— А куда пытаешься выплыть ты, Карл?

Хороший вопрос. Можно я не буду ничего отвечать?

— Майер, ты почему здесь прохлаждаешься? — рыкнул позади нас Кребс. — А ты, Винтер, вообще-то до утра ещё числишься на посту, не забыл?

***

Всё утро я тревожно приглядывалась, чем кончится ночная выходка мальчика-одуванчика. Пока что всё было в обычном режиме солдатских будней. Возможно, благодаря братику, дело спустят на тормозах, и его не отправят под трибунал. Сегодня Кребс особо лютует — отработка маневрирования едва не довела меня до истерики. Да я так скоро при малейшем шорохе буду падать оземь и кун-фу пандой уворачиваться от теоретических пуль. Уставшая, как будто сутки разгружала вагоны, я приползла в столовку и сначала не заметила, что как-то подозрительно тихо эти гады себя ведут. Молча стучат ложками, словно куда-то торопятся. Не то чтобы меня это напрягало, или я так уж хотела вести застольные беседы, но все же странно.

— Карл, ты не принесёшь воды? — немного суетливо спросил Кох.

Я медленно обернулась, всё больше уверяясь, что вокруг затевается какая-то дрянь, а от меня тупо и неумело пытаются отделаться. Хренушки куда я уйду, загадочные вы мои.

— Я вообще-то ещё ем, — я медленно помешала ложкой наваристый супец.

Кох скорчил гримаску, мол, ну что ж ты такой упёртый, малыш?

— Да к чёрту, хочет торчать здесь, пусть остаётся, — вякнул Шнайдер, резко отодвигая стул.

Я не успела понять, что к чему, а он уже подлетел к мирно жующему ботану и со всей дури вломил ему в челюсть. Тут же подхватил его за шкирку и снова проехался кулаком по физиономии. Бартель, Каспер и новенький, кажется Мориц, обступили их кружком и тоже принялись пинать не сопротивляющегося Винтера. Он, словно ростовая кукла, летал между ними, даже не пытаясь закрываться от ударов.

— Вы что творите, сволочи? — не раздумывая, как я буду выглядеть в центре этого замеса, вскочила я.

— Не лезь, Майер, он заслужил, — Шнайдер с чувством врезал кулаком Винтеру под печень, а Мориц подсечкой свалил его на пол.

Я конечно всё понимаю, крепко они осерчали, но пинать толпой лежачего это как-то перебор. Шнайдер с чувством плюнул в сторону беспомощно валяющегося Фридхельма и прошипел:

— Ты позор нашей роты и своего брата.

Синеглазка сделал слабую попытку приподняться и пробормотал:

— Слушай, а тебе ещё не говорили, что ты похож на еврея?

В ответ этот мудила со всей дури заехал ногой ему по фейсу.

— Хватит! — я рванулась ближе, и меня тут же перехватил Бартель, сунул в руки ведро и пинком выпихнул из избы: — Сказано же тебе сходить за водой, вот и иди!

Я замерла на пороге — судя по звукам этот беспредел продолжался. Нет, никогда мне не понять эти пацанские разборки по понятиям, я должна их остановить. Сейчас не до негласных правил, мне надо найти Вилли или Кребса. К моему удивлению, Вилли обнаружился не так уж и далеко. Он нервно наворачивал круги у соседней избы.

— Герр лейтенант, идемте со мной скорее, там… — я осеклась, когда он обернулся.

Перекошенное смятением лицо, измученный взгляд говорили о многом. Получается, он решил повоспитывать братика чужими руками. Тьфу, безвольный соплежуй. Ну ладно бы ещё сам накостылял младшему, возможно, тот и заслужил трёпку. Но чтоб так — отдать не умеющего драться пацана на растерзание матёрым солдатам? Я действительно никогда не смогу понять мужиков.

— Не вмешивайся, Карл, — скупо бросил Винтер, окидывая меня нечитаемым взглядом. — Так надо.

Ну и пошёл ты со своим «надо», сама как-нибудь справлюсь. Я ломанулась обратно и ворвалась в столовку, как пресловутый герой вселенной Марвелл. Да сколько можно бить человека, который и не думает сопротивляться, совсем охирели? Шнайдер расселся на безвольно лежащей тушке Фридхельма, продолжая молотить его.

— А ну отвали от него, мудила!

В подкрепление своих слов я швырнула тяжёлое ведро, которое на автомате таскала всё это время, на удивление метко задев блондинистую башку. Шнайдер медленно поднял глаза, узрев, откуда ему прилетело, и глумливо оскалился:

— А-а-а, малыш, всё не успокоишься. Не волнуйся, я и тебе всыплю по первое число.

— Только помни, что в отличие от него, — я кивнула на отключившегося Фридхельма. — Я тебе отвечу.

Я уже приметила сложенные у печки дрова для растопки, вон если что найду, с чем продержаться хоть немного.

— Э-э-э, Шнайдер, по моему это уже перебор, — Кох бочком двинулся ко мне, загораживая.

Глядя на растерянные лица парней, я подумала, что они возможно не ожидали, что всё зайдёт так далеко. Ну, попинали бы накосячившего ботана немного и хорош, нет же этот разбесившийся маньяк всё не остановится.

— Прекратить! — в пустой след приказал Вильгельм.

Ворвался, блин, изображая тут ОМОН в действии, и тоже, видимо, прихирел, увидев братца. Фридхельм выглядел ужасно. На лице не осталось живого места — рассечённая бровь, разбитый нос и кровищи, как в лучшем голливудском боевике. У него как минимум нехилое сотрясение и пара треснувших рёбер. Парни, надо сказать, мастерски прикинулись безмолвными изваяниями, мол ничего не видели, не знаем. Вилли в шоке смотрел на Шнайдера — это же как надо было бить, чтобы по уши измазаться в чужой крови? Правда тут же взял себя в руки, приказав:

— Несите его к санитарам.

Небось не ожидал, что непутёвому брату теперь придётся отлёживаться в госпитале? Винтер выразительно припечатал всех тяжёлым взглядом:

— И чтоб я больше не слышал о подобных инцидентах, ясно?

По-моему, немного поздно разыгрывать из себя моралиста. Я отвернулась, собираясь валить отсюда. Пусть лучше Кребс опять вымотает по полной, похоже физическая выносливость мне всё же пригодится.

— Карл, — Кох легонько коснулся моего плеча. — Ты же понимаешь, так было нужно.

— Вы животные, — я сбросила его руку. — Не обязательно было превращать это в такую бойню.

Больше меня, к счастью, никто не трогал, и я наивно полагала, что Шнайдер, удовлетворив свои замашки маньяка, на какое-то время успокоится. Вечером забежала в казарму одеться потеплее. Сегодня была моя очередь заступать в караул, и лишняя пара носков и пуловер не помешают. Быстро, пока никого нет, управилась с переодеванием и, достав расчёску, старательно пригладила критически отросшие волосы. Нет, с этим надо срочно что-то делать. Попрошу Коха меня обкорнать. Смешно, но свои настоящие волосы я наверное и под страхом смерти не позволила бы обстричь, а эти блондинистые вихры почему-то особо и не жалко. Услышав, как скрипнула дверь, я спокойно убрала ранец, собираясь идти в свой ночной дозор.

— Предупреди, если кто-то будет идти, — услышала я негромкий голос Шнайдера.

Чего? Никак явился по мою душу? Я вскочила, прикидывая, что можно использовать в драке, ибо голыми руками от этой скотины мне явно не отбиться.

— По-моему мы не договорили, Майер. Как думаешь? — криво улыбнулся он, лениво подходя ближе.

Ещё и верный дружбан рядом вьётся, как шакал. Умом-то я понимала, что они не осмелятся повторить дневной спарринг, но всё равно было не по себе.

— Думаю, тебе стоит пойти на хер и не задерживать меня, — нагло усмехнулась в ответ, с удовлетворением подмечая небольшую шишку на его виске. — А то кто знает, вдруг Кребс заглянет проверить, где меня носит.

— Ай-яй-яй, мамочка не учила тебя, что ругаться — это некрасиво?

Шнайдер подошёл ко мне вплотную, перекрывая пути отступления и быстрым пинком отправил в лежачее положение. Благо, приземлилась я на свою койку. Не успев даже дёрнуться, я оказалась ловко перевернутой на живот. Да ещё этот козёл с силой вжал меня лицом в подушку, а Бартель, зараза ловко скрутил руки, помогая удерживать в такой вот омерзительно-беспомощной позе. Блядь, это ведь не то, что я думаю?

— Думаешь, раз лейтенант запрещает тебя отметелить, ты можешь позволять себе всё, что угодно? — я всё ещё безуспешно пыталась перевернуться и пнуть хоть кого-то из них. Шнайдер крепче сжал пальцы на моей шее и насмешливо мурлыкнул: — Так вот, это не помешает мне надрать тебе задницу. Раз ты у нас ещё малыш, и драться с тобой нельзя, поступим по-другому. Помнишь, как наказывают непослушных детей?