Нож Светлана Викторовна показать не успела: ввели задержанного, но в носу у меня уже свербело: из ящика стола ощутимо несло запахом силы Смерти, запахом характерного «серого» цвета, до боли знакомого. В животе что-то оборвалось, тело само собой подготовилось к нападению.

Молодой человек годов эдак двадцати пяти вальяжно опустился на «допросный» стул. Закинул ногу на ногу, скрестил на груди руки. Ботинки, джинсы, свитер, расстегнутый пуховик – все фирменное, не китайское. Держался очень уверенно, даже высокомерно.

Я не слушал вопросов-ответов, я присматривался и «принюхивался». Имя, фамилия, работа, обстоятельства задержания, откуда ехал и так далее – пролетало мимо ушей, я изучал ауру и ничего не понимал. Четко виделся свежий след от недавнего жертвоприношения, но ни капли силы не было. Аура растянута, но пуста, амулетов при нем не имелось.

Сердце мощно трудилось, гоня в сосуды декалитры крови, ноздри хищно трепетали, как у гепарда перед прыжком. Даже уши, казалось, прилипли к черепу. Я чувствовал подвох и не мог понять, в чем он заключается, слишком уж уверенно держался маг, знающий о своей пустоте. А не чувствовать ее он не мог.

Парень заметил мое внимание и в свою очередь поглядел на меня. Оценил и отвернулся, не скрывая презрения. Вдруг он напрягся. Светлана Викторовна вытащила из ящика стола запечатанный в пластиковый пакет жертвенный нож. С каким вожделением «серый» посмотрел на него! Но не дернулся. Значит, не на него расчет…

«В чем подвох?! – вопило все мое естество. – Где опасность?!» – и я дождался ответа.

Из коридора донесся приближающийся цокот женских каблуков, распахнулась дверь, и, обдав нас тонким парфюмом, в кабинет решительно вплыла эффектная девушка в распахнутой длиннополой норковой шубе. Обворожительно улыбнулась и выпустила в наши стороны три серых нити…

Пружина, сдавленная во мне до предела, усилием воли еле сдерживаемая, обрела свободу. Я увернулся от нити и прыгнул, целя пальцами в горло. У «серой» сработала защита, и моя рука уперлась в прочную упругую пленку, но сбить девушку удалось: слава богу, она использовала заклинание из серии «пелена», а не «стену», которая к земле крепится, иначе отлетел бы я от изящной фигурки, как мячик от бетонной плиты. Мы вместе, точно были единым организмом, стукнулись о стену и завалились на пол, переплетаясь еще больше. Извернувшись змеей, я буквально заполз ей на спину. Захватил шею колдуньи в замок, отчаянно пытаясь сдавить горло, что в принципе являлось делом безнадежным, и дождался неизбежного: серое плетение, выглядевшее как сеть, отцепилось от ее ауры и лениво-медленно окутало меня. Я погрузился во тьму.

Был бы я один! Увидев ауру колдуньи, раздутую, как воздушный шарик, от переизбытка силы серую насквозь, без полутонов, дал бы стрекача не задумываясь. А так… иного выхода, кроме глупого нападения, рассчитанного исключительно на авось, я в тот момент не видел.

Тьма была кругом. Не было никого, и меня в том числе. Внезапно прозвучал совсем юный, по-мальчишески звонкий голосок:

– Что, живчик, допрыгался? Хи-хи. Теперь узнаешь, как шутки шутить. К демонам пойдешь, они тебе бо-бо долго-долго будут делать. Хи-хи, – сказано это было так непринужденно-весело, что я мгновенно поверил.

Ужас спеленал мой разум, но все равно пришла догадка.

– Ва-вартараар?! – произнес, заикаясь. Душа окончательно ушла в пятки.

– Хи-хи, угадал, догадливый ты мой. Мы с тобой навсегда одной ниточкой повязаны. Стра-а-ашно?.. – прошипел он, и этот шепоток больно, холодной безжалостной лапой сдавил мне сердце. Несуществующая конечность, несуществующий орган – были только тьма и голоса. – А думаешь, мне сладко?! – эти слова бог уже прорычал. – Значит, так, я добрый, я помогу тебе, – говорил уже солидным, насыщенным басом. – Не бойся, никого резать не нужно, раз ты такой чистоплюй.

– Не-не ве-рю… – выдавил я. Ужас перерастал в панику, я чувствовал – это были мои последние связные мысли.

– А мне плевать, веришь или нет. Либо к демонам… – представился яркий сюжет, где убитый мной демон опускает меня, визжащего, в котел с кипящим маслом.

Я завопил в голос, почувствовав пальцами ног нестерпимый жар.

– …либо, – с этим словом боль мгновенно ушла, – забери у этой сучки силу. И все.

Ко мне медленно приближалась девушка в норковой шубе. Она вся была окутана серым клубящимся туманом. С приближением туман стал обретать вкус. Он был сладким и сочным, очень манящим. Горло пересохло, возникла просто нестерпимая жажда. Один глоток – и я спасен. Желание ощутить во рту живительную влагу становилось непереносимым, как у изжаренного солнцем страдальца, сидящего перед чистейшим родником. Пусть отравишься, пусть… вода такая желанная.

– Не бойся, – проникновенным шепотом продолжил уговаривать голос, – это всего лишь сила, не сами души. А души она погубила. Отправила одному божку из местных, а тот – демонам. Не осталось в ней ничего человеческого, ты всегда таких ненавидел. Вот и отомстишь, и сам спасешься…

«Да! Да! – во мне все пело. – Как вкусно! Пить! Ее задавить, гадину! Я этого хотел и хочу!»

Девушка подлетела совсем близко, туман поредел. Я собрался уже втянуть его в себя, как вдруг сквозь прорехи в серых клубах показалось лицо. Оно менялось. Спустя всего два мгновенья на меня укоризненно смотрела Лиза…

– А-а-а! – заорал я, разрывая несуществующие голосовые связки. – Ты – падаль, Вартараар! Лиза!!! Лизия!!! – провопил почему-то полное имя.

Все завертелось, как в цветном калейдоскопе. Мелькали лица, размазанные пятна, быстрые пейзажи – и вдруг перед моим прыгающим от головокружения взором появилась Земля. Планета, вид из космоса. Нет, не Земля – Лизия, мир без магии, по классификации древних эгнорцев. Я рухнул вниз. То ли послышалось, то ли на самом деле, но откуда-то из далекого далека, чуть ли не из преисподней, донесся нечеловеческий вой, полный досады, злобы и бессилия. Показалось, конечно, по-любому. Тьфу-тьфу-тьфу.

Я осознал себя лежащим на спине девушки в норковой шубе. Шуба была измята и вымазана в пыли. Двумя взятыми в замок предплечьями я сдавливал ее горло, а она слабо шевелила руками и ногами, хрипела. Меня кто-то тянул за волосы и что-то кричал. Наконец дошел смысл.

– Отпусти ее, Егор, задушишь! – голос Шувалова. Впервые на «ты».

Я мгновенно вскочил и нашел второго «серого». Тот лежал рядом с упавшим стулом и с диким животным ужасом смотрел на меня. Его будто парализовало. «Голыми руками задушить Главного жреца! Это… чудовище! Сам демон…» – звенело в голове Семеха.

Женщина-дознаватель сидела с открытым ртом, откинувшись на спинку стула. По краю рта тянулась тонкая полоска слюны, глаза были стеклянными.

«Откат от резко прерванного подчинения с дополнительным выбросом силы», – раздался в голове голос Фионы.

И тут Шувалов стянул мне руки назад.

– Спокойно, Егор, спокойно, – увещевающе зашептал мне в ухо, – теперь все будет хорошо.

– Все, Александр Сергеевич, я спокоен, отпустите, – сказал я как можно более уверенно.

Душа ликовала! «Девочки» вернулись, аура полна! Как давно я этого не чувствовал! Но в первую очередь – дело.

– Мне надо усыпить «серых», а вы пока вызывайте своих, – распорядился я.

Следователь помялся немного, но руки отпустил. Сначала я коснулся сжавшегося в комок парня, который с моим приближением скрючивался и сдавливался, словно пытался стать маленьким и забраться назад, в материнское лоно. Потом усыпил бессознательную девушку. У нее защиты не оказалось. Чем пробил? Не помню.

– Почему не звоните, Александр Сергеевич? – спросил, поднимаясь от спящих людей.

– Так местные прибежать должны!

– Давно бы явились. У дежурных либо установка – не отвлекаться на этот кабинет, либо они сейчас такие же, – сказал, показывая на Светлану Викторовну. – Звоните! – под конец я не выдержал, рявкнул.

Похоже, он находился в ступоре. Наверное, я его оттолкнул с пути нити, когда сам уклонялся, но, видимо, Шувалова чуточку задело. Дознавательницу, подумав, усыпил тоже. После обработки «исцелением».