— Брат Де'Уннеро хочет лишь, чтобы были приняты все меры предосторожности, — вмешался в разговор Эйдриан, прежде чем вспыльчивый монах успел огрызнуться. — Что весьма мудро. Есть существенная разница между быстрым маршем и нападением с моря в это время года. Тогайские пони прекрасно скачут в любую погоду, а шторм в заливе может дорого нам обойтись.

Люди за столом, главным образом те, кто поддерживал решение Эйдриана послать Де Лурма на север, начали недоуменно переглядываться.

— Де'Уннеро хочет удостовериться, что возможные потери учтены и оценены — что, по-видимому, заботит сейчас и герцога Каласа, склоняющегося к походу в направлении Энтела. — Король сделал паузу и в знак поддержки улыбнулся монаху. — Думаю, никакая серьезная опасность нам тут не угрожает. — Он показал на стрелку, указывающую в направлении Сент-Гвендолин. — Если у нас за спиной вспыхнет мятеж, мы тут же вернемся и погасим его. Армия, которую мы пошлем к Сент-Гвендолин и к морю, будет гораздо меньше той, которая сопровождала нас до Палмариса. И следовательно, сможет быстрее перемещаться. Мы пройдемся по всему королевству от Мазур-Делавала до Мирианика, а потом развернемся и двинемся в глубь страны, одновременно и со стороны моря, и со стороны залива.

Эйдриан прикоснулся пальцами к указанным стратегическим точкам и начал медленно сближать руки; в итоге они сошлись на Санта-Мер-Абель.

Его не удивило удовлетворенное выражение на лице Маркало Де'Уннеро. Бросив взгляд на Каласа, король увидел, что тот склоняет голову в знак согласия.

— Это будет самый славный поход Бригады Непобедимых и королевской армии на протяжении столетий! — с энтузиазмом воскликнул офицер, который совсем недавно высказывал недовольство позицией Де'Уннеро.

— Десять тысяч солдат, марширующих под знаменем с изображением медведя и тигра, знаменем короля Эйдриана! — поддержал его один из товарищей. — Сама земля содрогнется!

— Армия готова выполнить твой приказ, — заверил короля герцог Калас, и многие командиры закивали.

— Герцог Калас должен выступить из Палмариса как можно быстрее, — заявил Эйдриан. — Зима в глубине страны мягче, чем здесь. Поскольку часть Непобедимых останется в Палмарисе, нужно сформировать из них и разослать во все стороны небольшие разведывательные отряды, от Кертинеллы на север и от Урсала на юг, а также западнее Мазур-Делавала по всему королевству. Также необходимо подготовить карательные отряды на случай возможных мятежей. Если какой-нибудь местный вельможа окажет сопротивление, нужно уничтожить его и заменить верным трону человеком.

Некоторые военные с энтузиазмом закивали, другие, однако, выглядели слегка растерянными.

— Ты возвращаешься в Урсал, мой король? — спросил герцог Калас. — Твои слова звучат так, словно ты не собираешься участвовать в нашем походе.

— Это близко к действительности, — ответил Эйдриан, вызвав новые недоуменные взгляды.

— Неужели ты поплывешь с графом Де Лурмом к Пирет Вангард? — с тревогой воскликнул один из участников совета, выразив сомнения, проступившие на всех лицах — за исключением двух: самого короля и Маркало Де'Уннеро.

Эйдриан бросил взгляд на монаха и убедился, что тому ясны его намерения.

— Герцог Калас утвердит за нами области к западу от Палмариса, — заметил Де'Уннеро, давая возможность королю начать, отталкиваясь от этих слов.

— Не сомневаюсь, что мы одолеем врагов короны, о которых всем известно, — заговорил Эйдриан. — Однако на западе притаился еще один противник. Он может представлять для нас серьезную угрозу, но только в том случае, если мы позволим ему применить свою излюбленную тактику уверток и ударов исподтишка. Если же мы встретимся с этим врагом лицом к лицу в честном поединке, эта угроза будет устранена.

Он замолчал, пробегая взглядом по лицам собравшихся, на которых стало заметно недоуменное выражение; в чьих-то глазах можно было прочесть и подозрительность. Молодой король, разумеется, прекрасно их понимал. Его восхождение на престол втянуло королевство в междоусобицу, заставило знать и военных выступить против человека, который, как они до тех пор полагали, будет в случае смерти Дануба их королем. А теперь Эйдриан сообщает им о чем-то вовсе доселе неизвестном — еще одна угроза, еще одна война.

— Я сам займусь этой проблемой и решу ее до наступления весны.

Король встал и теперь возвышался над сидящими.

— Пока граф Де Лурм перекрывает залив, герцог Калас и вы, доблестные господа, завоевываете южные провинции страны, а брат Де'Уннеро продолжает наставлять заблудших овец абеликанской церкви и готовится вдохнуть в нее новую жизнь, я отправлюсь на запад в сопровождении четырех сотен воинов.

— Бригада Непобедимых в твоем распоряжении, мой король, — воскликнул герцог Калас. — А остальных я лично отберу из числа самых надежных солдат королевской армии.

— Ты уже забыл о том, что только что было сказано? — осведомился Эйдриан. — Твои обязанности перед короной касаются южных провинций Хонсе-Бира.

— Но, мой король…

Эйдриан перегнулся через стол, нависнув над герцогом, и, к удивлению остальных присутствующих, привыкших воспринимать герцога Каласа как сильного и гордого человека, тот внезапно съежился и как будто даже стал меньше ростом.

— Мне совсем не по вкусу, когда со мной обращаются как с хрустальной вазой, — ровным тоном произнес молодой король. — Не забывай, это я сделал возможным захват Палмариса, а затем подавил в зародыше бунт в этом городе, и именно я незадолго до того одержал победу на турнире в честь полувекового юбилея короля Дануба.

Едва произнеся последнюю фразу, Эйдриан тут же пожалел об этом. Герцог Калас, который до сих пор не мог избавиться от ужасных воспоминаний о том дне, когда ему было нанесено сокрушительное поражение, заметно напрягся; остальные вельможи тоже моментально ощетинились. Молодой король услышал, как у него за спиной шумно задышал Маркало Де'Уннеро.

— Если у меня хватило мужества принять участие в том же турнире, что и герцог Калас, — нашелся он, — то, конечно, я достаточно умелый воин, чтобы одолеть грозного врага на западе.

Калас слегка расслабился — не полностью, конечно, однако достаточно, чтобы Эйдриан мог надеяться, что целительный бальзам, приложенный к ранам герцога, все же подействовал.

— У кого-нибудь еще есть возражения? — спросил молодой король, выпрямившись и оглядывая присутствующих.

Те в один голос забормотали, что возражений у них не имеется. Глянув влево, Эйдриан увидел, что Де'Уннеро откинулся в кресле, плотно сжав челюсти и скрестив на груди могучие руки.

— Но молю тебя, открой нам наконец, кто этот враг, мой король, — попросил герцог Калас. — Ты опасаешься охотников Вайлдерлендса?

— Я никого не опасаюсь, — ответил Эйдриан. — Ни принца Мидалиса, ни Санта-Мер-Абель, ни народа тол'алфар.

Все присутствующие, без сомнения, испытали чрезвычайное потрясение. Некоторые из них никогда, по сути, не верили в существование эльфов и знали о них лишь из сказок, которые им рассказывали в детстве, да еще из совершенно невероятных слухов, в последнее время наводнивших Урсал, — о том, что короля Эйдриана вырастили и воспитали таинственные тол'алфар.

— О да, господа, они вполне реальны, эти неуловимые создания, — заверил их Эйдриан. — До вас наверняка дошли слухи о моем прошлом — я говорю сейчас не о своих родителях, — и они соответствуют действительности. Я хорошо знаю этого врага. Знаю, где обитают эльфы. И знаю, как можно быстро их уничтожить. Со мной пойдут четыре сотни солдат — и ты, герцог Калас, как и предлагал, сам отберешь их, причем это должны быть люди, способные выдержать натиск зимы, владеющие навыками выживания в суровых условиях Вайлдерлендса и в нагорьях. Лучше всего охотников и тех, кто вырос у северо-западных границ этого края.

— Это просто глупо, — неожиданно раздалось с противоположной стороны стола.

Эйдриан и все остальные перевели взгляды на говорившего — герцога Тречента из Фалидина, самой южной провинции района побережья Лапы Богомола.