У Зур”даха, по сути, не было времени на отдых. Его и раньше было мало, но теперь каждую свободную минутку он уделял тренировке тьмы, каким бы уставшим не был. Жгуты тьмы – они занимали всё его внимание. Уже через два месяца он мог удерживать Маэля секунд тридцать-сорок, при том, что друг сопротивлялся измененной ногой изо всех сил. И если в первые разы он мог формировать лишь один жгут, – на управление вторым не хватало концентрации, – то уже через месяц тренировок удалось увеличить количество до трех. Как это было и раньше: любой принудительный рывок в развитии Тьмы сопровождался кровью из носа и жуткой головной болью, но оно того стоило. Плеть формировалась всё быстрее и быстрее, становилась плотнее, крепче, и теперь уже Маэль не мог вырваться из его хватки.

Единственное, что расстраивало – так это неспособность драться и одновременно удерживать плетями Маэля. Зур”дах не мог делать две задачи одновременно. Но он надеялся, что это лишь пока. Увы, прогресс шел совсем не быстро.

Но даже такими маленькими шажками, на третий месяц он научился и держать Маэля и делать выпады копьем. Теперь плети Тьмы стали словно продолжение его рук, так хорошо он их ощущал.

— Ты прям как дроу, — заметил во время одной из тренировок Маэль.

Зур”дах нахмурился, — это сравнение ему совсем не понравилось.

— Ладно-ладно, — исправился друг, — Я не то имел в виду. Я о том, что ты становишься таким же сильным. Гоблинистее тебя гоблина не найти. Не то, что твой Наставник.

После этого Маэль сплюнул и Зур”дах уже знал почему: у друга имелись на то свои причины. За прошедшие месяцы он рассказал гоблиненку много о себе –то, чего никогда и никому не говорил: об их маленьком племени, которое жило на окраинах Верхнего яруса, скрываясь в целой сети маленьких пещер, куда дроу со своими ящерами проникнуть просто не могли.

Рассказал и о предателях среди своих, которые снюхались с дроу, которые пошли на это ради лучшей жизни, ради места надсмотрщика в обычных дроуских селениях. Плата была небольшой – сдать своих. Предатели, по меркам племени Маэля, не были даже полноценными Охотниками – для этого их сил не хватало. Но в вылазки они тоже выходили, и во время таких вылазок они наладили контакт с дроу.

Этих гоблинов пугали опасности Подземелья: они знали, насколько часто погибают Охотники и как коротка их жизнь, и знали, что в тоннелях можно умереть от какой-то мелкой и незнакомой твари. А дроу поступили хитрее: они показали им свои небольшие селения с другими гоблинами и пообещали сделать их не рабами, а надсмотрщиками. А те увидев, что в Подземелье есть безопасные места, где не нужно бороться каждый день за свою жизнь, чтобы в итоге погибнуть, быстро приняли решение. Они захотели такую жизнь – и получили ее. В этом плане дроу не обманывали: кто будет следить за рабами лучше тех, кто их сделал рабами? Ненависть между ними гарантирована навсегда. Подобные поступки не прощаются. Цена была невелика – всего лишь племя, численностью до шести сотен гоблинов. Маэль говорил, что раньше племя было в несколько раз больше, но Подземелье не жалело никого.

Зур”дах в тот момент понял, насколько до поры до времени вольготно и безопасно жило его племя.

— Они убили очень многих, — глядя в пол сказал Маэль, и в словах его гоблиненок впервые слышал такую неприкрытую ненависть, – Моих родителей тоже. Мы сопротивлялись, в отличии от других, мы не собирались сдаваться, становиться рабами. У нас были сильные Охотники, поэтому дроу заплатили цену. Несколько десятков этих тварей погибло.

На пару мгновений Маэль умолк, а потом сжал кулак:

— Я добил одного.

— А?

— Убил одного дроу. Сам. Его, правда, сильно ранили, но он всё еще не воспринимал нас как серьезных противников. Он только ухмылялся, глядя как одних вяжут, а других, самых неуступчивых, убивают. Я пошел будто бы сдаваться, а потом кинжалом перерезал ему горло. Я уже тогда был быстрым.

После этих слов Зур”дах как-то неосознанно стал иначе смотреть на своего друга.

— И если б не эта сраная тьма, мы бы убили больше. Без неё они не такие уж и хорошие воины. Только тьма дает им слишком сильное преимущество.

Взгляд Маэль скользнул по двум жгутам, которыми Зур”дах его держал, и тот тут же отпустил.

— Самое мерзкое, — стиснул зубы Маэль, — Что они убили стариков. Старики дроу не нужны, они никому не нужны. От них толку нет. Старый Харук и Ыргай – их просто задушили тьмой. Они меня учили метать камни. Старики могли сбежать, но не сбежали. Они всё равно там, в глубоких тоннелях, не выжили бы. Старые Охотники никогда не сбегают – они всегда дерутся насмерть. Настоящие Охотники.

Зур”дах сглотнул.

— Но хуже всех черные гоблины. Такие, как твой Наставник. Я таких видел часто, когда мы стали…рабами. Главные надсмотрщики всегда они и только они. Знаешь, те же дроу никого и никогда просто так, ради удовольствия, не бьют. Только за провинность. Ну там не сделал что-то, или сделал не так, или убрал плохо — причин может быть куча…но у них всегда есть причина. А эти….эти выродки считают, что такие как мы, зеленокожие, низшая раса. Что раз они крупнее, выше, умнее, выносливее — то они лучше. Мол, поэтому они не рабы, а мы — рабы.

— А они не рабы?

— Да, они не рабы. Дроу им доверяют. Не знаю почему. Но знаешь, что самое смешное?

Маэль ухмыльнулся.

— Многие из них считают, что они почти что дроу! Типа между ними разница небольшая.

— Но…– вдруг задумался ЗУрДАх, – Я никогда ничего такого от Старшего Наставника не слышал.

Маэль пожал плечами.

— В Ямах всё по-другому. Я рассказываю, что было там…

Зур”дах погрузился в мысли о черном гоблине.

Значит…Старший Наставник такой же? Как те черные гоблины?

Гоблиненок сомневался. Вел тот себя совсем по-другому, не так как в рассказах Маэля. Более того, на самом деле жесткости было больше в одноруком, чем в черном гоблине.

Кроме того, Наставник Харт учил его не только во время тренировок, а и во время отдыха, разговора, ставя перед ним небольшие логические задачи:

— Представь ситуацию: против тебя выпустили огромную сколопендру. Ты без оружия. Ее ноги – острые, опасные, но… довольно хрупкие. Руками ее броню не пробить, до уязвимых точек без острого оружия не добраться, чтобы поразить стыки брони тоже нужно что-то острое. Что ты будешь делать?

— Ээээээ… — Зур”дах немного запнулся, не зная, как правильно ответить.

— Ответ прозвучал в самом начале! – черный гоблин покачал головой, – Зур”дах, ты должен выломать ее конечности и ими же убить ее. Если у тебя нет оружия, то его нужно сделать. А на Арене ВСЁ – оружие. Всё должно стать твоим оружием для победы.

— Но…это же…не ответ, — ответил Зур”дах, — Это в принципе в бою невозможно. В Бою сломать ногу? Она же меня схватит и сожрет прежде, чем я это сделаю! Вы сказали, что сколопендра огромная!

— Для этого тебе нужна ловкость, да и никто не сказал, что это будет легко. Но это более, чем возможно.

Зур”дах как-то недоверчиво покачал головой. Он уже сталкивался с многоножками, а они были быстрыми и опасными тварями. Сколопендры отличались, но суть оставалась та же.

— Зря не веришь, — вздохнул Харт, — Когда я был чуть постарше тебя, я оказался именно в такой ситуации.

— И вы выломали у сколопендры одну из ног и убили ее ею?

— Нет, я лежала со сломанной ногой, как и двое других гоблинов.

— Тогда…

— Тогда самый старший из нас сделал именно то, что я тебе сказал. Он не обладал сильной мутацией как ты, или как другие бойцы, но у него хорошо работали мозги…а еще…

Взгляд Наставник погрузился куда-то вглубь души.

— А еще он хотел спасти нас троих…

Зур”дах молчал.

— Он убил ее, — закончил историю Харт, — Спас нас. Вот только сам не выжил. Если бы не он, я бы тут тебя сейчас не учил. Поэтому запомни одну вещь, Зур”дах. Не спасай на Арене никого. Желание кого-то спасти обязательно закончится твоей собственной смертью. Я видел потом такое не раз.