тракта. Того самого, что сейчас проходит через королевство Гадсмит. Частенько случались столкновения с коллегами по ремеслу… Да и кое-кто из моих собственных разбойников иногда решал, что вполне мог бы занять место главаря банды. Надо ли говорить, что все эти честолюбцы давно мертвы.
Спустя некоторое время я вдруг понял, что для такой личности, как я, путь преступника слишком примитивен. К тому же бесконечные грабежи рано или поздно должны были завершиться плохо – нас непременно отловили бы и отправили на каторгу, а может, даже повесили. А потому, чтобы не закончить свои дни столь плачевно, я предпочел распустить банду и в одиночестве отправиться за исполнением собственного предназначения. Благо в голове моей к тому времени уже родилась блестящая идея, как я смогу обеспечить свое будущее и даже добиться полагающегося мне по праву рождения статуса…
Путь мой теперь лежал в королевство, чьи «достоинства» я имел несчастье оценить еще в детстве. Воспоминания о бывшем герцогстве Стерпор были пронизаны неприязнью к этому грязному, омерзительному месту. Помнится, когда тот давний визит завершился, я был безумно счастлив, воображал даже, что покидаю это место навсегда. Впрочем, где-то в глубине души я всегда знал, что мне придется однажды снова пересечь границы омерзительного Стерпора и в далеком будущем пытливый историограф прочертит фиолетовую линию моего перемещения через прерывистые красные, означающие границы герцогства, и глубокомысленно закивает седовласой головой.
От этой местности я ждал многого: рассчитывал, что она станет моим оплотом, что здесь я найду верных слуг и сподвижников, подготовлю военный плацдарм для дальнейшего продвижения на восток. Еще я питал смутную надежду заручиться поддержкой одного из моих омерзительных братцев…
Лошадь в очередной раз споткнулась, и я перевел ее на рысь. Клочья пены падали с усталой взмыленной морды. Впереди показалась деревушка – несколько деревянных домиков и колодец с длинным шестом… Нос мой уловил странный резкий запах, но я не придал ему особого значения. Мало ли как воняют деревушки по всей Белирии. Если принюхиваться к каждой, можно вообще остаться без ночлега и ужина. Подъехав ближе, я спешился, лошадь едва не падала, ее бока часто вздымались и опадали.
«Надо все-таки дать ей передохнуть. Может быть, даже окатить водой, чтобы немного пришла в себя. Пить ей, пожалуй, не стоит – слишком устала».
Я оперся о край колодца и заглянул внутрь. Ведра не было вовсе, да и воды, похоже, тоже, зато на самом дне я различил пару ярких угольков – красные глаза какого-то существа смотрели на меня пристально, не мигая. Я вздрогнул, отскочил назад и внимательно пригляделся к домикам. Судя по всему, хозяева давно покинули свои жилища. Только сейчас я приметил, что створка одного из окон висит на одной петле и покачивается на ветру, издавая слабый скрип. Доски ближайшего ко мне крыльца прогнили, перила лежали рядом с лесенкой, их покрывал зеленоватый мох. А половина одного из домиков и вовсе завалилась, обнажив пустое пространство комнаты. Что – то там внутри привлекло мое внимание, я пригляделся и различил, что это часть тела, точнее посиневшая нога давно умершего человека. Странный запах, царивший в этой местности, стал для меня очевиден – это был запах разложившихся тел. Хозяева домов никуда не уехали, они были убиты.
Я поспешно вскочил в седло, но что-то заставило меня обернуться к колодцу. На сруб, быстро перебирая руками и ногами, вскарабкался вилис, точнее вскарабкалась, потому что у адского создания было почти совершенное женское тело, расплетенные белесые волосы длинными прядями висели за ушами. Вилис глядела на меня и облизывала растрескавшиеся губы. Должно быть, она давно ничего не ела.
«Бедняги, – подумалось мне, – теперь понятно, что произошло с жителями деревушки. Она убила их, выпотрошила тела и съела внутренности. Интересно, почему король Стерпора до сих пор не прислал сюда отряд королевской стражи, чтобы расправиться с этим созданием? Глядя на гладкий девичий живот и округлости маленьких плотных грудей, я странным образом ощутил возбуждение. Фигура у нее была самая что ни на есть аппетитная. Потом взгляд мой встретился с красными угольками ее звериных глаз, и возбуждение мгновенно прошло – теперь я ощущал только трепет и страх, который холодной рукой внезапно забрался мне за шиворот. Я резко хлестнул лошадь, но она не тронулась с места, а, повернув морду, завороженно глядела на адское создание, потом вздрогнула всем телом, фыркнула, так что из ноздрей полетели кровавые брызги, а из горла ее вдруг хлынул бордовый поток. Лошадка моя стала заваливаться на бок, и я едва успел отпрыгнуть в сторону. Вилисы имели странную власть над животными.
Я выхватил меч, намереваясь защищаться, но вилис накинулась на лошадь. Одним прыжком она преодолела разделявшее их расстояние и жадно присосалась к шее. Кровь из прокушенной артерии фонтаном брызнула ей в лицо, и она завизжала от восторга, все глубже вгрызаясь в теплое мясо. Ко мне вилис мгновенно потеряла всякий интерес. Наверное, выбирая между двумя мясными блюдами, она предпочла лошадь – в ней было куда больше крови.
Я посчитал лучшим поспешно кинуться прочь по дороге, ведущей к Стерпору, благо до столицы королевства оставалось совсем недалеко. Это расстояние я вполне мог преодолеть на своих двоих. Я оглянулся напоследок и увидел, что вилис тащит лошадь к колодцу. Как она будет запихивать массивную тушу внутрь, наблюдать мне совсем не хотелось. И куда смотрит королевская стража? – подумал я снова и прибавил шагу…
Как я уже говорил, судьба всегда была ко мне неблагосклонна, вот и весь долгий путь до столицы королевства Стерпор меня преследовали неприятности. Сначала меня пытались ограбить на постоялом дворе, но изощренное фехтовальное мастерство помогло мне быстро расправиться с нападавшими. Потом у меня начался приступ жуткой простуды, но благодаря хорошей наследственности и крепкому здоровью я быстро выздоровел. На меня напал гиппогриф, но врожденная реакция позволила мне мигом разрубить его напополам. Кровожадная вилис съела мою лошадь, невелика потеря – лошадь уже была загнанная. Одним словом, со всеми этими неприятностями я разобрался довольно легко. И уже представлял себя настоящим героем, которому не страшны трудности. Но вскоре мне суждено было разочароваться в своей самоуверенности. Венцом уготованных мне злым роком испытаний стало происшествие на базарной площади, когда я уже миновал городские ворота и бодро шагал по каменной мостовой, насвистывая веселый мотив. Как только я очутился на центральной площади и, улыбаясь во все лицо, принялся осматриваться, интересуясь в основном местными красотками нежели красотами, вокруг меня неожиданно возникла странная давка. Народ куда-то спешил и толкался, кто-то проговорил: «Да посторонитесь же вы!» С присущей мне отзывчивостью я постарался исполнить просьбу неизвестного и отошел в сторону. Давка мигом прекратилась, народ разбежался, и я оказался на площади в одиночестве. Тут же у меня возникли смутные подозрения, я схватился рукой за поясной ремень и понял, что тугой кошель, набитый золотыми монетами, безвозвратно исчез. О нем напоминали только две жалкие, перерезанные неизвестным злоумышленником веревочки, которыми кошель был прикреплен к поясу. Когда? Как? Кто мог это проделать с такой ловкостью и изяществом? Я принялся озираться с самым озадаченным видом. Потом понял, что недавняя толчея была организована специально. Как назло. я не заметил лиц негодяев.
