Чувствуя некий конфуз, но все-таки и облегчение, что его охрану вроде как приняли за лаборантов, некробиолог с сопровождающими прошел в столовую, которая находилась на этом же уровне. Столовая представляла собой помещение пять на восемь метров, в котором находилось восемь столов для посетителей в два ряда по четыре стола, за каждым помещалось по четыре человека, но если поставить еще стулья, то и по шесть. В конце комнаты располагался шведский стол, который предлагал на завтрак стандартный набор из двух видов каш, овсяной и пшеничной, бутербродов с сыром и колбасой, корзинки чищеных вареных яиц, тарелочки со сметаной, маслом, вареньями и прочим, большого электрического чайника на пятнадцать литров, кофейника, кастрюли киселя. В конце комнаты виднелись два раздаточных окна, за которыми находилась кухня, звеневшая посудой и иногда смехом поварих.

Трофим, взяв тарелку каши и стакан чая, занял один из столов примерно посередине, Сагитай и Яков сели рядом. Вокруг крутился научный люд, все здоровались, шумели, что-то обсуждали, иногда поглядывая на «лаборантов». Сагитай взял большую тарелку овсяной каши, бросил туда большой кусок масла, также водрузив на поднос пару бутербродов и два стакана чая. Яков взял то же самое, только чуть больше всего, вдобавок бросив в тарелку каши три очищенных вареных яйца. На их лицах читалось, если не блаженство, то тихое удовлетворение элементами гражданской жизни, которая виделась им сейчас как пансионат для отдыхающих. Наука – народ интеллигентный, и никто не подсел к ним за стол проявлять излишнее любопытство, даже начальник Трофима, Алексей Иванович, поздоровавшись со всеми тремя, кивком принял поздравление с пополнением штата и исполненный собственного достоинства сел с кем-то из знакомых за соседним столиком, искоса ошалело все же поглядывая на «лаборантов». Чувствуя неловкую паузу, Трофим решил первым нарушить ее, поскольку его охрана была совершенно спокойна и удовлетворена происходящим.

– Так вы от Алексея Викторовича? – с некоторым трудом вспомнив отчество вчерашнего спасителя, спросил Трофим.

– Да, от него самого, – кивнул азиат, зачерпывая кашу из тарелки.

– А можно узнать, как долго вы будете э-э-э… сопровождать меня? – решив запить кашу чаем, спросил ученый.

– Неделю, две. Походим с вами, поучимся, потом как скажут, – ответил Сагитай, рассматривая надкусанный им бутерброд.

– Поучитесь? Извините, а чему? – растерялся Трофим.

– Нам сказано, не оставлять вас ни на шаг, – подал голос Яков. Голос у него был низкий с легким потрескиванием, словно горло простужено. – Работа у вас сложная, с мертвяками управляться, а нам это дело пригодится. Кроме того, вы часто выходите за объектами в поле, а это риск. Нам приказано беречь вас, поскольку больше вас в этом деле никто не знает, – просто и доходчиво обрисовал ситуацию Яков.

– Ну да, ну да… – согласился Трофим, понимая все-таки, что руки у него, скорее, развязаны, чем связаны.

Ситуация оказалась лучше, чем он думал. Ему не только развязали руки, но и добавили пару других или даже две пары. Долговцев очень трудно просить помочь с зомбированными, они никогда не горели желанием помогать ученым, разве что потыкать дулом автомата в подстреленного ими мутанта, дабы проверить, не стоит ли всадить еще одну очередь? А эти ребята, судя по всему, вполне могут поспособствовать ему как лаборанты.

– Как вам завтрак? – решив перевести разговор в нейтральное русло, спросил Трофим.

– Нормально, – отозвались в один голос бойцы.

Минут через десять, позавтракав, троица договорилась встретиться к восьми в лаборатории. Трофим пришел туда чуть раньше, но в дверях уже дежурил Сагитай. Войдя в кабинет, представлявший собой общую комнату, в которой был только его шеф и Лукас Константинович, Трофим с трудом объяснил, что Сагитай будет помогать ему в поле, стараясь не глядеть в недоуменные глаза Алексея Ивановича и Лукаса, а когда в кабинет вошел огромный Яков, уже одетый в устрашающе огромный армейский бронекостюм «Булат», от этого выглядевшие еще больше глаза Алексея Ивановича вылезли из орбит на одну восьмую, а Лукаса примерно на четверть. Позади Якова, не решаясь войти, топтались Берик Капезович и Валентин Петрович. Глаза Валентина Петровича, имевшего привычку пропускать завтраки и не видевшего «лаборантов» в столовой, вылезли из орбит не менее чем на половину. Только Берик не потерял наличие духа и уверенным голосом произнес:

– Молодой человек, позвольте пройти. И автомат ваш можете в угол поставить, у нас тут стрелять нельзя.

Яков посторонился, давая проход ученым, и те, просочившись, расселись по своим местам, переводя взгляд с Алексея Ивановича на Трофима и обратно, явно ожидая пояснений. Яков же, закрыв за ними дверь, встал каменным изваянием на входе.

– Трофим Аристархович, вы расскажете нам, что происходит? – спросил Алексей Иванович.

– Тут такое дело. Вчера меня хотели отправить в Ладогу, но передумали. Вот дали охрану, будут меня сопровождать в полевых исследованиях, – сознался Трофим. – Это Сагитай, а это Яков, – указывая рукой, представил вошедшим бойцов. Одновременно соображая, что раз Яков уже был одет в броню и вооружен, а Сагитай ждал его тут, то, скорее всего, Яков на всякий случай уже караулил его на выходе из комплекса, а после его появления спустился в лабораторию.

– Сопровождение – это хорошо, – кивнув, сделал вывод Алексей Иванович. – Вы садитесь, пожалуйста, вот свободные стулья, – обратился заведующий лаборатории к бойцам.

Сагитай взял стул и сел недалеко от стола Трофима. Воцарилась неловкая пауза. Особенно всех смущал огромный Яков, нежно поставивший свой АК с оптическим прицелом в угол у двери и невозмутимо продолжавший стоять, разглядывая что-то на шкафах.

– Тут с утра данные пришли с радара, – сказал Алексей Иванович, – наши объекты два А и два Б изволили вернуться. Вот их последние координаты.

Трофим вскочил и быстро подошел к столу шефа. На мониторе заведующего лабораторией располагалась карта окрестностей Янтаря, изображенная в мельчайших подробностях. На ней виднелись несколько светящихся точек, помеченных соответствующими цифрами – два объекта 2А и одна точка с обозначением 2Б, также множество, более десятка точек с обозначениями 1A, 1Б, 1В, разбросанных по окружности, группами по два, три объекта, внизу справа время и дата. Сегодняшнее утро.

– Нам же как раз пробы по графику надо взять, – сказал Берик, незаметно подошедший к столу заведующего и также изучавший карту.

– Так в чем же дело? Помощники у вас есть, теперь-то вчетвером быстрее управитесь, чем вдвоем, а, Трофим Аристархович? – обратился к Трофиму Алексей Иванович.

– Конечно, Алексей Иванович, собираемся, – не без доли возбуждения отозвался Трофим, посмотрев на коллегу. – Давайте через десять минут на выходе, – скомандовал он, развернулся и уткнулся в Сагитая, также из-за плеча изучавшего карту.

– Есть, на выходе через десять минут, – непринужденно сказал он и уступил дорогу.

Через пятнадцать минут они были готовы. Задержал всех Трофим. Защитные костюмы всех сотрудников для работы в открытой среде висели в стеклянных шкафах под ультрафиолетом недалеко от выхода, являющегося и входом в комплекс. Те, кто хоть раз заходили на Янтарь, прекрасно знают эти шкафы. Особенно долго разглядывали их впервые пришедшие сталкеры, вожделея комбинезоны Сева, страстно желая получить подобный в свое пользование. В основном в шкафах были оранжевые ССП-99 «Эколог» и Севы разных модификаций. У каждой лаборатории был свой шкаф. Комбинезон Трофима долго приходил в себя, очевидно, после удара трамплина, долго жужжал клапанами замененных баллонов с воздухом и проводил самодиагностику. Наконец, он пришел в себя, поджав по контуру человека, доложил о готовности к эксплуатации. Берик и Сагитай были в таких же комбинезонах. Единственное внешнее отличие было в том, что Трофим не использовал поляризованное стекло, и его лицо было хорошо видно через забрало шлема. Он полагал, что при работе с зомбированными им, то есть объектам, необходим визуальный контакт с ним, чтобы лучше отличать его от других. Хотя он также был уверен, что отличать людей друг от друга они могут, не поворачиваясь к ним, ориентируясь только на характерные излучения, исходящие от человека. Яков был в своем армейском бронекостюме, выполненном явно по заказу, на поясе справа и слева висели две кобуры. Сагитай также был вооружен АК с оптикой и пистолетом в кобуре.