68. МАРИЯ («Проходят над городом ветры степные…») © Перевод Н. Браун Проходят над городом ветры степные, и люди шумят неумолчным прибоем, и я между ними, я полон тобою… Горят фонари, словно шепчут: Мария! И сердцу так сладостны муки немые, как будто мне сон удивительный снится… И хочется в небо взлететь, словно птица, где звезды мерцают и шепчут: Мария! В душе подымаются песни такие, что сами на волю стремятся, как волны. Весна, — но деревья по-зимнему голы, качаются ветви и шепчут: Мария! А где-то на юге — просторы морские. Там дали синей, чем в степях Украины, стройны кипарисов прямые вершины, и плещутся волны, и шепчут: Мария! Сияют мне крылья зари золотые. Иду — и земли я не знаю счастливей… А губы всё шепчут в блаженном порыве одно незабвенное имя: Мария! 1933 1934–1946 69. АСТРА © Перевод В. Бугаевский Эту астру средь трав обнаружил мой взор, и сейчас же за нею я руку простер. Над Ай-Петри сентябрь, как разливы реки, синью высился необозримой… Я сорвал эту астру… ее лепестки мне напомнили губы любимой. Я целую цветок… От его лепестков льется в губы огонь, о Мария! Он и в сердце проник до его тайников, и сгорать в нем готов до зари я. Ты на пляже лежишь… Он блестит, золотой, ты смуглеешь на нем, как лилея. Я в раздумье бреду, взор туманится мой, я к любимой иду по аллее. Тут жилось беспечально графиням, князьям, воздыхали тут вечером лунным, мы отбили у них эти земли, и нам, нам даны они, радостным, юным. Для тебя, моя радость, сорвал я цветок, чтоб его ты на память хранила. Ты на пляже лежишь, и сверкает песок… Ты под веками солнце сокрыла. Как два солнца, зрачки золотятся твои, а в зрачках ты улыбки скрываешь свои, свои думы, журчащие, как родники, и горят в упоении очи мои, украинские звезды-зрачки… 1 сентября 1934, 1957 Харакс 70. ВОЛНЫ © Перевод Н. Полякова Волны прыгали неутомимо, отступали с шипением прочь. И томилась любовью над Крымом освещенная месяцем ночь. Я сидел (может, снилось) с тобою на камнях, над бурлящей волной. И в сверкающих брызгах прибоя твои волосы пахли весной. Ветер их разметал, перепутал, глаз твоих мне сиял океан. Мы с тобой говорили как будто, только речи окутал туман. Гладил щеки мне ласковый ветер, лунный снег отливал синевой… Ни в какие слова в целом свете не вместить мне мечты золотой. 1934 71. ПРОЩАНЬЕ
© Перевод Л. Мальцев Крик — во взгляде твоем, боль — в изломе бровей стелют черную тень кипарисы… В немоте расставания волны слышней шелестят у скалистого мыса. Что об этом прощанье поведать еще, обо всем, что вдруг стало никчемным,— о слезах твоих жарких, о холоде щек и как лбом ты уткнулась в плечо мне… Не расскажет об этом никто, не споет, — передать это слов не хватает. Только ветер шумит, и песчинки метет, да листву на деревьях листает… Как же так? Я любил, я был полон тобой, и вдруг стала ты так далека мне… Море в скалах шумит, мерно плещет прибой, лижут волны прибрежные камни. В сердце нет ничего. Я душой опустел. Словно ты не бывала моею… И на фоне листвы, неподвижен и бел — профиль твой был похож на камею… 1934 72. МАЛЬЧИК © Перевод В. Россельс Это было, помнится, в Одессе, в дни белогвардейщины. Бежал по мосту ребенок. Был он весел и свистел — «Интернационал». Ветерком акации качало, и синел задумчиво прибой… Вдруг в покое полдня прозвучало резкое, пронзительное: «Стой!» Грубый окрик, лязганье винтовки, торопливый топот детских ног… Злая пуля, пущенная ловко, угодила мальчику в висок… Подсекла и кинула на камень посреди горячей мостовой… Кровь забила черными струями из-под рук и головы его… ……………………………… И когда в вечерней позолоте заревами запылал квартал, посинел навек ребячий ротик, что свистел «Интернационал». 1934 73. ЛИ © Перевод А. Миних Сердитый ветер свищет, от тучи — тень вдали… Сидит на пепелище печальный мальчик Ли. Японцы закололи отца, сожгли село. От пуль японских в поле немало жертв легло. Но далеко от станций, в горах родной земли, ведут борьбу повстанцы,— и к ним собрался Ли. За смерть отца отплату готовит Ли врагам, за всех, кто гнет проклятый не в силах сбросить сам. И Ли пошел полями, трава в росе была, и месяц белый пламя по тропам расстилал. Страх сторожил просторы, пальба со всех сторон… От злых японцев в горы, в яры скрывался он. От горя и печали тревожны были сны. Дорогу освещали лишь звезды с вышины. И далеко от станций, в горах родной земли, своих друзей-повстанцев нашел отважный Ли. И те, что флаг багряный подняли над землей, героя-мальчугана принять решили в строй. И мальчик с песней звонкой идет вперед, как все. Ружье в руках ребенка, звезда на картузе. Как звезды, блещут очи, он смело в бой идет. В своей семье рабочей малыш бойцом растет. Пускай отныне знает коварный, злобный враг: над миром расцветает труда багряный стяг. Пусть помнит вражья стая: по всем краям земли в сраженьях вырастают мильоны грозных Ли. 1934 |
