– Ну что, мужики, мучить вас не буду, вижу, что умотались. Кратко, по существу. Что узнали? – спросил он, стоя у окна в пол-оборота и куря в окошко сигарету.
Калмык посмотрел на ученого, давая понять, кто должен держать ответ.
– Это новая форма вируса. Крайне опасная. Агрессивные объекты собирают носителей, которыми является человек, инфицируют, образуя сверхколонии. Я считаю, что это они похитили ваших бойцов и будут похищать еще. Окружающую экосистему уничтожают вне зависимости от ее формы жизни, механизм энергетического разрушения принципиально не отличается от механизма синхронизации исследуемого вируса papillosa virum, известного в настоящее время. Живучи как…
– Достаточно, Док. Так ты говоришь «ваших бойцов»? – держа сигарету на весу, спросил Гипс.
– В смысле? – не понял Трофим. – А, извините, наших бойцов.
– Так лучше. Продолжай.
– Живучи, наверное, беспрецедентно. Калмык вскрыл одного, без органов оставил, но он, судя по всему, продолжал функционировать. Но это в целом логично, если у них другой принцип трансформации и потребления энергии, то это не критично. Уровень энергопотребления у них крайне высок, соответственно, и восстановительные процессы стремительны, плюс возможны свои аккумуляторы энергии, но это нужно выяснять. К тому же он был не один, и наверняка его подпитывали остальные объекты. В процессе того, как они нас доставали, они уничтожили все живое метрах в двадцати вокруг, но для незащищенного организма дальность их воздействия, должно быть, выше, метров пятьдесят, шестьдесят. Проверить, сами понимаете, сейчас невозможно.
– Понимаю. Доставать хотели, но не достали, – удовлетворенно хмыкнул Гипс, глядя на зверолова. – Есть что сказать, Калмык?
– Режутся тяжело очень. Прочные, как резина. В голову не умирают, я так думаю, жечь их надо, больше никак.
– Ясно, мужики, ясно. Информацию принял. Спасибо за работу, сохранили нам жизни. Сейчас соберемся, подумаем, как решать это, ребят отзываем с той стороны, а вы давайте отдыхайте. Все, свободны, – сказал он, не выкидывая окурок в открытое окно, а гася его в пепельнице.
Сталкеры встали и двинули на выход.
– Док, давай дуй в столовку, закажи лапши горячей, я сейчас тушенки принесу, – скомандовал Калмык и легко побежал в сторону ангара.
Трофим же, еле передвигая ноги, двинулся в столовую, устроенную в другом ангаре, состоящую из нескольких длинных столов и приставленных к ним скамеек. Через какое-то время перед ученым, сбросившим комбинезон рядом на скамейку, на столе появилось две горячие чашки с лапшой, и тут же нарисовался умытый и расчесанный Калмык со стеклянной трехлитровой банкой тушенки, красноватого мяса. Заметив неуверенный взгляд Трофима, он успокоил его.
– Не переживай, Док, хорошее мясо. Я его слишком не порчу, чтобы свойство не ушло, поэтому слегка красное. Мой рецепт, фирменный.
Вспомнив, что он уже пробовал один фирменный рецепт водки с «волчьей слезой» на вышке, он согласно кивнул, после всего, что произошло сегодня с утра, съесть красноватое мясо псевдособаки… тьфу, раз плюнуть. Словно прочитав его мысли, сталкер выложил ему в тарелку горку мяса, наложив то же самое себе. Ученый взял вилкой один кусок и положил в рот. Чуть многовато соли, перец, лаврушка, чувствуются волокна и сухость мяса, но…
– Нормально, – оценил он, – вкусно.
– Нормально, нормально, – подтвердил, набивая рот едой, сталкер.
Через несколько минут тарелка была очищена. Обоих пробил пот, в глазах появился возбужденный блеск, нехотя, глядя друг на друга, они заулыбались.
– Хорошее мясо, особенно с лапшой, – похвалил Трофим, почесывая бровь. – Давай еще по тарелке, что ли?
– Давай, – кивнул зверолов.
Трофим взял обе тарелки и двинул к Товарищу, наблюдавшему за сталкерами.
– Док, ты у Калмыка попроси для меня тарелочку тушенки, а? – попросил он заискивающе.
– А что сам не спросишь? – удивился Трофим.
– Спрашиваешь, – хмыкнул бармен. – Чистую псевдособаку без радиации попробуй найди, мы только у него и видели. А я вам поляну соображу, когда скажете. А?
– Спрошу, – улыбнулся Трофим. – Накладывай!
Бармен от души наполнил тарелки горячей едой и сам понес к столу хлеб.
– Калмык, там бармен просит тебя… – начал было Трофим, садясь за стол.
– А, – отмахнулся зверолов, перебивая, – знаем. Они ж ее сожрут, гады такие, и все. А это же лекарство, как змеиный яд или пчелиный.
Но доесть вторую тарелку им дано не было. Где-то вдалеке, за территорией базы, уже в сгущающихся сумерках вдруг разом грохнули многоголосые автоматные очереди, с четко выделяющейся дробью пулемета. Не особо беспокоясь, Трофим по примеру зверолова вместе с тарелкой пошел к выходу посмотреть, что бы это могло быть. Постовые скрылись за баррикадами, вглядываясь в оптику прицелов в происходящее. Там видимые в наступающих сумерках, коротко вспыхивали огни автоматов и пулемета, как по мановению волшебной палочки вдруг разом прервавшиеся. Кто-то вел бой на приличном расстоянии от базы Свободы. Трофим остановился возле вышки, спрятав тело, но наивно оставив голову с тарелкой наружу, продолжая прихлебывать суп. Калмык тем временем прокрался к постовому, сидящему за мешками, прижавшись к ним спиной, спрашивал его о чем-то, время от времени кивая и поднося ложку ко рту. Затем еще раз кивнул и, пригнувшись, перебежал к Трофиму. Прятаться, возможно, и не было необходимости, но и маячить на фоне неба при таком раскладе было нежелательно.
– Что там? – с тревогой и интересом спросил ученый.
– Там крайне любопытная компания, Док, – ответил Зверолов, доедая суп. – Там неизвестная сторона ведет бой с необозначенным противником, находящимся ближе к нам. Мы понимаем, что это Долг.
– А что? Почему Долг? – не понял Трофим.
– Потому что огонь ответный у них беспламенный, ночная операция предстояла, сигналов ПДА нет, значит, не сталкеры, не бандиты и не наемники. С наемниками у нас нейтралитет, а бандиты сюда не сунутся. Вот получается, что пришло сюда бычье по ночному нас отстреливать, а их тут кто-то из леса прижал, – опуская пустую тарелку, договорил Калмык.
– А кто прижал? – недоуменно спросил ученый.
– Это выясняем. Отправили Хоря проверить, минут через десять вернется, скажет.
– А у него «кристаллы» навешаны? – чувствуя дурное, спросил Трофим.
Монгольские глаза Калмыка расширились.
– Думаешь? Щас выясним.
Он пригнулся и стремительно бросился к посту. Постовой отложил СВД в сторону, рядом к стоящим в уголке РПГ, пулемету и АК, и принялся что-то отбивать в ПДА. Через минуту он кивнул, Калмык облегченно показал большой палец вверх, показывая, что да, боец защищен. Поняв, что зверолов останется на позиции, Трофим развернулся и со своей тарелкой пошел обратно. Вернув ее бармену, он поблагодарил за отменную лапшу и, несмотря на намного улучшившееся самочувствие после мяса псевдособаки, побрел к себе в комнату. Бармен между тем заботливо спрятал трехлитровую банку тушенки себе в холодильник, конечно же, до первого запроса Калмыка.
***
Отряд из трех квадов по четыре человека, возглавляемый Кабаном, двинулся в сторону базы противника, который мало того, что принес им поражение у Пепелища, так еще и продолжал откусывать по кваду в глубокой Зоне, в основном вокруг Рыжего леса. Рожок дал команду наказать Свободу по принципу глаз за глаз. Если они действуют настолько подло, терпеливо устраивая идеальные засады, когда никто не успевает даже оказать сопротивление, то Долг покажет, что такое не прощается. Группировка, только что пополненная военными сталкерами с Большой Земли, должна была перекрыть потери, а сегодняшняя операция на Армейских складах оставить противнику кровоточащие раны, от которых он еще долго будет отходить и много раз подумает, перед тем как напасть на его бойцов. Командующий операцией Кабан должен был незаметно расположиться напротив Армейских складов и, работая бесшумно, отсекать всех приходящих и выходящих свободовцев до следующего утра, либо, если позволят обстоятельства, продержаться в таком режиме пару дней, меняя точки засад, выбивая концентрированным огнем все направленные на его окружение и уничтожение силы неприятеля. Конечно, Свобода наверняка скоро сможет дать отпор, стянув свои силы с других постов, таким образом ослабив Пепелище, и вот тогда в Пепелище войдут основные силы Долга, забрав себе раз и навсегда уже укрепленный пункт.
