177. ЖЕНЕ́ («Я вижу пряди светлой тень…») © Перевод М. Замаховская Я вижу пряди светлой тень над сном ресниц, в глазах — тревогу… Ты ландыш мне дала в тот день и проводила в путь-дорогу. Прощай! Сирена. Мрак ночей, Как сон, платок исчезнет, тая, а с ним и синева очей… Нет! До свиданья, дорогая! Ты жди меня… Жди… Горе минет., И мне в ответ звучит: «Я жду!..» Вернем свободу Украине, и снова я к тебе приду. 1943 178. «Украины родимой сады…» © Перевод М. Замаховская Украины родимой сады, вишни, зелень густой лебеды, что мне снились в годину беды, вы шумите сейчас не во сне… Хаток белых приветливый ряд, и окошки на солнце горят, на окошках цветы… Выйду в сад, поплыву по зеленой волне, по зеленой и сонной… В саду ль я услышу кукушку? Июль, через кровь и сквозь посвисты пуль, вновь придет, как счастливая доля. Выйдет месть на Донец, вся в броне и огне, и клинки зацветут, как цветы по весне, и я вновь обниму — наяву, не во сне — мою мать после долгой неволи. Украины родимой сады, яворов многошумных ряды, к вам я рвался в час горькой беды вместе с песней моей соловьиной! Только выйдем к тебе мы в бою, только будем в родимом краю, поцелую я землю твою, мое сердце — моя Украина… 1943 179. ПЕТУШОК © Перевод М. Комиссарова Я видел петушка — мелькал, когда гремело над рекою, в бомбоубежище бежал он с золотою детворою. Потом пропал он. В злой игре пришли лихие люди вчуже… Задравши лапки, на заре петух лежал в кровавой луже. 1943 180. «Прилетела кукушка: ку-ку…» © Перевод М. Комиссарова Прилетела кукушка: ку-ку… Куковала: казак, потерпи! В вышине, как на синем току, словно жито молотят в степи. Золотистой половы дымки проплывают и тают, как сны, и зенитных снарядов куски на поляны — дождем с вышины. А кукушка: ку-ку да ку-ку, в небе бьются на жизнь и на смерть. Украина! Тебе на веку Столько выпало бед одолеть. Над полянами — запахи трав, солнце хмуро глядит с высоты. Самолет загорелся, упав, и на нем черной краской кресты. А кукушка: ку-ку да ку-ку… И на сад — град осколков летит. Украина! Еще на веку быть счастливой тебе предстоит. 1943 181. «Тяжко бухает и гулко…»
© Перевод М. Комиссарова Тяжко бухает и гулко, пыхает огнем в сталь одетая гадюка за родным Донцом. Мы гадюку не добили — и врагов полки правый берег затопили дорогой реки. И змея петлей тугою жмется к берегам… Украина за рекою руки тянет к нам. 1943 182. «Столько было пережито…» © Перевод М. Комиссарова Столько было пережито, как поля грустны. От дождя поникло жито до весны. Вьются тучи над полями, тишь на полосе… От разрывов ямы, ямы, по бокам шоссе. В сердце матери — кручина, змей в него заполз… Поседела Украина от горючих слез. 1943 183. РАНА © Перевод М. Шехтер Живая рана в сердце Украины, в тоске снегов лежит Крещатик мой. Куда ни глянь — руины да руины простерты молча к выси голубой, как руки мертвых, в безысходном горе, в железной муке тягостных ночей… Звезда прощально светится в просторе, и стрелы острые ее лучей летят на запад, где на поле брани титаны бьются… Где не так давно элетросвет сиял парчовой тканью и словно пело каждое окно. К Славуте шли в цветах победных люди, смеялась юность в золотых садах… Вовек такого сердце не забудет! Среди руин лежит мой скорбный шлях. Но что это?.. Уже идут трамваи, стремительно течет людской поток. И на глазах Крещатик оживает! Ткань заживляется. Струится жизни ток. Руин всё меньше… Синей перспективой раскрылась даль, как милые глаза… Я — радостный, я — гордый и счастливый! Так окровавленная полоса лучом согрелась… Мой Крещатик, здравствуй! Ты краше станешь… Как морской прибой, вновь зашумишь… И плачу я от счастья, что ты преобразишься, молодой невыразимо… Сыплется в машины град кирпичей. Зовет желанный труд. Звучит оркестр. И дети Украины, строители, в рядах с лопатами идут, чтоб рану заживить… Вновь к выси тополиной строй стен поднимется, и день не будет хмур, покроется цветами Украина, не станет слез, на мирный звон бандур девичий голос в парке отзовется… О, сколько радости в напеве том!.. Глаза зажмурив, соловей зальется и серебристый нам подарит гром. А ты, Крещатик, шумный и широкий, огнями убранный, мне будешь слать привет, и я пойду в сверкающем потоке днепровским берегом, как много долгих лет тому назад… Веселые трамваи, глотая даль, помчатся вдоль витрин… Я — на горе. И взором даль пронзает Владимир мой — земли и солнца сын, Иду. Луна, приветствуя сердечно, шлет сноп лучей… Я в день пришел из тьмы… И на коне неукротимом в вечность летит Богдан, как в будущее — мы. 1944 |
