Ушло и умиротворение вместе с тем многоголосым шепотом.

От этого резкого контраста он лишь еще сильнее ощутил собственное одиночество. Тело Каи осталось там. Вернее, не осталось, — исчезло во вспышке пламени.

Да, острую боль души пауки забрали, но пустота на месте этой боли осталась, и с этим уже ничего нельзя было поделать. Та пещера дала лишь временное умиротворение и спокойствие.

По бокам тоннеля Зур”дах видел все еще сияющих пауков-огневок, но их гипнотический успокаивающий эффект казался совсем слабым, по сравнению с теми пауками, в пещере. А может дело было в самой пещере, а не в пауках.

Через три-четыре сотни пройденных шагов огневки и вовсе исчезли и стало темно и холодно, почти так же как и на его душе.

Когда он шел шаг за шагом перед, то мысленно возвращался к тому, что произошло в той пещере и в одном он убедился точно, — Паучиха не привиделась ему в том, первом сне, — она существует.

Он просто сел у стены и закрыл глаза. Хотелось прийти в себя. Зур”дах глубоко вдохнул и задержал дыхание. Холодная поверхность стены за спиной будто помогала встряхнуться, убирая тот странный дурманящий эффект в мозгу, который еще немного оставался.

Кая… — подумал он, — Каи теперь нет. От нее совсем ничего не осталось. Совсем как от мамы. Кучка пепла.

Он взглянул на свою черную руку, которую окунул в остатки этого пепла.

Это Кая.

В пещере все происходило как в дурмане, но теперь наступило полное отрезвление. Чистый и холодный воздух заставлял встряхнуться. Он вдруг подумал, что можно было взять хотя бы локон ее волос — такие обычаи были в их племени, но он почему-то забыл это сделать как с мамой, так и с Каей.

Зур”дах стиснул зубы. Пауки действительно помогли. Убрали часть эмоций, убрали боль в груди, убрали слезы, убрали ощущение потери и вины и теперь ему не хотелось больше плакать от одного воспоминания о мертвом лице Каи. Вернее…плакать конечно хотелось, но он мог сдерживать себя.

Они что-то забрали.

И за это он был им благодарен. Как они это сделали он не знал, но это было и неважно.

Довольно скоро он попытался прислушаться к себе, потому что странное ощущение в крови не давало ему покоя. Оно появилось еще раньше, сразу после драки с большим пауком, но было не таким заметным, теперь же оно стало таким отчетливым, что игнорировать его стало невозможно.

Больше всего это было похоже на кусок непереваренной пищи, вот только сейчас этот непереваренный комок крови окутывал сердце и сдавливал его.

Он мешает.

Закрыв глаза он попытался ощутить всю эту кровь, которая так неожиданно Пробудилась в схватке с многоножкой. Именно она и кружила вокруг его сердца, будто выжидая чего-то.

Оказалось, достаточно мысленного усилия, попытки ощутить биение сердце — как он сразу почувствовал паучью кровь. Это произошло совсем легко.

После всего случившегося в его теле, в его ощущение что-то изменилось, и теперь он чувствовал кровь как цельный кусок, который по его желанию мог растягиваться, распыляться, удлиняться. Именно это сейчас он и пытался делать.

Наверное в течении нескольких часов, — ощущение времени Зур”дах потерял, — он только и делал, что управлял кровью, которая концентрировалась у сердца. Он заставлял ее перемещаться из одного участка тела в другой. Ему не нужно было смотреть куда он ее перемещает — он это чувствовал так, как если бы двигал пальцами собственной руки. Там, где кровь концентрировалась, гоблиненок начинал ощущать небольшой жар и покалывание. Вообще он не совсем понимал, если от этого какой–то толк.

Единственные места, куда его кровь никак не хотела перемещаться были руки по локоть, — измененные участки.

Когда ему надоело гонять кровь по телу, он переключился на глаза. Попробовал активировать свое прежнее зрение и сразу же ощутил как паучья кровь приливает к глазам.

И уже в следующее мгновение кровь будто всосалась в глаза изменяя его зрение.

Вот как это работает.

Именно кровь меняет глаза.

Вот только в этот раз не появилось прямоугольников. Зур”дах в каком-то смысле стал видеть хуже.

Зрение изменилось! — с испугом подумал он.

Теперь кругом была тьма, как если бы он закрыл глаза.

Нет, не тьма.

Справа от себя он увидел крохотную пульсирующую точку. А потом, начав всматриваться, он начал замечать еще десятки таких же точек только разных размеров.

Что это?

Через десяток мгновений он вернулся к своему обычному зрению. Несколько секунд происходило привыкание, а затем он стал видеть мир как раньше. Справа от себя, на камешке, он увидел неподвижно застывшую ящерицу.

Именно она и была той самой крупной пульсирующей точкой.

Я вижу их сердца? — предположил Зур”дах.

Переключив зрение несколько раз подряд, он убедился что это, похоже, действительно так, - он видел сердца существ, и видел их пульсацию.

Вот только старое зрение определенно нравилось ему больше. Тогда он мог смотреть вдаль и различать детали, и в дополнение к этому, в моменты схваток старое зрение помогало теми самыми линиями, которые будто предсказывали направления ударов. Теперь же он видел только сплошную тьму и точки жизни в ней.

Поднявшись, он продолжил повторять свой опыт: несколько десятков раз переключал зрение и понял, что никакой пользы в данный момент оно ему не несёт. Если он активирует зрение в бою, то кроме точки перед собой больше ничего не увидит: ни тела существа, ни его движений. Как в полной темноте и видя только эти точки драться — он не понимал.

Особое же состояние, которое возникло в нем перед тем как убить многоножку, было совершенно другим.

Когда ему надоело просто сидеть, он поднялся и пошел вперед. Правда, он даже не думал куда идет. Двигался просто вперед, никуда не сворачивая.

****

Каждую короткую остановку Зур”дах садился и пытался чувствовать кровь. Чем дальше он оказывался от пещеры с пауками, тем сложнее это становилось. Будто там, возле нее что-то незримое помогало в этом. А теперь он откатился назад. Теперь остались только собственные силы и навыки.

Теперь он, правда, точно знал какие ощущение в себе искать, что именно он должен чувствовать. Поэтому даже через полдня пути он продолжал контролировать кровь как новую появившуюся конечность. Правда, для этого нужно было хорошенько на ней сконцентрироваться, прислушавшись к себе, только тогда она отвечала. Иногда чувствительность будто улучшалась и кровь реагировала просто на мысленное усилие.

Он десятки раз пробовал направлять кровь в разные участки тела, но какого-то определённого эффекта это не давало. Единственное место, которое неизменно реагировало на кровь — были его глаза.

Зур”дах не знал как это выглядело со стороны, но в момент, когда кровь скапливалась в районе глаз вся окружающая его мелкая живность просто разбегалась в стороны, шарахаясь от него, и одновременно он слеп от тьмы на пару мгновений.

Совсем как у Драмара. — подумал он, вспоминая, как тот распугивал мелких существ.

Это воспоминание заставило его вновь подумать о том, что старик с остальным отрядом возможно уцелел и где-то идет. Вот только в том, что он ищет его с Каей он сомневался. Прошла уже не одна неделя, и если в первое время в нем горела надежда что их найдут, то теперь она окончательно угасла, придавленная тяжелой реальностью.

****

Зур”дах сидел. Долго.

Он шел уже почти неделю и научился еще лучше чувствовать свою кровь, но не видел в этом пока никакой практической пользы.

Еды ему хватало, поскольку ел он вообще все, что попадалось под руку почти без разбора. Именно охотясь на мелкую живность он заметил, что его нюх стал острее — намного острее. Запахи, которые он теперь чувствовал, стали настолько сильными, что его начала преследовать постоянная тошнота.