— Как тебя зовут? — медленно, выделяя каждое слово, каким-то скрипучим голосом спросил колдун.

Ардни сжал сильнее челюсти. Назвать своё имя колдуну, означало отдать всего себя целиком в его власть. Арья верили и не без основания в возможности местных колдунов. Зная имя жертвы, они могли сделать с ним абсолютно всё, что они захотят. Ардни вдруг по-настоящему испугался и по спине потекли струйки холодного пота, хотя от куда могла для этого взяться вода в организме, не понятно. Колдун с лёгкостью прочитал его страх и как бы успокаивая всё тем же скрипучим голосом, переводя взгляд с пленника на пламя костра, сказал:

— Не бойся. Тебя всё равно убьют. — и немного помолчав, добавил, — и очень скоро.

Наступила тишина. Только горевшие поленья потрескивали, да жалобно пищали ветки, которые то и дело подбрасывал мужик с другой стороны костра.

— Великий Охотник! — вдруг обратился колдун к кому-то стоящему за спиной Ардни, — а может подождёшь с охотой. Было бы неплохо разговорить этого сопляка.

Он задумался о чём-то, медленно шевеля своими челюстями, как будто что-то пережёвывая. Потом продолжил, уже как бы не к кому ни обращаясь.

— Не верю, я, что за ним никто не стоит.

Он вновь посмотрел на пленного. Пристально, колко. Опять зачем-то плюнул себе на плечо. У Ардни аж мурашки побежали по всему телу, и голова закружилась.

— Хотя на вскидку, никакой тени не вижу, — вновь отводя взгляд на пламя огня, — странно. Это ж надо такой дурацкий поворот судьбы, — он вдруг встрепенулся и уставил свой взор куда-то в темноту, через правое плечо.

— Ах вот оно в чём дело, — буквально прокричал он, медленно приподнимаясь и вытягивая тощие пальцы рук в ту сторону, которую смотрел.

Речники оживились и начали переглядываться в недоумении.

— Великий Охотник! — вдруг как-то резко и уже не скрепя голосом позвал колдун, — этот обоссанец твой, он лишь жалкое орудие в чужих руках. Можешь поохотиться, отвести душу. Теперь я точно знаю чьих рук это дело. Завтра утром придёшь ко мне, — здесь он резко обернулся и смотря, видимо на того, к кому обращался, подняв к верху длинный, худущий указательный палец, добавил, — один.

После чего развернулся и ушёл в темноту. Наступила непонятная пауза. Колдун ушёл, а Ардни по-прежнему держали перед местом, на котором ушедший сидел. Все чего-то ждали. Наконец, за спиной прогремел бас:

— Тащи его. Луна скоро появится.

И его потащили, но к изумлению, Ардни, потащили обратно к реке. Бедолага только и успел подумать: «Куда они меня тащат? Что задумали?», как увидел, что к берегу причаливают несколько больших лодок, снабжённых парусами!

Его закинули в одну из лодок, уложив на дно лицом вниз. Кто-то сел рядом и наступил одной ногой на шею, прижимая его к днищу лодки. Ум у пленника кипел от непонимания. Что это значит? Куда его везут? Где обещанная охота, с которой он в мыслях уже давно убежал с пацанами. А тем временем скрипели вёсла, трепетал на слабом ветерке парус, они куда-то плыли. Ардни лихорадочно метался в догадках. Куда его могли везти, зачем? Наконец, вёсла перестали скрипеть, нога убралась с шеи и пленника подняли на ноги. Он завертел головой, оглядываясь и ориентируясь и догадался как-то сразу. Берег крутой, высокий, не обжитой. А на противоположном берегу яркой звёздочкой мерцал огонёк костра. Первая мысль, которая посетила его одурманенную голову: «Это же противоположный берег! Меня перевезли на другой берег!» Его охватила паника, захотелось заорать: «Я не хочу на этот берег, отвезите меня обратно!». Но заорать ему не дали, а грубо пихнули и он, перевалившись через борт, плюхнулся в воду, всё так же со связанными руками. Было глубоко, он не почувствовал дна и запаниковав, отчаянно забарахтался всем телом. Ардни и так-то плохо плавал, еле держался на воде, от того её панически боялся, а тут ещё и руки связаны. Он уже достаточно нахлебался воды, когда его выволокли и бросили на песчаный берег. Стоя на коленях и нагибаясь до земли, он отчаянно кашлял, выплёскивая из себя брызги воды. Наконец его сильно встряхнули и резко подняли на ноги. И тут вновь сказала своё слово Сома. По началу вроде знакомая ярость вскипела в нём, но на этот раз, ярость была холодной, как обжигающий лёд. От этой ледяной свежести, ворвавшейся в разум, от чего последний стал вдруг кристально чист, спокоен и здраво рассудителен. Ардни вдруг осознал всё. Что с ним происходит, а самое главное он от куда-то знал, что ему необходимо делать. Такое просветлённое и озарённое состояние ума он раньше никогда не испытывал, даже дышать, как-то стало легко. Он не чувствовал у себя боли, не чувствовал даже не удобства от связанных за спиной локтей. Вдруг всё стало легко.

— Ты, чё, ссыкун, плавать не умеешь? — прогремел где-то рядом тот же бас, что и у костра.

— Нет, — почему-то ответил ему Ардни, спокойным, уверенным голосом и поймал себя на том, что сам удивился тому, что и как он ответил.

Ардни не стал поворачиваться к спрашивающему, он продолжал с грустью смотреть на мерцающий огонёк далёкого костра.

— А бегать? — не успокаивался всё тот же бас где-то с лева.

— Не догонишь, — всё так же холодно и спокойно изрёк Ардни, не меняя своего положения, отчётливо осознавая, что так и будет.

— Ну, беги, — уже тихонько, но с явной ноткой злобы, даже где-то сквозь зубы буркнул охотник.

Пленник не тронулся с места, но и его никто не трогал. Ардни показалось, что он сейчас не принадлежит самому себе. В нём сидел кто-то другой. Бесшабашно храбрый, умный и расчётливый сукин сын, заранее знающий весь расклад на перёд, абсолютно уверенный в своей силе и победе.

— Сколько дашь времени? — вдруг спросил Ардни, тем же ледяным голосом, переводя взгляд с костра вниз по реке, где должны были бы ждать его пацаны. Но там была только темнота.

Такой наглости главный охотник явно не ожидал. Вопрос застал его врасплох. Похоже он долго боролся сам с собой, ответить этому уроду или нет, но всё же ответил громко и чётко:

— Одну песню.

У Ардни прокрутилась язвенная мысль попросить охотника провыть, как можно дольше, но не стал её озвучивать, а вместо этого повернулся к охотнику спиной и в приказном порядке заявил:

— Развяжи!

Наступила тишина. И никаких действий. Только вода мягко подхлёстывала борта лодок, да где-то впереди шипел сухой камыш, терзаемый слабым ветерком. Ардни продолжал стоять спиной к охотникам и не видел ни их лиц, ни что они делают, но ему было на них наплевать, он знал, что его развяжут, только непонятно откуда. Подождав ещё немножко пленник спросил так же холодно, но уже с издёвкой:

— Ссышь?

Это был вызов и на него охотники уже ни могли не ответить. Послышались приближающиеся шаги по шуршащему песку и после короткого рывка, путы с локтей слетели разрезанными огрызками на землю, но тут же, после получения свободы, последовал сильный удар ногой в поясницу, от которого Ардни полетел вперёд и даже умудрился перекувырнуться через голову. Он тяжело стал, демонстративно отряхнулся и всё так же, не поворачиваясь к охотникам, спокойно, как бы только для себя констатировал:

— Боишься.

Он шёл в низ по течению реки не суетясь, но довольно быстро, насколько позволяли это делать больные ноги. Весь берег был обрывист, с крутыми песчаными берегами. Лишь небольшая полоска у самой воды была полога, чуть выше уровня воды и образовалась она явно от того, что в это время года уровень воды в реке резко падал и был, наверное, самым низким за весь год. Можно было подумать, что Ардни идёт вдоль реки в надежде найти в высокой стене берега промоину, которая позволила бы ему выбраться на верх в густую степную траву, где как могло показаться, можно спрятаться, но беглец, целенаправленно шёл вдоль берега и на промоины и более пологие скосы никакого внимания не обращал. Он чётко знал, что ему надо куда-то туда, прямо. За спиной запели. Протяжная, унылая песня басовитых мужиков, разлилась по реке…

На этот раз из воспоминаний Ардни вывел голос возничего: