Вильгельм поставил бутылку на стол и долго смотрел на меня с какой-то жалостью:
— Фридхельм, я не смогу молчать. Я обязан сообщить гауптману…
— Почему не можешь? — запальчиво перебил я. — Давай что-нибудь придумаем? Ну, например, что она хотела заменить родителям погибшего сына и вопреки всему стать солдатом…
Но теперь уже брат перебил меня:
— Когда ты наконец повзрослеешь? Файгль не поведётся на эти сказки. Тем более Эрин не раз обманывала нас.
— Тогда просто закрой глаза на её побег, — я отчаянно пытался найти выход.
— Нет, ты совсем потерял голову из-за этой девчонки! — снова разозлился Вильгельм. — По-твоему, я должен из-за неё рисковать своей карьерой? Если даже она сбежит, я обязан сообщить всё, что сегодня узнал. И как думаешь, далеко она уйдёт? Да она попадётся на ближайшем блок-посту. Если сейчас Файгль может проявить снисхождение, то после побега точно нет.
Я со злостью затушил тлеющую сигарету и поднялся. Выпитый коньяк сыграл со мной злую шутку, иначе как объяснить, что я выдал свои тайные мысли:
— Если ты сдашь Эрин, то я сбегу вместе с ней.
Вильгельм сжал кулаки, и я уже приготовился к удару, но он беспомощно опустил руки и устало сказал:
— Ну почему с тобой всегда так трудно?
— Ты бы точно также защищал Чарли.
— Ну ты нашёл что сравнивать, — в его глазах снова вспыхнули гневные искорки. — Чарли я знаю чуть ли не с детства, а ты влюбился в девицу, которую даже толком не знаешь!
— Мы не властны над своими чувствами. Любить или нет решает только сердце.
— Чтоб не смел даже думать о побеге! — припечатал Вильгельм. — Я подумаю, что можно сделать. Всё, иди, иначе мы ещё больше поссоримся.
— Спасибо, — я коснулся его плеч в привычном объятии, но он нетерпеливо отстранился:
— Иди тебе говорят. Я хочу побыть один.
* * *
Идти в казарму и слушать, как парни строят догадки, кто такая Эрин и что с ней будет дальше, не хотелось. Я осторожно прошёл к избе, куда Вильгельм отвёл её. Заглянул в темнеющий проём окна, но конечно же ни черта не увидел.
— Ты что здесь ошиваешься? — окликнул меня Хайе. — Или считаешь, раз ты брат нашего командира, так и закон не писан?
Вильгельм действительно на этот раз принял все меры — незаметно увидеть Эрин я не смогу. С досадой бросив взгляд на тёмное окно, я нехотя пошёл к нашим. Не раздеваясь, увалился поверх одеяла, прислушиваясь, как парни негромко переговариваются. Естественно они в шоке, что оказывается полгода прожили бок о бок с девушкой. Наконец Кох решился спросить:
— Это правда, что наш Карл — девушка?
— Да, — коротко ответил, не видя смысла больше скрывать.
Ну и гвалт же они подняли.
— Ничего себе, а кто она такая?
— Для чего было девчонке переться на фронт? Ведь она толком даже стрелять не научилась.
— Интересно, что теперь с ней будет? Лейтенант отправит её домой?
— А вдруг она проникла сюда не просто так? Ну, а что? Британская или русская шпионка…
— Помолчите, — я попытался остановить этот поток догадок. — Эта девушка не шпионка, просто попала в сложную ситуацию. Я не буду рассказывать подробности, это сделает лейтенант, если посчитает нужным.
Постепенно парни притихли, я же не мог отделаться от тяжёлых мыслей. Представил, как сейчас страшно Эрин в ожидании, как решится её судьба.
— Н-да, Винтер, ты наверное в себя прийти не можешь после такого, — насмешливо протянул Шнайдер. — Столько крутился, пытаясь совратить мальчишку, а он оказался девкой.
— Я сто раз повторял, что не гей, — я чувствовал почти ненависть к этому гаду, который изводил всё это время Эрин насмешками. — А вот как ты себя чувствуешь после того, как тебе расквасила нос девушка?
— Сама виновата. Не рядилась бы мужиком, да не лезла на рожон, я бы и пальцем её не тронул, — резко ответил он и вдруг расплылся в похабной улыбке. — А вот покувыркался бы я с ней с удовольствием. Люблю таких, с характером…
— Заткнись, — противно слышать его скабрезности. — В любом случае тебе не светит с ней покувыркаться.
— Я всегда подозревал, что ты неспроста таскался с ней по кустам. Ну признайся, всё-таки осмелился трахнуть девчонку?
Он выбрал совершенно неподходящее время для таких разговоров. Я пытался успокоиться, придумать, как можно спасти Эрин, но эти гаденькие насмешки стали последней каплей.
— Тебя только это интересует, да? — я вскочил и, подойдя к его кровати, схватил Шнайдера за грудки, хорошенько встряхнув.
— Ну так остального же ты не рассказываешь, — Шнайдер без труда освободился из моего захвата и чуть серьёзнее продолжал. — Если ты утверждаешь, что она не шпионка, значит просто идиотка. Даже не собираюсь гадать, какая блажь могла прийти в голову, чтобы добровольно сунуться в эпицентр войны, учитывая, что она никчёмная размазня. Только и может что язвить да глазками хлопать.
— Да ладно тебе, у девочки уже стало что-то получаться, — вступился за Эрин Вербински. — К тому же она много чего умеет, просто не обо всём говорит. Скорее всего она сбежала из дома, хотела что-то доказать родителям, а потом просто не знала, как всё это прекратить. И правильно боялась. Лейтенант небось за такое по головке не погладил?
— Как бы там ни было девушке не место на войне. Теперь её скорее всего отправят домой, — задумчиво сказал Каспер.
— Как отправят? — расстроенно спросил Кох. — Может, всё-таки оставят? Я привязался к Карлу, он мне братишку младшего чем-то напоминает.
— А может, ты тоже запал на неё, а?
— Да как бы я запал? Ведь я был уверен, что она парень.
— И всё-таки, как мы раньше не догадались? Она ведь хорошенькая для мальчишки.
— Да просто никому такое в голову не пришло. Хотя можно было задуматься, почему Карл избегает общей душевой.
— Как ни крути, а женщины намного слабее нас. Ей туго пришлось здесь.
— Поэтому лучше, если она уедет домой.
Я понимал, что они правы. Эрин должна уехать, но всё внутри протестовало при мысли, что я больше её не увижу. То есть конечно я бы искал её после войны, но во мне уже прочно проросла потребность как в воде, как в воздухе просыпаться и знать, что она рядом. Пусть у нас не было полноценной близости, я всё равно чувствовал себя счастливым. Привычно искал её взглядом, убеждаясь, что она где-то неподалёку: хмурится, пытаясь навести прицел, или чистит мешок картошки, или, задумавшись, сидит в стороне от всех. Я даже привык к её ироничным, колким словечкам, со временем разобравшись, что это всего лишь маска. Когда я всё-таки осмелился её поцеловать, понял — всё, что она бы мне не говорила, это неважно. Эрин отвечала на мой поцелуй. В привычно ироничном взгляде смутно проступала непривычная нежность. Правда потом она начинала снова повторять, что это неправильно и нам нельзя быть вместе. Но это как раз таки понятно. Благодаря моей нерешительности она считала всё это время, что я извращенец, запавший на мальчишку Карла. Но теперь, когда все выяснилось, нам ничего не мешает быть вместе.
Я ненадолго задремал лишь под утро и, проснувшись, первым делом выбежал во двор. Надо бы найти Вильгельма и узнать, что он решил, но оказывается я опоздал. Брат уже направлялся к машине, а следом шла Эрин.
— Куда ты собрался? — спотыкаясь, я бросился к нему.
Вильгельм холодно остановил меня взглядом:
— Поскольку Эрин приняла присягу, пусть и под чужим именем, я не имею права отпустить её на все четыре стороны. Поедет в госпиталь, поработает санитаркой, для этого не нужны особые умения.
Я слегка выдохнул — что ж, госпиталь это неплохо. Там Чарли, она вроде бы ладила с Эрин. Поможет ей освоиться. Ну и конечно уехать по-тихому у них не получилось. Парни окружили Эрин, добродушно посмеиваясь.
— Уезжаешь, Карл?
— А что делать? — наигранно вздохнула она. — По-моему, и ежу понятно, что солдат из меня как из боксёра балерина.
— Ну ты и пройдоха, это же надо умудриться полгода нас дурить, — Каспер по привычке взъерошил Эрин волосы.