– Смотри-ка, топтыга какой рассерженный, – буркнул дед. – Чего взбеленился-то? – вдруг строго и громко прикрикнул он на псевдогиганта. Топтыга, словно получил бревном по голове, хотя, возможно, даже бревно не смогло бы произвести такой эффект. Он вздрогнул. Беспомощно захлопал глазами и остановился, его маленькие ручки, воинственно выставленные в сторону, вдруг прижались к телу. Шумы и шорохи вокруг тоже стихли. Даже Егор вздрогнул и растерялся от такого голоса старика. – Смотри какой… – недовольно добавил дед. – Уходи! – сказал он.

Псевдогигант замялся, дед сорвал прутик, подошел к нему и стукнул прутиком промеж глаз.

– Давай, давай, разворачивай свой баркас! – уже мягче, но все еще грозно сказал дед. Лесник, человек немаленького роста, был на уровне рта псевдогиганта. Топтыга неуверенно и как-то просяще стал разворачиваться. – Давай, давай, – он хлопнул его прутиком по спине. Вряд ли мутант действительно ощутил место касания прутика, но он, как-то сгорбившись, насколько это позволяла ему его фигура, словно обиженный, уплелся в глубь леса.

Другие мутанты, вдруг выскочившие на поляну, вели себя спокойней в меру своих возможностей, несколько снорков, севших возле поваленного бревна, тревожно и глухо ухали, раскачиваясь из стороны в сторону, пара кровососов, издающих харкающие звуки в режиме невидимости, возбуждено бегали на отдалении позади сталкера, еще дальше, в той стороне, куда ушел псевдогигант, среди деревьев показалась и остановилась фигура человека, из-за нее показалось три таких же огромных пса, как тот, что стоял возле Егора. Бобру стало не по себе, почему-то вспомнился старый фильм «Вий», там, где человека от нечисти охранял лишь круг, нарисованный мелом на полу, а здесь этим кругом являлся сам Егор, контролирующий свой страх и привыкающий к новому отношению с мутантами. Лесник вернулся к Егору,

– Ну вот, это те, что были недалече.

– Дед, а кто это там, – спросил Бобр, не решаясь показать пальцем на человеческую фигуру, окруженную тремя чернобыльцами.

– Никто, – коротко ответил дед, взглянув на фигуру. Фигура начала медленно разворачиваться. – Так, кто тут у нас еще? – спросил он почти весело, но от его голоса, сталкер чувствовал себя так, как будто ему стоит сесть рядом со снорками и ждать своей очереди.

Дед подошел к сидящим возле бревна сноркам. Они взволнованно притихли, крутя своими головами с бликующими стеклами глазниц. Помахивая прутиком перед снорками, он хлопнул одного из них по голове, тот восторженно заприседал и выполз из строя. Лесник отвернулся от оставшихся снорков, они разочарованно загудели.

– Та-а-ак, – по-хозяйски протянул он. – Теперь охотники.

Две безостановочно двигающиеся прозрачные фигуры остановились, помигивая угольками глаз. Лесник подошел к кровососам, пристально взглянул в глаза одному, тот отвернулся, Лесник вплотную подошел к другому кровососу с оторванным щупальцем, не отрываясь глядя в глаза. Через секунду тот затрясся всем телом, но не отвернулся. Старик хлопнул его прутиком по плечу

– Идем, – совсем уже по-доброму сказал он.

От этого звука Егору захотелось смеяться, настолько вдруг посветлела атмосфера, и даже воздух стал как будто чище. Пес встал и потрусил по тропинке, откуда они пришли, Бобр спешно двинулся за ним, Лесник замыкал процессию. Выбранный кровосос и снорк не появлялись на виду.

– А где эти… добровольцы? – оглядываясь, спросил Бобр.

– Сзади.

– А почему не видно?

– Боятся еще, не знают, как себя вести, вот и перебираются сзади от дерева к дереву. Теперь только завтра с утра их учить начну, – Лесник зевнул. – Устал я сегодня. Всегда устаю, когда выбирать приходится.

– Учить? А чему?

– Ну как чему? Где ходить, где не ходить. Чтобы лишний раз на сталкеров не нарываться, какой объект охранять, и как охранять, и от кого. Бывает, что и раненый человечек, и отчаявшийся к домику подходит, тут его уже обижать нельзя. Тут один за ним приглядывать должен, а другой за мной бежать. Кого из зверей не обижать, а на кого зуб точить, да много еще всякого. Так сразу и не перескажешь.

– Да… дела, – задумчиво сказал Егор. – Я думал, только Болотный Доктор так со зверями договаривается.

– Договаривается? – дед засмеялся. – А ты сам неделю назад не пробовал, прежде чем за ружьишко-то хвататься, сначала со зверем поговорить?

Бобр покачал головой.

– Вот то-то и оно. Каждый вояка считает, что звери да мутанты их сожрать хотят. Да на кой им человек с ружьем? А? – старик сокрушенно мотнул головой. – Вот сами из скотины чудовищ налепили, теперь и мучаются. Да если ее подстрелить несколько раз, она что, опять тебе в ножки пойдет кланяться? Вот так и дрессируют люди зверье. Если человек – значит, враг, если много людей – значит, много врагов, тогда и сил побольше надо, тогда Зона и из черной клетки может частичку выгнать… особливо если шибко Большой землей порченные люди идут, тогда точно не пройти им. Вот так-то…

Вернувшись в дом Лесника уже под утро, Бобр, не чуя ног от усталости и избытка впечатлений, завалился спать. Проснувшись в районе девяти часов, он вышел на кухню, где, попивая чай, в полголоса о чем-то разговаривали Лесник и Валера.

– А, проснулись, спящая красавица, – встретил его дед.

– Ага, – Бобр радостно улыбнулся. Вспомнив о мутантах, он начал высматривать в окне вчерашних новобранцев снорка и кровососа. – А где новенькие? – спросил он, не обнаружив никаких признаков существ.

– Новенькие уже на службе, – ответил Лесник. – Я же говорил, с утра учить их буду. Теперь все, курс окончен, солдаты ушли на объект.

– А-а-а, – разочарованно протянул Егор, уж очень ему хотелось посмотреть, как это дед будет кровососа учить.

– Да не переживай, вон Валера все видел, он тебе и расскажет, – успокоил дед.

– Нет, ты лучше, Егор, переживай, – прихлебывая чай, сказал ученый. – Рассказывать бесполезно, это надо видеть!

– Вот елки-палки, – взмахнул руками сталкер и сокрушенно покачал головой. – Ну давайте хоть чайку попьем. Ну надо же… – и сталкер еще раз сокрушенно покачал головой.

Лесник возобновил свой разговор с ученым. Ученый рассказывал, на каком принципе работал самописец, который сталкер всю ночь таскал в рюкзаке. Бобр особо не прислушивался, Лесник же, напротив, спрашивал, уточнял, теперь он уже не был похож на того человека, которым был ночью. Разговаривая с ученым, он стал как будто моложе, легче, стройнее, казалось, ему не хватало очков в тонкой позолоченной оправе, и тогда он будет похож на пожилого интеллигента, аккуратно интересующегося последними новостями. Закончив разговор, во время которого сталкер успел еще и плотно перекусить, Валерий сказал:

– Спасибо вам, Глеб Борисович, за хлеб, за соль, за науку. Мы все, что хотели, получили. Пора и честь знать. Будем собираться, и назад на Янтарь. Через два-три дня Выброс прогнозируют, надо успеть.

– Ну добро, собирайтесь пока. А то и мне пора в другую часть леса. Там дел еще накопилось, хозяйство, – Лесник подмигнул сталкеру. – Клубника пошла.

Бобр вздохнул, ох как ему хотелось еще остаться с Лесником, это ведь целый кладезь незаменимых и уникальных знаний. За то небольшое время, которое он был здесь, его понимание Зоны перевернулось с ног на голову, а точнее, как сказал Сахаров, «скорее встало с головы на ноги».

– До границы вас Пес проводит, а я времени терять не буду, прямо щас и пойду потихоньку. Вы тут только приберитесь, да дверь камушком придавите, чтоб не хлопала.

Минут через пять Лесник собрался на выход. Старая шапка-ушанка с отвязанными ушами, фуфайка, коричневые брюки, кирзовые сапоги, охотничья вертикалка, торчащая из-за спины, большой вещевой мешок.

– Ну ладно, хлопчики, бывайте, – попрощался он и вышел. Через некоторое время его фигура потерялась среди стволов деревьев.

– Да, Человек! – подняв указательный палец вверх, сказал Валера. – Ну и нам пора, прибираемся, собираемся и в путь.

Спустя короткое время оба сталкера стояли на пороге домика в полном снаряжении. Здоровенный чернобылец, по-собачьи подтягиваясь и зевая, вышел к крыльцу, слегка помахивая хвостом.