— Ты что, ревнуешь? — снисходительно улыбнулся Фридхельм.

Не знаю… Просто нутром чую нехилую задницу.

— Ты должна доверять мне.

— Я тебе доверяю, а вот ей — нет.

В любви Фридхельма я уверена, тогда с чего бы так беспокоиться? Я гораздо красивее, хотя внешность для него имеет не приоритетное значение. И умнее. Эта девица при всей своей начитанности довольно ограничена, но вот хитрости в ней хватает с лихвой. Но это всё фигня, меня беспокоило другое. Если вдуматься, у них довольно много общего. Всякие истории, которых полно у однокурсников, увлеченность одними же и теми книгами, походы в кино — и… Чего я ещё не знаю? Неужели Фридхельм бы мне не сказал, если бы они встречались? Я вспомнила наши первые свидания. Хм-м, точно нет. Он с ней не был, зуб даю. Тогда какого чёрта ей от него надо?

— А скажи-ка мне, братец, кто такая эта Ирма Бреннер?

Выбрав время, когда Вилли был в кабинете один, я приступила к расспросам. Он у нас врать не умеет, выложит всё как миленький.

— Что значит кто? — пожал он плечами. — Ты же слышала, они с Фридхельмом вместе учились в университете.

— Это я знаю, — отмахнулась я. — А какие у них были отношения?

— В смысле? — заморгал Вилли.

Ей богу, иногда он мне напоминает древнее ископаемое.

— В смысле встречались ли они как парень и девушка? Или были друзья не разлей вода?

— Может, они и дружили, — он нахмурился, словно что-то припоминая. — Но он никогда не приводил её к нам. Эрин, думаю, твоя ревность абсолютно беспочвенна. Ты же прекрасно знаешь, что единственная любовь Фридхельма.

— Насчёт него-то я спокойна, но ты разве не замечаешь, что вытворяет эта девица? — я спародировала голос Ирмы: — Милый, ты помнишь как мы то, да как мы это? Ах, давайте вместе поужинаем, ах, я привезла тебе любимого Гёте.

— По-моему, ты преувеличиваешь, — улыбнулся Вилли. — И кстати, почему ты так против очерка? Думаю, это очень поднимет патриотичный дух среди молодежи Германии.

— Да что ты? Ну так отправьте её в какую-нибудь горячую точку и пусть потом пишет мемуары сколько угодно.

— Какая ты кровожадная, — усмехнулся Вилли. — А нам между прочим приказано во всём оказывать ей содействие.

— Лучше отвези её в госпиталь, пусть побеседует с медсёстрами. По-моему, получится вполне патриотичная статья.

— Пожалуй, я так и сделаю, — оживился он.

* * *

Одним из преимуществ тыловой службы было то, что у меня наконец-то появились выходные. Пару дней я могла свободно филонить, не появляясь в штабе. Это немного примиряло с действительностью — можно было наконец-то заняться своим гардеробом. Да, здесь был вполне приличный магазинчик, не бутик конечно, но всё же. Вот только интересно, кому немцы покупают все эти шёлковые платья? Советским «подстилкам»? Можно сходить в кино, забив, что я не фанатка чёрно-белых мелодрам. А можно просто вдоволь выспаться, а потом поваляться в ванне. Услышав резкий звонок в дверь, я поморщилась. Кого это там принесло? Наверное, Фридхельм забыл ключи. Блин, я опять отпустила Катерину, значит, придётся топать самой. Накинув халат, я прошлёпала к двери.

— Ты сегодня рано…

— Разрешите войти?

Вот уж кого не ожидала увидеть, так это хитромордого гауптмана.

— Фридхельм в штабе, так что, думаю, вам стоит поискать его там, — я хотела захлопнуть дверь, но Вайс её удержал.

— Я знаю, что его нет, и пришёл поговорить с вами.

Ничего себе заявочки. После того спектакля, который он мне устроил в допросной, я не горела желанием общаться наедине.

— Не думаю, что у нас есть что обсуждать, — я без обидняков надавила плечом на дверь.

Вайс напряжённо обернулся, услышав чьи-то шаги на лестнице, и тихо сказал:

— Это очень важно, Эрин, поверьте в ваших интересах меня выслушать.

Что за дичь он несёт? Я поколебалась. Привычная осторожность перевесила личную неприязнь. Вот только я не собираюсь разговаривать одетая в один лишь тонкий халатик.

— Проходите, — я кивнула в сторону гостиной. — Какой бы срочный разговор ни был, вам придётся подождать, пока я оденусь.

Я торопливо накинула какое-то платье и пригладила щёткой волосы. Страх не повод выглядеть лохудрой. Нацепив приторно вежливую улыбку, я вернулась в гостиную. Вайс невозмутимо сидел за столом, словно действительно забежал в гости.

— Я бы предложила вам кофе, но у моей домработницы сегодня выходной.

— Уверен, вы прекрасно умеете варить кофе, — до чего ж противная улыбочка, такая, словно он уже всё на меня раскопал и теперь прикидывает, как получше это использовать. — Как и многое другое.

— К чёрту кофе, — поморщилась я. — Что за срочный разговор? Мы ведь вчера с вами виделись в штабе?

— Я хотел поговорить там, где нам не помешают, а приглашать вас на уединённую прогулку показалось не очень-то хорошей идеей. Ваш муж может неправильно меня понять.

— Если он сейчас вернётся, то тоже не придёт в восторг, — фыркнула я.

— Не волнуйтесь, я найду благовидный предлог, зачем его разыскиваю.

— Что вам нужно, герр Вайс? — прищурилась я.

— Судя по всему, вы всё-таки предупредили радистку, — задумчиво сказал он, вопросительно приподняв бровь.

— Я не понимаю, о чём вы.

Я ничего не говорила Кате. Представляю, как бы она охренела, обратись я к ней с такой речёвкой. Я просто не отпустила её в тот день, решив, что этого хватит за глаза.

— Правильный ответ, но к сожалению, мне некогда играть с вами в игры. Мне срочно нужна ваша помощь. Передайте, чтобы она отправила сообщение, что в подполье есть предатель, который работает на немцев.

— Это что, такая проверка? — Я недоверчиво рассмеялась. — Ну и как мне реагировать на такое заявление? Я служу Рейху, а вы оскорбляете меня подобными речами.

— Эрин, у меня мало времени, и я ещё раз прошу вас, сведите меня с этой девушкой.

— Повторяю, если вы её в чём-то подозреваете, пусть её допросят.

— Я знаю, что вы не та, за кого себя выдаёте, — он невозмутимо достал портсигар и вытащил сигарету.

— Вы с ума сошли? — опешила я.

Нет, меня конечно многие подозревали, но чтоб так… Он говорит с такой уверенностью, словно… Словно ему реально что-то известно.

— Вы на четверть русская, проявляете недопустимое на войне сочувствие к местному населению, — медленно стал перечислять Вайс. — Кроме того в вашей жизни как-то слишком много подозрительных случаев с партизанами. Не всякий солдат даже один раз попадает в плен, а с вами такое постоянно.

— Этого мало, чтобы обвинить меня в связи с партизанами.

— Безусловно, но вот если Ирма раскопает действительно что-нибудь интересное, боюсь, у вас будут неприятности, — на чистом русском ответил он.

Что за херня происходит? Я потянулась к столу, вытащив из пачки сигарету. Вайс любезно щёлкнул зажигалкой, продолжая сверлить меня испытующим взглядом.

— Что, и ничего не скажете?

— А зачем? — я глубоко затянулась, медленно выпуская дым. — Я подожду, что вы ещё скажете. Надеюсь он не думал, что в ответ на эти мутные обвинения я расколюсь и выложу ему всю правду о себе.

— Меня восхищает ваша выдержка, Эрин, но я вынужден настаивать на нашем сотрудничестве.

— А сам-то вы кто такой?

Скорее всего какой-нибудь тип из Абвера, который хочет накрыть всю шайку подпольщиков вместе с радисткой. И который действительно может подпортить мне жизнь.

— Я русский разведчик, — тихо, напряжённо ответил он.

— Да что вы? — скептически улыбнулась я. — И что в разведшколе учат так быстро открывать карты противнику?

— Я вынужден идти ни риск, — нехотя признался он. — Радистка должна была ждать меня в условленном месте, и я без проблем бы ввел её в дело по продуманной легенде, но когда они приземлились, в лесу их ждала засада. Говорю же, кто-то работает на немцев.

— И вы не боитесь говорить мне такое? — я недоверчиво посмотрела на него. — Я ведь могу рассказать в штабе, что вы предатель.

— Да, конечно, вы можете поступить именно так, — он пристально посмотрел мне в глаза. — Только я уверен, что вы не сделаете этого. Вам лучше со мной сотрудничать.