Результатом моей безалаберности стал устроенный Катей пожар, который удалось потушить только благодаря решительности бойцов охраны и Артака. Когда я прибежал на место происшествия, пожар был уже потушен, а мои красавицы стояли возле обгоревшего фургона с перепачканными сажей лицами. Я расспросил Артака о происшествии, и он мне поведал, что Катя, пытаясь зажечь свечку, стряхнула с пальца небольшой огненный шар, который взорвался и поджег полог фургона. Ругать девушек я не стал, но запретил заниматься практической магией в мое отсутствие.

После проверки учениц на наличие физических повреждений я заставил их самостоятельно залечивать полученные ими ожоги, подробно объясняя, как это делается, и исправляя ошибки. На этот раз магические манипуляции проходили под моим контролем, и девушки успешно справились с самолечением, не навредив своему здоровью. Затем я показал, как нужно лечить чужие травмы, на примере пострадавшего при пожаре воина охраны. Катя и Лена быстро усвоили магические приемы и, действуя по моему образцу, легко вылечили ожог на руке Артака, чем ввели его в ступор. Оказалось, что маг обучался лечению ожогов в течение пяти лет, а две молоденькие женщины постигли эту науку всего за пару часов. Он тут же напросился ко мне в ученики, но я расстроил его заявлением, что такой прогресс связан только с врожденными способностями пришельцев с Земли. Конечно, я мог напрямую вложить новые умения в голову Артака, но делиться секретными знаниями я не собирался, а впоследствии запретил это делать и своим соплеменницам.

Чтобы не расстраивать мага, мне пришлось разрешить ему присутствовать на наших занятиях и наблюдать за процессом обучения. Насколько я понял из общения с Артаком, маги на Оркании в основном работали с внешними накопителями магической энергии, а внутренние запасы магии тратили только на создание магических артефактов и управление их работой. Хотя если судить по скромным магическим возможностям Артака, то это был самый рациональный способ использования личных запасов магии. По магическому потенциалу Катя и Лена в разы превосходили местного мага и впитывали новые знания, как губка воду.

На третий день обучения Лена уже была способна вскипятить мозги трем воинам, а Катя срубала магией дерево толщиной с фонарный столб. Конечно, это была грубая работа с магической энергией, но постоять за себя девушки уже могли. Именно к этому моменту развитие магических способностей у Кати и Лены пошло различными путями. Лена оказалась склонной к тонкой работе с аурой и сознанием живых существ, а Катя пошла по пути боевой магии.

Лене легко давался гипноз и работа с человеческим сознанием. Я был тренировочным объектом для ее магических манипуляций и прекрасно осознавал, что даже Артак со всеми своими защитными амулетами не в состоянии долго сопротивляться ее воздействию. Если Лена наберется опыта в этом, то она любого мужчину будет вертеть на пальце, как брелок с ключами, а если захочет, то легко вытрясет из него самые сокровенные тайны.

Успехи племянницы меня тоже радовали, но одновременно и пугали, потому что она грозила в будущем превратиться в очень сильного боевого мага. Катин запас магической энергии рос по экспоненте, и если она сможет научиться запасать энергию из природных источников, то даже мне будет сложно с ней справиться. Я не совсем понимал, как она управляет магической энергией, а сама она этого объяснить не могла. Создаваемые ею файерболы стали серьезным оружием, мои же попытки сделать что-то подобное с треском проваливались. Я мог выпустить файербол размером с арбуз, и его взрыв вызывал довольно большие пожары и разрушения, однако огненный шар летел всего на триста метров и с малой скоростью. Опытный воин при хорошей реакции мог уйти с линии его полета или успеть укрыться. В отличие от меня Катя создавала огненные шары размером всего с теннисный мяч, но ее файерболы взрывали скалы на расстоянии километра и летели, словно были выпущены из крепостного метателя, увернуться от них было практически невозможно.

Меня очень удивил столь быстрый прогресс девушек, потому что они всего за несколько дней овладели магическими премудростями, на изучение которых я потратил почти полгода. Правда, мне пришлось до всего доходить самому, без посторонней помощи, а девушки получили знания в готовом виде. Однако вместе с впечатляющими успехами появились и серьезные проблемы. Девушки быстро расходовали внутреннюю магическую энергию, и я восполнял ее из собственных запасов, которые катастрофически таяли.

Основная проблема была в том, что подходящего источника Силы мне обнаружить никак не удавалось, и поэтому пришлось пойти на рискованные эксперименты. Взвесив все за и против, я решил попробовать зарядиться от одного из многоцветных пучков магической энергии, которые встречались довольно часто. Лучи зеленого, синего и фиолетового цвета для подзарядки ауры не подходили и могли запросто выжечь энергетические каналы в моем теле, поэтому я подошел к этому вопросу с максимальной осторожностью. Мне требовалось выделить из пучка магической энергии лучи красного или оранжевого цвета, но я не знал, как это сделать. Однако проблема решилась практически сама собой. Оказалось, что нужные мне потоки Силы реагировали на мою ауру, и если близко поднести руки к пучку энергии, то они искривлялись, словно под действием магнита, и их можно было отвести в сторону. Процесс требовал максимальной концентрации и осторожности, но дело быстро пошло на лад. Конечно, скорость подзарядки была небольшой, но лучше мало, чем ничего.

Впечатленный успехами учениц, я начал опасаться, что если они не будут контролировать свои действия и эмоции, то могут натворить дел пострашнее моих сомнительных подвигов. Я провел разъяснительную работу на этот счет, но женщины живут эмоциями, а я не всегда могу быть рядом с ними.

К полудню четвертых суток караван подошел к горам, окружающим Далранскую долину, и разведчики встретились с рыцарским дозором. Далранцы давно ждали возвращения нашего каравана, и командира дозора сразу проводили ко мне. Я стоял возле фургона и беседовал с Леной, когда Арчер подвел ко мне огромного, закованного в полный доспех рыцаря в сопровождении молодого оруженосца, мало уступающего в комплекции своему сюзерену. «Железный человек» снял шлем и, надменно выпятив губу, представился:

– Я барон Арчибальд Красивый. Вы здесь главный?

Меня это заявление рассмешило, потому что барон красотой превосходил разве что орангутанга, и я не смог сдержать улыбку. Рыцарь заметил мое веселое настроение и, сплюнув мне под ноги, заявил:

– Слушай, урод, прекрати лыбиться, или я заколочу тебе зубы в глотку! Заканчивай трепаться со своей шлюхой и позови сюда князя Ингара. Поторопись, пока я такой добрый!

Я, конечно, был не при параде, но нужно было быть полным идиотом, чтобы не понять по моему окружению, что я человек далеко не простой. Моя охрана сразу схватилась за мечи, и я вынужден был срочно разруливать ситуацию, которая грозила закончиться кровопролитием.

– Барон, князь Ингар перед вами, и мне незачем бегать за самим собой. Я прощаю вам ваше хамство только потому, что вы видите меня впервые, иначе я быстро укоротил бы ваш длинный язык! Если до вас не дошли мои слова, то я к вашим услугам!

Барон буквально захлебнулся злобой и, брызгая слюнями, заревел:

– Да я разрублю тебя до жопы, будь ты хоть трижды князь!

Такая наглость меня поразила, однако мне удалось сдержать эмоции. Я ждал формального вызова, но барон вытащил из ножен висевший за спиной огромный двуручник и двинулся на меня.

Арчер мгновенно отреагировал на ситуацию и, встав между нами, сказал:

– Мой князь, разрешите научить барона хорошим манерам, а то у меня уже руки чешутся его проучить!

– Арчер, я привык сам отвечать за себя и самостоятельно разберусь с нахалом, – процедил я сквозь зубы, отодвигая хумана в сторону.

Я собирался устроить дуэль по всем правилам и оставить барона в живых, победив его в честном поединке, но Арчибальд Красивый повел себя как последняя скотина. Барон не дал мне даже обнажить меч и рубанул своим огромным двуручником наискосок. Мне только чудом удалось увернуться от чудовищного лезвия и сбить хама подсечкой на землю. Инерция тяжелого клинка развернула барона боком ко мне, и я со всей дури врезал рыцарю кулаком в ухо. Любого другого человека такой удар убил на месте, но барон выжил. Правда, после моего хука свиные глазки барона собрались в кучку, и он, простояв пару секунд на ногах, с грохотом рухнул на спину. Из вонючей пасти урода вывалился язык, и он захрипел, пуская пузыри. Я отбил себе кулак о чугунную голову Арчибальда Красивого, и боль разозлила меня не на шутку. Рука сама вытащила из ножен кинжал, и через мгновение нахал остался без языка. Оруженосец барона бросился на меня, но охрана в одно мгновение заломила ему руки и повалила на землю. Из ножен вылетели клинки, но я не дал произойти смертоубийству.