– Я все выяснил, Калмык, – сказал он зверолову, – нам тут теперь делать нечего. Это они охотятся за людьми. Новый вид вируса, я знаю, откуда он вышел.
Калмык провел пальцем по горлу. За все время он не издал ни звука не по делу. Ученый кивнул. Сталкер прильнул к оптике, и три гудящих глухих хлопка послали бронебойные девятимиллиметровые пилюли в головы зомбированных. Все трое упали, на двоих были шлемы, но для боеприпасов такого типа это не имело значения. Калмык тут же посмотрел на ПДА, ища еще троих. Но они не отражались на детекторе, не теряя секунды, он поменял положение, выглядывая со всех сторон. Трофим понял, что зомби не имеют разницы температур с окружающей средой, но в любом случае они имеют разность фаз с окружающей средой. Он достал из рюкзака фазометр, похожий на древний калькулятор с небольшим жидкокристаллическим экраном. Тут же на нем отобразились оба сталкера, три трупа внизу и три на разном расстоянии, также помеченные как трупы. Показал Калмыку экран, тот в секунды сориентировался и принялся выискивать первого, но его не было видно из-за ветвей дерева. Внезапно что-то произошло. Сначала Трофим посчитал это обманом зрения, но через мгновенье понял, что все, что он видел, не являлось галлюцинацией. Под тремя лежащими зомби словно растекающаяся черная лужа стало распространяться черное пятно. Пятно коснулось дерева, и через несколько секунд сталкеры увидели, как листва, корежась и потрескивая, словно облитая кислотой, вдруг стала чернеть, рассыхаться и опадать. Мелкие веточки стали отваливаться и черным крошевом устилать большой круг под деревом, а внизу секунды назад неподвижные зомби вдруг начали быстро карабкаться наверх. Издав невнятный звук, Калмык снова высадил по паре бронебойных в головы карабкающихся. Первый, вскинув руки, упал, сбивая следующего за ним, а нижний, уже будучи повторно застреленным, застрял в ветвях. Резкий треск сучьев, ворох черных обломков, и на Калмыка сверху, с соседнего дерева прыгнуло еще одно тело, совершенно неожиданно для зверолова. Трофим выхватил пистолет, не решаясь стрелять, как еще одна куча обломков посыпалась на него. Сверху с соседнего, ближе к нему дерева прыгал еще один пятнистый в комбинезоне Заря. Выстрелив в силуэт, ученый так и не понял, попал или нет, как его схватил за голову упавший и, разинув рот, капая желтой слюной, принялся срывать с него забрало. Трофим заорал и, совершив невообразимый кульбит, вывернулся из-под нападавшего. Ложе, рассчитанное на одного, треснуло, и нападавший в комбинезоне Заря полетел вниз, на снова вставшую на ноги и карабкающуюся вверх троицу. Летевшее тело, не задев никого, грохнулось на уже черную землю, выбив пыль, черным облаком скрывшую тело. В тот же момент краем глаза он заметил третьего десантирующегося мертвеца, но тот, не успев схватиться за черные безжизненные ветви, которые вдруг стали хрупкими и ломкими, пролетел мимо. В результате он, приземлившись плашмя на землю со знатным шлепком, выбил еще одно облако трухи. Калмык тем временем уронил винторез и уже скинул своего на землю. В руках у него был нож, по самую рукоять измазанный красно-желтой слизью.
– Живьем брать хотят, твари, – сказал он.
Забрало его комбинезона было в разводах то ли слюны, то ли измененной крови этих существ. Получив неожиданный отпор, зомби вновь принялись штурмовать дерево, но уже вшестером. Не намереваясь больше прятаться, Калмык достал пистолет, такой же пластиковый «Глок-17», и включил налобный фонарь.
– Я так понимаю, слюна у них заразна? – спросил сталкер.
– Правильно понимаешь, Калмык, и да, мы им живьем нужны, – ответил Трофим. – Пополнение.
Пистолет он не выронил, и они оба были вооружены.
– Мы сейчас по-другому сыграем, – сказал сталкер и, прицелившись, стал стрелять по рукам первого мертвеца.
Стрелял он метко, и, судя по всему, патроны у него были не простые. Пуля разбивала кость в мелкие куски, делая ее мягкой. Несмотря на это, лезущий первым продолжал держаться, не падая. По нему лезли уже другие. Сталкер выстрелил в голову. Мертвец подкатил глаза и, замычав, начал падать, цепляясь за других, вовлекая их в падение. Осталось только двое ползущих к ним. Калмык тут же накинул петлю на шею первому, лезущему практически без одежды, и через ветку вздернул его вверх, зафиксировав в подвешенном положении.
– Все, Док, отстреливай всех, мне нужна минута, – скомандовал он.
На мертвеца петля на шее и отсутствие опоры под ногами не произвели никакого впечатления, он умудрился одной рукой зацепиться за ветку, притянуться и, находясь чуть ниже сталкера, схватить его за ноги. Калмык тут же выстрелил ему в голову, заставив тело обмякнуть. Затем он втащил его выше, развернул и связал руки за спиной, вместе с ногами, соединив две связки. Таким образом, существо руками касалось собственных пяток. Зомби пришел в себя, вися на одной шее. Не в силах сказать слова он таращился на Калмыка. Трофим хоть и был никудышным стрелком, но большая обойма, близкое расстояние, медленные цели давали ему огромное преимущество, он сбрасывал одного за другим мертвецов вниз. Он не заметил, что на ранее зеленой опушке из десятка деревьев уже не осталось ни одного живого растения, все превратилось в черный, словно сгоревший и осыпающийся прах. Калмык внимательно смотрел на мертвеца.
– А ведь он не подыхает, Док?! – с удивлением сказал он. Трофим дрожащими руками поменял обойму. – А если вот так?
Зверолов воткнул охотничий нож в мертвеца и распорол ему брюхо. Существо задергалось. Порченые красно-желтые внутренности посыпались вниз, на вновь упрямо карабкающихся мертвецов. Сломанные кости их срастались, но казалось, что они все-таки стали медленнее. Висящий на одной только шее зомби и Калмык продолжали сверлить друг друга взглядами.
– Док, он как резиновый, режешь как будто покрышку, и он все равно в сознании! – не то восхищенно, не то возмущенно сказал зверолов. – Его что на части тут разложить? А? Как думаешь, срастется?
Трофим уже не очень соображал, находясь в шоке от того, что делал Калмык, и от настырно лезущих к ним мертвецов.
– Они не пользуются пищеварительными органами, – крикнул ученый, краем глаза глядя на висящий безобразный вспоротый объект.
– Не пользуются? – изумился Калмык. – Интересно, а вот этим они пользуются?
Он чирканул внутри мертвеца ножом, нисколько не смущаясь, засунул туда руку и выдернул сначала легкие, а потом сердце, которое едва пульсировало, выплевывая темную, почти черную кровь. Трофим хоть и вскрывал ранее объекты для изучения, но делал это в хорошо освещенном кабинете, вместе с коллегами, под запись видеокамер, бережно упаковывая органы, взвешивая, измеряя, в то время как другой ученый относил все это в холодильник с обязательными надписями даты, времени и названия органа. Но тут, в этой зачумленной обстановке, на черном дереве, в тумане и грохоте выстрелов выпадающие их зомби куски никак не ассоциировалось у него с этикой некробиолога, а уже стонущие внизу мертвецы никак не ассоциировалось с коллегами в белых халатах.
– Сдох? – с надеждой спросил Трофим.
– Не-а, – ответил зверолов, пристально глядя в глаза мертвецу. – Вот такую, значит, они нам жизнь предлагают, а, Док?
– Последняя, – заряжая обойму, отчаянно закричал Трофим, которому было явно не до философских высказываний и размышлений.
– Побереги патроны. Теперь папка стрелять будет, – сказал он. – Делай как я!
Зомби, висевший напротив него, дернулся, как будто хотел помешать сталкеру или столкнуть его, но только слегка качнулся, скованный в движениях. Сталкер прицелился и выстрелил в каждого из замедлившихся мертвецов, после каждого выстрела спускаясь на одну ветвь ниже. Последнего он застрелил почти в упор. Все пятеро повалились на землю, но первый из застреленных невероятно живучих зомби уже сидел.
– Ходу, Док, ходу, – крикнул сталкер и, убедившись, что ученый слышит его и тоже спустился, утопая в тумане, двинулся скорым шагом обратно на базу.
***
Овод с братьями прекрасно видел двух спящих в деревьях людей. Равномерное красное свечение показывало, что люди сильны и крепки, а им нужны крепкие братья. Старший Брат сказал, что скоро они пойдут дальше, потому что лес, в котором они живут, когда-нибудь кончится, из него уйдет вся прохлада и жизнь, сочащаяся по стволам и ветвям деревьев, скрывающаяся в земле. Бегающие и прыгающие сгустки жизни уже научились обходить их стороной и прятаться, но не все. Большие, крупные, бордовые топчущие землю и крушащие все комки силы, которых он раньше называл псевдогигантами, никогда не пытались убегать, и их хватало всем братьям на два раза. Овод помнил, как он предложил людям спуститься и поговорить. Он был уверен, что, если они поговорят и он поделится с ними частицей силы Старшего Брата, они все поймут, они будут рады влиться в братство и идти вместе со всеми плечом к плечу. Но люди оказались глухи, их красное покрывало жизни оказалось недосягаемым, и тогда он с братьями решил спустить их вниз, чтобы объяснить, куда они все скоро пойдут, как они будут любить и понимать друг друга, без слов, без приказов. Они смогут вместе пойти, чтобы пить жизнь и прохладу деревьев, земли, кабанов, плоти, бывших людей, существ, маскирующихся под людей, а самих людей, не имеющих ничего общего друг с другом, обращать в братство, единое и нерушимое. Когда он решил подняться к ним, они несколько раз тушили ему свет, но сила Старшего Брата не позволяла случиться этому надолго, и он снова открывал глаза, чтобы нести его частицу к ним, к двум сидящим на дереве и говорящим о не настоящем, о придуманном, о не имеющем никакого значения. И вот один из них накинул ему петлю на шею. Один из них поднял его за шею, отчего немного захрустели позвонки, но это было не страшно, сила Старшего Брата позволяла забыть про боль. Когда один из них вскрыл его, это было неожиданно и немного страшно, но, хвала Старшему Брату, это не имело никакого значения, его сила была выше этого. Когда один из них вынул легкие и сердце, разговаривая с другим человеком, впору было ужаснуться, но Старший Брат был сильнее, свет хоть и померк в глазах, но братья, которые остались внизу, давали ему силы, давали ему жизнь, поддерживая в нем частицу Старшего Брата. Потом они сняли его и отнесли к полному прохлады и жизни месту. Раны зажили, но Овод остался пустой, без сердца и легких. Теперь он не сможет говорить, но он всегда будет нести частицу Старшего Брата им. Людям. Уже сейчас его братья спешили сюда с оружием, чтобы догнать и вернуть в братство этих двоих не понимающих ничего людей. Они дойдут до их дома и приведут сюда их и тех, кто будет рядом, и все они станут одним-единым, верным Братством, семьей и единением.
