Верджилио. Вряд ли я сгожусь для сей цели; днями мы и так наговорили друг другу немало разных слов. Всего уместнее отрядить Сгваццу, как отобедаем.

Мессер Джаннино. И то верно. Пора домой: он уж, поди, справил все к обеду.

Верджилио. Пойдемте.

Аньолетта. Уф, Святая Агата! Скажу без утайки: коль пошла служанка на посылки, не дадут прохода разносчики своей милке! Уж и помяли меня, и потискали! Господи помилуй! До чего надоели мне все эти щипки и сальные словечки! «Мила ты телом, так угоди и делом!»; «Аньолетта, мое сердце, не желаешь ли рыбку с перцем?»; «Эй, молодуха: нужен дружок — заходи на часок!» И ну пощипывать меня да полапывать, и сзади, и спереди — кто во что горазд! Дай им волю, так и взяли б в охапку и потащили бы в лавчонку, а уж там отвели бы душу! Ох, не просыпала ли пудру? Нет, все в целости-сохранности. И так чуть было честь на лесть сегодня не сторговала. Как вошла в лавку, так парфюмер на меня враз глаз положил и давай умасливать: хорош, говорит, товар, да не залежался ли за заветной дверцей? Не пора ли, дескать, в щелку ключик вставить? Ну и разное такое непотребство. Мне этакие прибаутки не впервой слышать, только потом всякий знай рыло воротит. Так что я ему в ответ: товар-то есть, да не про вашу честь. А он меня хвать за руку — и потащил в кладовку; за пазухой шарит, куда поукромнее норовит добраться. Тут, откуда ни возьмись, подоспела его супружница. Ну, парфюмер мой вмиг оправился да и отпустил меня с Богом. Однако, скажу не таясь, еще немного — и разменяла бы я пудру на любовное семя. Скажу хозяйке, пускай в другой раз сама идет, коль приспичит. Гляди-ка, не Лоренцино ли там, слуга Гульельмо? Так и есть, вот кстати! Битый месяц рвусь с ним повидаться, а он все нос задирает, будто и не замечает. Зато нынче сам не свой от радости. А ну как приветит-приласкает? Вот бы залучить его на чуток в мой погребок! Ужо пришлось бы к месту: распалил меня парфюмер, так что тело пропотело, испить захотело.

Ферранте. Что за утро, все идет как по маслу! За каких-то пять скудо отхватил такую кольчугу, что на все двадцать потянет.

Аньолетта. Эй, красавчик, постой!

Ферранте. Вот уж и впрямь, как заладится, так и не разладится.

Аньолетта. Ну что уставился, Лоренцино?

Ферранте. Кто это уставился?

Аньолетта. Да ты.

Ферранте. У тебя прямо нюх, Аньолетта. Я еще и подумать о тебе не успел, а ты уж тут как тут.

Аньолетта. Кое-кто по нему сохнет, а он и бровью не поведет.

Ферранте. Вот те раз! Счастье само в руки плывет.

Аньолетта. Тебе все хиханьки да хаханьки, а я, промежду прочим, всерьез.

Ферранте. Всерьез так всерьез, только не ко мне спрос. Нам сейчас не до служанок!

Аньолетта. Ты, верно, из тех сладкоежек, что кладут на зубок лишь холеный кусок. Задурили вам голову напомаженные да разодетые хозяйки! А того не ведаете, что под юбками наша сестра, служанка, и понежней и посмачней будет. Кто-кто, а я-то знаю, на что они годны, чай, немало их перевидала. Сверху густо, а снизу пусто!

Ферранте. Ох и бедовая ты девка, Аньолетта! Чего ж тебе от меня надо?

Аньолетта. А того, чтоб приголубил меня, а не изводил; чтобы нет-нет да и заглядывал подкрепиться ко мне в погребок. Вот хоть бы сейчас, все равно без дела маешься.

Ферранте. С такой и соблазниться недолго.

Аньолетта. А что, подумаешь, невидаль какая.

Ферранте. Навру ей с три короба, а то ведь не отлипнет. Так и быть, что с тобой поделаешь.

Аньолетта. Вот это я понимаю. Ну так пошли?

Ферранте. Сказать взаправду, сейчас не след мне разгуливаться.

Аньолетта. Когда же будет след?

Ферранте. Завтра.

Аньолетта. Завтра — не сегодня: до завтра дожить еще надо. Чего нам тянуть?

Ферранте. Ладно, сегодня так сегодня.

Аньолетта. Ведь обманешь, не придешь.

Ферранте. Говорят тебе, приду.

Аньолетта. Тогда поцелуй, коль не врешь.

Ферранте. Это можно.

Аньолетта. Тоже мне, поцеловал. Как из-под палки!

Ферранте. Погоди, еще наверстаем сегодня.

Аньолетта. Смотри же, не обмани.

Ферранте. Сказано тебе: буду.

Аньолетта. Тогда до скорого.

Ферранте. Прощай.

Ферранте. Фу-ты, отвязалась наконец. Самое мне сейчас время волочиться за этими бесстыжими, ненасытными девками! Да явись сюда хоть все богини и княгини и какие ни на есть раскрасавицы со всей Сиены и обласкай и улести меня, как только можно, я и тогда не променял бы их на один только взгляд моей Джиневры. Не говоря уж о том, что… о Боже… ждет меня сегодня. Те, кто сам испытал подобное, поймут меня. А до остальных мне и дела нет. Итак, вперед! Лучше мне сейчас сидеть дома, а не шататься по городу.

Мессер Джаннино. Уж ты поусердствуй, Сгвацца, склони этого Лоренцино на нашу сторону. Одна надежда теперь на тебя. Вот и Верджилио подтвердит, как я на тебя уповаю.

Верджилио. Сгвацца и без того все знает.

Сгвацца. Я что, мессер Джаннино, я человек маленький, да и в кармане у меня вошь на аркане. Однако преданней слуги вам не сыскать.

Мессер Джаннино. Постой, что значит «вошь на аркане»? Может, боишься, что недостаточно щедро тебя отблагодарю? Так знай: сладится это дело или нет — ты у меня внакладе не останешься. Ну а если у нас с Лукрецией все придет ко счастливому концу, быть тебе хозяином моего добра во сто крат большим, чем я сам. И чтоб я боле не слыхал от тебя ни про каких вшей.

Сгвацца. Ваше добро вашим и останется. С меня довольно и того, чтоб вы с охотой жаловали Сгваццу в своем доме.

Мессер Джаннино. Ну и полно об этом. Не пройдет и дня, как узнаешь, сколь я к тебе благоволю. А пока ступай не мешкая за Лоренцино. Найдешь меня в лавке у Гвидо, золотых дел мастера; потороплю его с кольцом: пусть Лоренцино, ежели изъявит к тому готовность, снесет его Лукреции нынче же вечером.

Сгвацца. Не извольте беспокоиться: все улажу в лучшем виде.

Мессер Джаннино. Корнаккья!

Корнаккья. Я здесь, сударь!

Мессер Джаннино. Сойди-ка сюда.

Верджилио. Мой вам совет, хозяин: не стоит с ходу доверять этому Лоренцино столь дорогую вещь. Этакая драгоценность не меньше чем на сто скудо потянет.

Мессер Джаннино. Что мне сто скудо, когда решается жизнь моя?

Корнаккья. Вот он я, хозяин. Чего прикажете?

Мессер Джаннино. Кто пожалует — сказывай, я в лавке у Гвидо, золотых дел мастера. Уразумел?

Корнаккья. Будет исполнено.

Мессер Джаннино. Пойдем, Верджилио. А ты, Сгвацца, принимайся за дело.

Сгвацца. Примусь без проволочек. Хорош бы я был, коль наперед не обделал бы свои делишки! Отправлюсь прежде в дом прокурора. Он имеет обыкновение поздно садиться за стол. А стол у него так и ломится от яств. Еще бы ему не ломиться: цельный день волокут всякие приношения. Хоть я и навернул за милу душу, а все ж большому куску и рот радуется. Прощайте.

Панцана. Что это мы впопыхах выскочили из дома, даже не кончив трапезы, а, мессер Лигдонио?