Прикованный к ложе бывший заключенный мог показаться мертвым. Ни единого движения, никакой реакции на внешние раздражители, о это ощущение было обманчивым. Стоило коснуться бледной тонкой кожи, как подопытный тут же дергался, начинал вырываться, пытаясь достать того, кто к нему прикоснулся. О послушании пока и речи не шло.

"Я уже говорил тебе о причинах" — шипел голос, — "Я уже говорил, что ты делаешь неправильно"

— Нет! Я этого не сделаю! — цедил сквозь зубы Муку.

Голос в голове рассмеялся.

"Тогда у тебя ничего не выйдет. Все твои жалкие потуги — ничто. Ты топчешься на месте. И не получишь никакого результата"

Муку отмахнулся от голоса.

— Я уже все приготовил. У меня уже есть то, что нужно.

Он взял в руки свиток, заполненный сложными рунами и пропитанный той же едкой субстанцией. Свиток, который давал необходимый эффект. Муку поднял свиток и подал на него чакру, чувствуя неприятное покалывание.

— Замрите.

Но два тела, находившиеся в лаборатории, и так не двигались. Муку потыкал пальцем в одного из них, но никакой реакции не последовало. Улыбнувшись, он взял со стола скальпель и резанул по коже. Снова никакой реакции.

— Вот так уже лучше. Видишь? Ты видишь!? Не потребовались мне твои советы!

Но голос вопреки обыкновению промолчал. Умолк, впервые за долгое время.

В этот вечер Муи решил понаблюдать за сеннином, тем более, освободилось немного времени. Он смотрел, как двигается его новый партнер, и размышлял. Размышлял о важном, и не очень. Например, о том, что будет делать дальше и как выстраивать взаимоотношения с Коноховцем. Кьюджин пока не намекал на то, что ему как-то мешает печать, но снять ее следовало, хотя бы в знак доверия. А еще размышлял над тем, почему сеннин открыто показывает эти движения? Уверен, что для стороннего наблюдателя они будут бесполезны? В этом есть смысл, повторить такое не сможет не сам Муи, ни кто-либо из этой тюрьмы.

В ложе вошел один из шиноби, поклонившись.

— Мастер, пришел ваш сын.

Это было неожиданно. Раз поднялся из своих подземелий сам, значит — есть, чем похвастаться.

— Пусть войдет.

Шиноби ушел, а через несколько секунд Муи ощутил резкий запах химии и всего того, от чего все еще отмывалась его любовница.

— Отец, у меня получилось!

Муи даже поднялся, разворачиваясь лицом к широко улыбающемуся сыну.

— Конкретнее, — он тоже был рад, и не сдерживал своей улыбки.

Сын продемонстрировал свиток.

— Это контролирующий элемент. Сегодня весь день потратил, чтобы проверить его работу. Никаких проблем. Послушные, как дрессированные собаки. Не единого сбоя. Я даже привел двоих с собой, чтобы показать…

Отец с сыном продолжали разговор, а два подопытных стояли в коридоре неподалеку, изображая статуи, в сопровождении пятерых шиноби клана. Стояли неподвижно, ожидая новых приказов. А затем почти синхронно повернули головы в направлении Кьюджина. Они не могли видеть сеннина, но отлично его ощущали. Шиноби переглянулись, напряглись, но сделать ничего не успели.

Тем, кто стоял ближе, первым же ударом выпрямленных ладоней пробило грудь. Остальные успели дернуться, но не более того. Бывшие заключенные двигались быстро, и били очень сильно. Закончив с шиноби, они оба направились прямо на арену, к Кьюджину, но разными путями.

Первым выскочил на арену тот, кто уже сталкивался с Коноховцем ранее. Перепрыгнув ограждение, он присел на ноги, упершись в пол руками и подняв на Кьюджина лицо, оскалился, тихо зарычав. Коноховец бросил взгляд на ложе с Муи, соображая, что делать. Подопытный был настроен агрессивно, но драться сейчас в планы Кьюджина вроде не входило. Но на арену выскакивает второй заключенный, с другого направления, будто зажимая Коноховца в тиски.

На миг все трое замерли. А затем зеки бросились в атаку. Первый подскочивший к Кьюджину зек нанес удар ногой, который Коноховец легко блокировал. Сразу тем же образом атаковал и второй заключенный, но удар снова врезался в блок. Коноховец присел, уходят от удара рукой, и сразу сам нанес удар ногой по второму зеку. Тот отскочил назад, уходя от атаки. Первый снова атаковал рукой. Кьюджин перехватил удар левой рукой, нанося два удара правой, по ребрам, и снизу по челюсти. А затем пинком откинул противника от себя.

Второй тут же снова бросился в атаку, но Коноховец пропустил его мимо себя. Зеки накинулись на него вдвоем, атакуя с одного направления. Удар ноги Кьюджин отбросил блоком, удар руки блокировал, не успел отвести еще удар, из-за чего получил по ребрам ногой. Зек нанес прямой удар руки, но Кьюджин перехватил руку и перебросил противника через себя. Второй накинулся на него со спины, схватив за шею и потянул на себя. Кьюджин толкнул свое тело верх, и, полетев вниз, с инерцией ударился спиной в противника, так же переворачивая его через себя.

В Ложе, где Муи разговаривал с сыном, не замечая происходящего на арене, ворвался один из шиноби.

— Мастер! Подопытные атаковали наших! Они на арене.

Глава тюрьмы обернулся, и увидел, как сеннин дерется с заключенными.

Кьюджин уклонился от замаха рукой, пнул заключенного, который был за его спиной, и возвратным движением выкинул ногу вперед, ударив второго. Резко сдвинулся назад, ударяя локтем в грудь, а затем и по лицу, но тут же получил удар от второго. От второго удара уклонился, толкнув зека за спиной в того, что был спереди, и подогнав дополнительным пинком. Но противники удержались на ногах и снова бросились вперед.

— Муку! Останови их!

Парень поднял свиток, послал на него чакру, приказывая.

— Стоять на месте!

Никакой реакции, бой продолжался.

— Стоять на месте! — выкрикнул Муку.

— Бесполезно, — процедил Муи, и сам бросился на арену.

Откинув одного зека в сторону, Кьюджин чуть пригнулся, пропуская удар над собой и одновременно разворачиваясь вокруг своей оси. Уклонившись от удара, он, на выходе, сам ударил локтем по лицу зека, снова пригнулся, ударив в бедро и заставив присесть, резко выпрямился, схватил зека за голову, ударил коленом по лицу. Однако хруста не последовало. В этот раз подопытные были чуть помедленнее, но покрепче. Даже сильные удары не причиняли им вреда, только дезориентировали ненадолго.

Отец с сыном выпрыгнули на ринг, и Муку тут же повторил жест со свитком, направив в него чакру.

— Приказываю не двигаться!

Подопытные не реагировали. Муи, начал хмуро складывать печати, приказав соклановцам:

— Не приближаться!

Кьюджин блокировал левой рукой удар зека, атаковавшего со спины, локтем правой ответил ударом в живот, а затем добавил кулаком в лицо. Второй зек ударил ногой с разворота в голову, но Кьюджин пригнулся, однако не успел уйти от второго удара, в грудь, отчего отшатнулся назад. Сразу перехватив атаку первого противника, заблокировав удар рукой, этой же рукой он ткнул зека в плечо. Сдвинулся ко второму, который уже начал удар ногой. Ударил на опережение по его ноге своей, а возвратным движением ударил по ноге другому зеку. Пользуясь заминкой, поменял опорную ногу и ударил ногой в пах, и этой же ногой по лицу.

Зек упал на спину, и к нему подскочил Муи, приложив ладонь к груди.

— Катон: Тенро!

Тело взревевшего от боли зека быстро покрыло пламя. Печать пыталась сдержать чакру. Чакра, из-за минерала, пыталась зарастить повреждения и действовала все сильнее. Печать, реагируя на чакру, все сильнее жгла тело. Замкнутый круг. За пределами рига терлись шиноби с цепями, готовые схватить второго зека, снова бросившегося на Кьюджина. Но теперь вместе с Коноховцев зека отоваривал еще и Муи. Вдвоем они просто били по очереди, не давая подопытному и шанса. В какой-то момент Муи приложил к его груди ладони и снова произнес.

— Катон: Тенро!

Второй заключенный вспыхнул. Ринг заполнялся запахом паленой плоти. Кьюджин, машинально поглаживающий протез, вопросительно глянул на Муи.

— Небольшое недоразумение, — Муи бросил испепеляющий взгляд на сына, будто указывая, кого именно считает недоразумением.