Увидев эту мощь Тьмы, он одновременно понял, что и сам может стать сильнее. Намного сильнее. Он сразу понял, что его Капля Тьмы, один в один как сферы Тьмы Айгура, из которых тот создал Копья Тьмы. А те же копья…по сути большая версия Игл, которые придумал во время тренировок гоблиненок.

Если из-за боев в последнее время он почти не практиковал Тьму, то теперь у него в голове будто что-то щелкнуло. Он осознал власть, которую дает Тьма. Никакие бойцовские навыки не могли спасти Даха, просто потому, что одно желание Айгура и путы тьмы связали его так, что он мог только безропотно принять уготованную ему участь.

Зур”дах зашел за угол и прислонился к стене. Бочком. И начал как-то равнодушно и безэмоционально баловаться тьмой. Он будто стал посторонним наблюдателем. Это не было полноценной тренировкой, но он пытался ускорить процессы создания и развоплощения — пока только кристаллов. Он скатывал песчинки тьмы в кристаллы и обратно. И так раз за разом. Да, кристаллы обратно в песчинки он научился раскладывать, а вот Капли в кристаллы — пока нет. Такое катание тьмы туда-сюда успокаивало.

Но даже за один день таких коротких тренировок он заметил результаты. Зур”дах совсем не старался, а получалось даже лучше. Контроль стал легким и простым. Теперь чтобы создать пару кристаллов даже особого внимания не требовалось.

Но этого было всё еще мало. Ничтожно мало в сравнении с мощью дроу.

Да, отработка тьмы нужна. Каждый день. Понемногу.

Надо уметь создавать и развоплощать кристаллы, капли, в любой миг, даже без концентрации. Захотел — создал.

Честно говоря, ничего не хотелось делать, но так было нельзя. Зур”дах привык к тренировкам, привык к дисциплине – она въелась в него навсегда.

Он сел на пол. Сейчас вокруг ходило слишком много детей, было время отдыха. Сейчас незаметно как следует потренировать тьму не получилось бы.

Так…

Гоблиненок задумался. Ему казалось, что он позабыл что-то важное. Что-то, что произошло совсем недавно. Неожиданно в голове всплыло воспоминание о смерти жука-рогача. Будто оно стало предвестником казни.

Как я мог вообще об этом забыть?

Слишком много событий произошло в короткий период времени: бои, первой убийство, другие ямы, проживание жизни и смерти жука-рогача, возвращение, казнь Даха и…и вот…

Жук-рогач…

Что это было…и зачем?

Сейчас, когда казнь осталась позади, а внутри поселилась пустота и какое-то странное разочарование во всем, - он вспомнил все фрагменты воспоминания. И, почему-то, до боли в руках захотелось взять копье, сжать его и воспользоваться советом Старшего Наставника, который говорил копировать стиль насекомых. У него сейчас в голове было не воображаемое, а самое настоящее насекомое. Раньше он только представлял как двигаются насекомые, а теперь он был им, он знал как оно двигалось.

Копье…Надо взять копье!

Гоблиненок метнулся в открытую оружейную и схватил тупое и тяжелое тренировочное копье.

— Потренироваться хочу. — кинул он однорукому, но тому будто бы было всё равно. Он лишь махнул мальчишке рукой и уткнулся в противоположную сторону. Туда, где ходили дроу.

Зур”дах вновь вернулся за казарму.

— Ты куда? — спросил Маэль, прилипший следом за ним.

— Тренироваться. Хочу кое-что попробовать.

— Зачем? Не намахался в Ямах? Отдохни пока можно. Тем более… — Маэль помрачнел, — После того, что случилось.

Слово казнь они не произносили.

Гоблиненок лишь отмахнулся от слов друга и оперся на копье. Теперь, выбросив из головы мысли о Дахе и обо всем остальном, он вернулся к пережитой им жизни жука-рогача.

Было ощущение, что это не менее важно, чем Тьма.

— Больной на голову. — увидев его стойку сказал Маэль и сел на пол, прислонившись к стене казармы.

Зур”дах, тем временем, застыл, вспоминая всё. Он пытался ощутить свободу движений в стойках с копьем, как советовал Наставник. Он закрыл глаза. Сердце забилось часто-часто, потому что гоблиненок представил себя огромным и неповоротливым жуком, у которого из оружия лишь рог на голове.

У него рог, а у меня — копье. По сути одно и тоже.

Тело вспоминало, как именно ходил рогач. Вперевалочку и…устало. Голова жестко зафиксирована, как и рог. Тело и копье должны действовать едино. Нет раскачки, нет времени. Просто выпад. Выпад. Выпад.

Как будто на рог насаживается очередная добыча.

Удар. Удар.

Посчитав себя готовым, он со всей отчетливостью представил бой жука с тварью, прыгнувшей на него. Он помнил ход боя, и сейчас повторял его.

Прыгнул сверху.

Тряхнуть головой, сбрасывая тварь.

Вести копьем вправо-влево. Как головой.

Медленно и неповоротливо, выставив копье вперед, он начал делать движения одно за другим. Тычки всем телом. Очень устойчивые, будто у него шесть лап.

Помешал Маэль. Вырвав гоблиненка из воспоминания:

— Ну и что ты за херню делаешь? Только не говори, что это тренировка? Ты занимаешься ерундой. Даже однорукий бы так сказал.

— Заткнись и не мешай.

— Надо сказать однорукому, что ты окончательно сошел с ума.

— Да заткнись уже, — рявкнул Зур”дах, — Или уходи.

— Ладно-ладно, я молчу.

Завершив бой гоблиненок не остановился. Первый фрагмент был важен. Но еще важнее для понимания был второй фрагмент. Второе воспоминание. О смерти.

Зур”дах закрыв глаза вспоминал как жук уже постаревший и одряхлевший шагал вперед, карабкался вверх и старательно имитировал его движения. Это было непросто. Нужно было стать стариком. Ощутить на себе боль сотен ран.

Но помогало то, что он уже знал как себя ощущать жуком. Он помнил их временное единение. Надо было только расслабиться. И отпустить тело. Пусть само делает то, что запомнило.

Десяток выпадов и перекатов для расслабления и…это вдруг сработало.

Недостаточно взять от насекомого только атакующие элементы и приспособить, — понял Зур”дах, — Нужно взять….ВСЁ. Ведь атаки – это только часть жизни жука. Чтобы использовать это по-настоящему в бою нужно пропустить все через себя и…переработать.

А он пока что лишь пытался копировать. Но и это было важно.

— Ну ты… — странный…Я серьезно! — не удержался от комментария Маэль, — Нет…ну дергаешься ты конечно здорово, плавно, медленно, но как припадочный старик. А уж ползешь вперед совсем как дряхлый жук, который еле лапами перебирает.

Потому что это и был дряхлый умирающий жук! — мысленно возмутился Зур”дах, — Значит…сделал похоже. Это хорошо.

— Так и задумано. — буркнул он Маэлю, закончив на этом тренировку и сел рядом.

Он не знал, сколько провел в этом состоянии имитации, но точно не пять минут. Тело успело раз десять устать.

— Фуф…

— Что, устал своими глупостями заниматься? — оскалился Маэль поднимаясь, — Пошли, поищем этого ублюдка Саркха, может хоть сейчас его не караулит однорукий. Может нам повезет.

Зур”дах вздохнул и встал.

— Сомневаюсь, но пошли.

****

Прошло три дня и всё пришло в норму. Конечно, о казни помнили — такое не забыть ни за неделю, ни за месяц, но яркость впечатления померкла и их жизнь вновь наполнилась интенсивными тренировками. Временно Наставник не занимался с Зур”дахом – видимо были свои дела поважнее, и гоблиненка это устраивало. У него появилось больше времени на тьму.

Каждую свободную минуту он скатывал и раскатывал кристаллы тьмы. Процесс запомнился телом и мозгами и становился всё более естественным и легким. Но этого было мало. Он хотел увеличить объемы капель — они были слишком маленькими. Пока их развоплощать не получалось, поэтому, чтобы избавиться от них и не оставлять следов, он начал скармливать их Прожоре, который сидел на руке и чуть кто где показывался, сразу прятался, расплываясь кляксой или татуировкой на руке.На черной руке гоблиненка его видно не было даже если смотреть вблизи.