Итачи одним резким ударом срубил нижнюю половину туловища Като.

— Идет АНБУшник мимо академии и слышит, Наруто рассказывает Саске: "Знаешь, — говорит, — чем АНБУ отличаются от ослов?". АНБУшник подскакивает к Наруто и хватает за ухо: "И чем же они отличаются, паршивец?". Наруто взмолился: "Ой! Дяденька, ничем! Ничем не отличаются!". АНБУшник удовлетворенно кивает: "То-то же".

Учиха отошел на несколько шагов назад, и на Като обрушился водопад горячей воды, сжигая кожу, разъедая глаза, но даже сквозь бульканье воды был слышен голос:

— За что Четвертого Хокаге назвали Желтой Молнией Конохи? За то, что он был невероятно быстр! Неверно! За то, что постоянно врезался в деревья.

…

Спустя пять часов внутри иллюзии.

Итачи сидел на темном троне и смотрел на лежащую в паре метров от него голову. У головы не было… да ничего почти не было, голый череп практически. И этот голый череп продолжал вдохновенно травить анекдоты:

— Шикамару: вот состарюсь я, закончу с работой шиноби, вообще ничего не буду делать. Первый месяц я буду просто сидеть в кресле качалке. Вопрос: А что потом? Шикамару: А потом я начну раскачиваться.

Большая часть анекдотов была не смешной. Но попадались и забавные. Правда, размышлял Итачи не об анекдотах, а о том, что делать дальше. За это время он успел убедиться — никакие болевые ощущения его жертвы не достигают. Дело не в силе воли. Като вообще не ощущал ничего, что происходило с его телом. Была какая-то хитрость. Что-то, чего Итачи не знал. Он уже встречался с чем-то подобным. Нет, не с таким, как у Уингу. Но были те, кто настолько извратил собственное сознание, что иллюзорная боль ощущалась для них иначе, и не вызывала страданий. Кроме банальной боли были и другие способы воздействия. Но Итачи не спешил их применять.

— Тебе не надоело? — спросил он после очередного анекдота, которых Като знал неприлично много… А скорее выдумывал прямо на ходу, потому что почти ничего из услышанного от Уингу Итачи ранее не встречал.

— Зануда, — возмутился черепок, — я тут стараюсь. Вот, этот тебе понравиться. Прибегает заплаканный Саске с фингалом под глазом к отцу. Фугаку: Сынок! Что случилось! Саске: Итачи ударил себя молотком по пальцу. Фугаку: А почему у тебя синяк? Саске: Потому что я засмеялся…

Итачи отмахнулся:

— Не было никогда такого!

Голова застучала зубами, пытаясь что-то изобразить:

— Ага, давай, ври больше, не было у него.

Итачи хотел разговорить Като. Время на это было.

— Почему ты про меня шутишь, а про себя нет?

— Пф! Да запросто. Анко говорит своему ученику: Като — ты дурак! Като: Но Анко-сенсей! Анко: Это приказ!

Итачи отрицательно покачал головой:

— Не смешно. Давай еще.

— Идет Наруто по рынку, видит, Като семечки яблочные продает. Подходит Наруто к нему и спрашивает: "Ну что, покупает кто твои семечки?". Като кивает: "Конечно! Ведь они повышают интеллект". "Да ну? Отсыпь мне немного". "С тебя пятьсот ре". Съел Наруто семечки все сразу, задумался, и говорит: "Слушай, а ведь на пятьсот ре я мог кучу яблок купить. А в них этих семечек дофигища и больше!". Като улыбнулся: "Вот видишь, уже умнее стал". Наруто кивнул: "И правда. Отсыпь еще…"

Учиха хмыкнул:

— Это уже лучше.

— Радуйся, скоро нормальные кончатся, и пойдет полный бред. Вот тогда уже не мне захочется отсюда сбегать, а тебе.

— Не вижу, чтобы ты хотел отсюда сбегать.

Черепушка щелкнула зубами.

— Конечно, хочу. Скучно с тобой.

— Это мне с тобой скучно, — парировал Итачи, — я хотел тебя подвергнуть пыткам, а ты и ухом не ведешь.

— А оно у меня есть, это ухо, чтобы им вести? — ответил череп.

Итачи усилием воли вернул тело Уингу, и даже не стал его вешать на крест. Като немного подвигался, огляделся, и сел прямо там, где стоял.

— Не скажешь, почему ты игнорируешь боль? — спросил Учиха.

Но Като лишь пожал плечами:

— Ты с техникой накосячил, а мне вопросы задаешь? Не, я без понятия.

Но он знал. Как минимум — догадывался. Отсюда и нахальная самоуверенность.

— Приходит Шикамару домой. Отец его спрашивает: "Как прошел день, сынок?". "Меня с арифметики выгнали" — лениво отвечает Шикамару. "О! А за что?" — удивился отец. "Ирука-сенсей спросил: сколько будет три умножить на два. Я ответил — шесть. А затем он спросил: сколько будет два умножить на три…". Шикаку хмыкнул: "А разве не один хер?". Шикамару кивнул: "Я тоже так ответил".

Итачи кивнул:

— Такое было, но не с кланом Нара.

Като хмыкает:

— Так тебя с занятий выгоняли.

— А тебя нет? — парировал Учиха.

— Никогда, я был прилежным учеником. Отстранение от занятий на месяц в конце обучения — не в счет.

Итачи попробовал ухватиться за эту нить.

— Я закончил академию раньше срока.

Като отмахнулся:

— Вот только давай пиписьками мериться не будем. Я этот костюм тоже еще в академии придумал и создал. Но мы разные.

— Меньше, чем ты думаешь, — поправил Учиха.

— Больше, чем ты думаешь, — улыбнулся Уингу.

Итачи кивнул:

— В чем-то — возможно. У тебя не было тех способностей, что достались мне от моего клана.

Като усмехнулся:

— Если ты был рожден без крыльев — не мешай им расти.

Неожиданно… Но верно.

— Я понял, — ответил Итачи, — ты был рожден без клановых способностей… Но сейчас ты моложе меня, и ничем мне не уступаешь.

Уингу развел руками:

— Ты достиг своего предела, Итачи? Я говорю не об опыте, а о способностях вообще. А?

Учиха отрицательно покачал головой:

— Еще нет.

— Но осталось немного, — подвел итог Като, — В целом, тебе есть, чем гордиться. Нинджицу. Генджицу. Кеккей Генкай, техники шарингана. Но, согласись, неприятно осознавать, что ничего нового ты освоить уже не сможешь. Все. Чакра не сможет перестроиться еще под одну стихию. Фуин так и останется недосягаемым. Ну, и прочее.

— Тебе это знакомо? — удивился Итачи.

Като кивнул:

— Куда сильнее, чем тебе. Как сеннин я способен на многое. Но оно же меня и ограничивает. Ну, — он пожал плечами, — мне грех жаловаться.

Он обвел взглядом пустоту вокруг, задумчиво протянув:

— Мне кажется, эта техника изначально задумывалась, как техника для переговоров. Сам посмотри, говори, сколько хочешь, и никто не сможет подслушать. Идеально.

Учиха удивился резкой смене темы. И это была правда, эта техника действительно изначально задумывалась для другого.

— Ты прав. Раньше она была проще, легче в использовании. Но несколько поколений назад один садист и псих догадался, как ее еще можно использовать. Да и у моего клана всегда не хватало союзников, так что техника пыток была нужнее техники переговоров.

Като кивнул:

— Интересная история, наверное, была.

— Этого психа убили соклановцы. Даже для нас он был слишком… Предлагаю обмен.

Като вопросительно приподнял бровь:

— Предлагаешь согласиться на ваше предложение в обмен на выход отсюда?

— Ты бы согласился?

— И не мечтай.

Учиха отрицательно покачал головой.

— Ты расскажешь мне, почему пытки на тебя не действуют. А я расскажу что-нибудь, что тебя интересует, но не является тайной, которую я должен оберегать.

Уингу заинтересовался, что удовлетворяло Итачи. Если он будет знать, в чем хитрость, то сможет найти способ ее обойти.

— Интересное предложение. И я даже уже знаю, что хочу узнать.

По ехидной морде Като было понятно, что он придумал какую-то пакость. Хотя, стоило ли ожидать чего-то иного.

— И что ты хочешь узнать?

— О! Ничего существенного. Но сначала еще один анекдот. Собрание в клане Учиха. Все сидят, что-то обсуждают. И тут появляется Итачи: "Извините, можно я вас перебью?". "Ты не видишь, мы разговариваем!?" — возмущается Шисуи. "Ничего, я быстро".